Связанные (СИ)

Фоновая музыка Нistoria de un amor в исп. Brandon Stone (оригинал Julio Iglesias)

Я заколебалась высчитывать точное количество, по всему выходит, что всё-таки меньше, но не намного. Так что около того.

========== Эпилог второй ==========

Дни, как на нитку

Чем заняться в каникулы, Карин уже придумала. Идея восстановить клинику отца прочно укоренилась в сознании, поэтому сейчас Куросаки изучала правовую сторону вопроса. Звонок в дверь заставил её поморщиться, как от лимона.

На пороге с понурым видом топтался Хицугая.

– Привет.

– Привет, – брюнетка с лёгкой улыбкой посторонилась, – проходи.

Тоширо переступил порог и снова встал.

– Ну?

– Понимаешь, тут такое дело… Меня сестра выгнала, – виновато выдал он. Глаза Куросаки резко округлились. – Говорит, ты всё равно таскаешься туда-сюда каждый день, а так хоть на бензине сэкономишь.

Куросаки фыркнула и пожала плечами.

– Фигня-вопрос! Располагайся! – Карин посмотрела, как блондин несколько неохотно скинул с плеча большую спортивную сумку, в которой, по-видимому, были вещи. – Тебя что-то не устраивает?

Тоширо тяжело вздохнул и придирчиво огляделся.

– Просто неудобно. Я ведь и сам могу купить дом для будущей семьи, но что-то мне подсказывает, ты не захочешь отсюда уезжать.

– Знаешь, – голос Карин наполнился ностальгическими нотками, – когда-то я была уверена, что свалю отсюда при первой же возможности. Но с тех пор многое поменялось, и ты прав: я не уеду отсюда. Это мой дом, и даже клиника, которую я прежде не чувствовала своей, да и от которой почти ничего не осталось…

Женщина с нежностью провела ладонью по стене дома, а потом её лицо озарила хитрая улыбка:

– В общем, с тебя – ремонт!

– Договорились! – Хицугая ответил ей такой же улыбкой и, бросив на пол сумку, притянул женщину к себе, вовлекая в продолжительный поцелуй.

– Устраивайся, – Карин проводила жениха в свою комнату, бывшую некогда Ичиговской. – Кровать здесь не очень широкая, но, думаю, ты не будешь против. А ремонт предлагаю начать с родительской спальни. В смысле, потом это будет наша спальня…

Куросаки заалела, представив всю долгосрочность планов.

– А ты быстро освоилась, – подколол Тоширо, – О, гитара!

Хицугая, довольный, как мальчишка, вытащил футляр на кровать и раскрыл его.

– Это брата, – Карин немного взгрустнула, присев с краю, но тут же опомнилась: – Тоширо, а ты умеешь играть на гитаре?

– Ну, не так, чтобы очень. Что-нибудь знакомое набренчу, – он провёл пальцами по струнам инструмента, который успел повесть через плечо, поморщился. – Вообще-то, я играл на акустической. Электрогитару держу впервые.

– А по аккордам?

Хицугая подозрительно уставился на невесту.

– Просто назови песню.

– Она авторская и иностранная, вряд ли ты её знаешь, – Карин достала телефон. – А по видео сможешь? Там же видно, какие лады зажимают.

– Ну, показывай, – хмыкнул Хицугая.

Карин хотела было включить свою любимую, но стушевалась, и в итоге включила другую. Тоширо замер, внимательно вслушиваясь в звонкое дрожание струн. Язык незнакомый, кажется, славянский, но это не важно, потому что есть мелодия, есть музыка – для него этого достаточно.

Когда отзвучали последние аккорды, Карин посмотрела на Хицугая и вздрогнула, поймав глубокий взгляд аквамариновых глаз из-под белой чёлки.

– Знаешь, – негромко произнёс Тоширо, – она похожа на тебя.

– Кто? – удивилась Куросаки.

– Героиня песни, – блондин кивнул на телефон. – Она кажется озорной, лёгкой и беспечной, но в глубине души она очень печальна, а ещё невероятно сильная. – Он подобрал телефон и посмотрел на экран: – Хм, а имя-то японское – Мацумото Рангику*.

– Тебе, случаем, не знакомо?

– Нет, – Тоширо пожал плечами и снял гитару.

– Понятно, – вздохнула Карин.

– Смотри, – Карин подошла к стеллажу сине-зелёных обоев, – основным цветом спальни я хотела "цвет дна бутылки"*, а текстиль и акценты – "цвета воды" или "цвет селадона"… – пальцы женщины погладили бархатистую поверхность виниловых обоев.

– Не! – мужчина потащил её дальше. – Это же спальня! Основным сделаем "глубокий фиолетовый", а разбавим "слабым".

– Тебе не кажется, что получится слишком темно? И она будет выглядеть маленькой.

– Маленькой не будет! – уверенно заявил Хицугая. – Поменяем в шкафу двери на зеркальные – будет тебе пространство. К тому же можно поставить яркие плафоны и точечные светильники, что обеспечит как минимум два сценария освещения. А ещё у меня есть идея, как сделать звёздное небо.

– Вылези на крышу – вот тебе и небо, – огрызнулась Куросаки.

– Карин? – Тоширо проводил женщину изумлённым взглядом.

– Карин, как ты смотришь на то, чтобы установить "Умный дом"? – Хицугая перевернул страничку рекламной брошюры.

– Эм, не уверена, что это оправдано.

– Смотри: если в коридорах и комнатах поставить датчики движения, это сэкономит электричество. А если посчитать распределение тепловых потоков… – голос Хицугаи мечтательно пополз вверх. – Да и аппаратуру клиники можно будет сюда же подключить. Это ж какой простор для творчества! – в глазах мужчины заплясали звёздочки.

– А какой простор для хакеров! – саркастично протянула Куросаки.

– Да ладно тебе, прошивку для "дома" тоже не ламеры клепают!

Женщина закатила глаза. Все мужики – дети! Только их игрушки больше и дороже. И "умный дом" тоже из цикла компьютерных конструкторов.

– А монтаж я сам могу сделать, – продолжал тем временем "большой ребёнок", видать совсем не наигрался в кубики. – Ты мне не доверяешь? – наконец заметил он скепсис Куросаки.

– Я тебе доверяю, – со вздохом улыбнулась Карин и поднялась навстречу жениху. – Делай "умный дом", делай звёздное небо, делай, что хочешь.

– Карин? Что тебе не нравится?

– Мне? Мне всё нравится, правда, – голос женщины был тих и спокоен. Она встала, подойдя к широкому окну в гостиной, и обняла себя за плечи.

– Ка-рин, – протянул Тоширо, подходя сзади и касаясь губами её шеи. Послышался лёгкий стон.

– Правда, Тоширо. Я просто поняла, что боюсь всё менять настолько резко. Как будто я перечёркиваю всё, что было до этого. И замуж за тебя не хочу по той же причине.

Хицугая бессильно ткнулся лбом ей в плечо. Куросаки возвращалась к этому вопросу нечасто, но с завидной регулярностью, и, по правде говоря, он устал.

– Тогда я вижу только два выхода, – Карин заинтересованно скосила на него глаза, так как сама не видела ни одного, – или немедленно расписаться, или немедленно расстаться, – Тоширо продолжал обнимать её со спины, но голос был грустным.

Карин тоже вздохнула. Второй вариант не устраивал категорически, но и от первого веяло фатальностью. Снова тяжёлый вздох.

– Хорошо, будь по-твоему.

– Тоширо, мне нужна твоя помощь, – брюнетка задумчиво разглядывала пачку листов. – После четвёртого курса нужно определиться со специализацией...

– Ну, тут я тебе ни коем местом не помощник, – мужчина усмехнулся, отпивая чай.

– Да, нет! Смотри, в прежнем варианте клиника специализировалась на травме, то есть травматологии – у отца был сертификат по хирургии. Но я не уверена, что у меня получится, – голос Куросаки затих. – Выходит, придётся менять профиль клиники, чего на самом деле не хотелось бы. Ведь тогда и старых клиентов потеряю.

– М, тут всё немного сложнее. Твоего отца нет, клиника по факту закрыта, клиентов ты уже потеряла. Тебе придётся получать все разрешения и документы заново. И название, кстати, тоже придётся менять, ведь ты уже не будешь Куросаки. Ну, я надеюсь.

Карин выдала болезненную улыбку.

– Можно по-простому выбрать терапию, – она уставилась в потолок. – К тому же терапевтом должен быть ведущий врач клиники…