Не имея звезды (СИ)

Ланс старательно изучил планы эвакуации, карты Хогсмида, прочел специальную литературу и счел себя готовым к любой неприятности. Вообще, самым простым решением было по тихому убрать Очкарика, дабы тот не отравлял людям жизнь, но Герберт не хотел более ни минуты провести в тюрьме. Таким образом — приходилось вертеться и крутиться, дабы сохранить собственную шкуру в целости.

Спустившись по лестницам, который опять попытались прикончить юношу, Ланс оказался около дверей Большого Зала. Атмосфере в замке была как всегда праздничная, к тому же Флитвик в этом году развернулся на широкую ногу.

Сегодня студентов поджидали опасности в течении всего дня. Из стен выпрыгивали скелеты, портреты оказывались замаскированными, бутафорными монстрами, наступив на ковер, вы могли провалиться в небольшую яму с волшебным зыбучим песком, взявшись за перила — вляпаться в ненастоящую, сладкую, но яркую кровь, да и вообще, весь день студентам были обеспечены самые разные испытания на стойкость и силу духа.

К вечеру же Холл и Большой Зал напоминали собой склеп. Под потолком парили ненастоящие приведения, пугая студентов резким пикированием и замогильным воем. Всюду свисала паутина, с трансфигурированными псевдо-аккромантулами, которые порой могли оказаться у вас на плече или на голове. Летали гогочущее, светящиеся тыквы, порой шепчущие вам на ухо страшные угрозы скорой, но мучительной смерти. А вон та, не двигающаяся фигура сюрреалистичного монстра, могла вдруг ожить и прыгнуть вам под ноги, пугая до седых висков.

Но Лансу все это нравилось — в Хогвартсе были потрясающее праздники. Правда, они были бы еще лучше, если не присутствие здесь Золотого Трио. В проклятье должности проныра не верил, а вот в проклятье Трио и праздника — вполне. Да и вообще — у Поттера в этот день родители погибли, так что было бы понятнее, если очкарик 31го навещал их могилу, а не накликивал беду на весь замок. Но такие вопросы относились уже к внутренней организации и воспитанию.

Но распахнулись дверь Зала, и Герберт, сглотнув слюну, позабыл о всех своих мыслях и делах. Когда на горизонте халявная жрачка, не стоит забивать голову такими пустыми проблемами. Самое главное — брюхо набить и весь мир может подождать.

Пара кило еды спустя

Ланс, доковыляв вместе с факультетом до гостиной, подумал что стоило все же верить присказке разведчиков. А она гласит — «первый раз — случайность, два раза — совпадения, три — закономерность». То есть, поскольку прошло только два Хэллоуина, то не стоило утвеождать что Поттер проклял своим присутствием этот праздник.

Народ стал расходиться по своим комнатам, а Ланс решил присесть на уютный диванчик и чуть расслабиться после пищевого марафона. Скорее всего, шестой кусок торта был уже лишним. Да и не стоило сжевывать аж две курицы. Две целых курицы. Но привычки, они на то и есть привычки, что от них довольно-таки сложно избавиться. А уж если ты двенадцать лет слышал о том что халявная еда это выше, чем святое, то за два года от таких понятий не избавишься.

Проныра сам не заметил, как погрузился в сладостную дрему. И ему даже показалось, что прошло лишь пара минут, как раздался дикий ор Флинта:

— Всем собраться и построиться! Мы идем в Большой Зал!

— Что, банкет продолжается? — протянул спросонок Ланс, обращаясь к старосте.

— Нет, на Поттера в гостиной напал Блэк.

Тишина.

— Это не шутка.

— Я просто х...ю от своей гениальности, — и со звонким шлепком ладонь Геба поздоровалась с его лицом.

Кажется, у него не будет ни одного нормального праздника еще в течении четырех лет.

====== Глава 27 ======

8 декабря 1993г Англия, Хогвартс

Зима. Ох это прекрасное слово — зима. Та самая пора, когда при выходе на улицу вы обязательно проверите, есть на голове теплая шапка, на шее — цветастый, или наоборот — бесцветный шарф, а под плотным пальто или пуховиком, теплая одежда.

Та самая пора, когда утром и вечерам, на окнах появляться инеевые узоры, такие разнообразные и художественные, словно гениальный художник ходик с особой кисточкой и оставляет свои шедевры на простом стекле. Когда на улицах всегда слышен смех ребятни, лепящих снегиков или играющих в снежки, пытаясь подбить противника.

Когда, выйдя на прогулку с подругой, вы обязательно попробуете завалить её в снег, или сбросить белые хлопья с ближайшей ветки. Когда даже самый мимолётный поцелуй, словно приложенный к губам уголек. Зима, стол прекрасная пора, когда все вокруг окутывается белым, пушистым покрывалом. Пора вечерних посиделок у камина и теплых объятий. Зима... Герберт Ланс все отчетливее понимал, что ненавидит эту пору, эту зиму.

Закутавшись в потертое серое драповое пальто с высоким воротником, нацепив на голову подаренную русскими шапку-ушанку, напялив на руки толстые перчатки, Проныра вышел в холл. Здесь собралась уже почти вся школа от третьего и до седьмого курса. В связи с появлением дементоров на границы территории, только спустя три с небольшим месяца, студентов решили выпустить в Хогсмид. Вот сейчас все и стояли около выхода, предъявляя Филчу и стоявшей рядом с ним МакГи свои разрешения на посещение волшебной деревени.

Мистер и Миссис подписали эту бумажку еще до того, как Геб подумал попросить их об этом. Так что с ксивой у бывшей босоты все было в порядке. Чего не скажешь о стоявшем впереди Поттере, который в своем обыкновении не мог обойтись без эксцессов. Но что самое поганое — он задерживал всю очередь.

— Но, мэм, может вы подпишете? — чуть ли не пропищал Очкарик.

— Мне очень жаль, мистер Поттер, но по правилам подписать должны либо родители, либо опекун. Мне действительно жаль.

— Но...

— Гарри, — вклинилась Гермиона. — Может это и к лучшему? Тебе сейчас не безопасно покидать школу.

— Мистер Поттер, мисс Грейнджер говорит весьма разумные вещи, — чуть улыбнулась Железная Леди.

— Да приятель, а мы тебе натащим всяких вкусностей, — Рон хлопнул друга по плечу и широко улыбнулся. — Ну и расскажем обо всем интересном.

Поттер тяжко вздохнул, что-то еле слышно прошептал в ответ, забрал свой лист и удалился, скорбно поникнув в плечах. Ланс, вытягивая из сумки свою ксиву, успел заметить, как из очереди выскочили Близенцы и под руки увели Поттера в какой-то закуток. Опять что-то задумали...

МакГонагалл проверяла документ чуть ли не пять минут. Она вертела его, крутила, светила в него палочкой, нюхала, и разве что на зубок не попробовала. Ланс все это время только закатывал глаза и топтался на месте, пытаясь хоть как-то согреться. Холод Проныра ненавидел еще сильнее зимы, а раз уж они всегда шли бок о бок, то холодную зиму, Геб ненавидел вдвойне, если не втройне.

— Вроде не подделка, — вынесла вердикт зам.директора.

— Могли просто спросить, — вздохнул Ланс, принимая документ и выходя за школьные ворота.

Проныра приподнял воротник, пряча в нем подбородок, и медленно захрустел своими башмаками по назойливо белому снегу. Мимо пролетел снежок, от которого Ланс уклонился слегка качнувшись назад. Мимо прнеслись первокурсники, использующие чары левитации для своих забав. Им было весело, а Проныра хондрил. Так было каждую зиму, но в последние годы, ткакая особенность юноши проявлялась все сильнее. А в этот раз к хандре добавилось еще и плохое настроение и приступы необоснованного раздражения и даже злости.

Юноше было мало того, что скучно, так он еще и постоянно лез на рожон, нарываясь на драки. Но махаться с Лансом никто не хотел. Возможно потому что в свои четырнадцать с хвостом, Проныра выглядел на все семнадцать, а может просто из соображений гуманности. А драться хотелось, хотелось встать в полный рост и вмазать кому-нибудь по довольной роже. Но, увы, маги предпочитали драться на палочках, а не на кулаках. Что, в своем роде — тоже неплохо. Но за магические дуэли можно было огрести по полной программе, так что они случались даже речи, чем обычные потасовки. А так хотелось подраться — разогреться, согреться...

— Герберт, постой! — прозвучало со спины.