Связанные (СИ)

– Ну и что тут у нас? Думаете, если видите духов, то самые умные и сильные?

Разумеется, так никто из присутствующих не думал, но разубеждать этого быка – себе дороже. Тамаки громко сглотнул, Кику продолжала что-то лепетать, выясняя подробности задержки, Тоширо и Родан таращились молча. Не дождавшись вразумительного ответа, мужик в чёрном по-быстрому свернул речь, итогом которой стало:

– Смертные не должны знать о синигами. Придётся вас убить, – и он замахнулся мечом. Причём качественно так замахнулся, из-за головы и обеими руками.

Кого он собирался прикончить первым, Тоширо не обратил внимания. Бояться умереть тоже устал, разве что за Карин, но сколько можно за сегодняшний день?

Он снова отступает, хотя, кажется, некуда. Он бы ещё отдёрнул Мару, которая продолжает стоять чуть впереди, но обе руки заняты. И раз это синигами, которые должны провожать и оберегать души почивших, а живым об этом знать не полагается, то, наверное, это и есть тот самый конец.

Тоширо смотрит на опускающийся меч спокойно, только сильнее прижимает любимую, в который раз за день, даже за час.

Меч так и не упал. Хицугая даже не понял толком, что произошло, просто синигами крутануло, а когда тот затормозил своё падение, припав на колени, беловолосый заметил цепь, обвившую его запястья. За цепь дёрнули, и кара синигами сорвалась, открывая дружной компании ещё одно действующее лицо. Девушка на первый взгляд была самой обыкновенной, только в таком же чёрном сихакусё и катаной в руке, с безразличным выражением лица и…

– Это же Куросаки! – поражённо выдохнул Хицугая-младший и во все глаза уставился на кузена. Тоширо чудом удержал челюсть, хотя глаза раскрылись на пол-лица.

– Нападение на живых запрещено, – сухо возвестила она, как приговор вынесла.

Безвестный синигами успел встать и освободиться от цепи, которая тянулась к мечу брюнетки. Он прыгнул и обрушил на хрупкую девушку, что едва доставала ему до груди, град атакующих ударов. Она же блокировала и уворачивалась от них без видимого напряжения, лишь последний натиск заставил её упереться ступнями, гася энергию удара, взрывая асфальт.

– Да кто ты такая, чёрт побери?! – взревел синигами.

– Здесь я задаю вопросы, – ответила брюнетка ровно. – Твоё имя, звание, отряд?

Бугай распрямился, а потом опрометью бросился к людям, всё также стоящим на пятачке.

Тоширо, подавшийся было вперёд во время короткой схватки богов смерти, отпрянул при приближении этого быка. Брюнетка-синигами возникла перед ним из ниоткуда, принимая удар на занесенную за спину катану, амортизируя в приседе. Девушка подняла голову и заметно вздрогнула, столкнувшись с бирюзовыми глазами.

Теперь Хицугая мог сказать наверняка – это действительно Куросаки Карин.

Первое, что он почувствовал – облегчение: чтобы это ни было, Карин жива, и с ней всё в порядке. Потом в сердце поселился страх, поскольку первый синигами опять перешёл в активное наступление, а Карин только отражала атаки. И лишь где-то на задворках сознания бесновалась злость, что она ему ничего не сказала.

Карин выпустила поток рейацу – так проще парировать сильнейшие удары остолопа, возомнившего себя карающей десницей. Получается, это он убивал людей с высокой духовной силой? Тогда лучше было бы его обезвредить, но последнего у Куросаки как раз не получается – слишком силён. Убить – могла бы, но чтобы обездвижить, связать, для этого нужно воспользоваться кидо, а он не оставляет времени на чтение заклинания – либо прибьёт её, либо Тоширо со товарищи. Без заклинания же связать его не удастся совсем – разорвёт путы, как нечего делать.

"Нужно, чтобы его отвлекли, – мелькнула мысль Карин, – вот только кто?"

"Попроси Ренсаномару", – возник ответ дзампакто, спокойный, с чуть игривыми нотками.

"Кстати, где мелкий? Я давно его не видела".

"У Тоширо-сана, конечно, – кажется, Дэнко веселилась. – Я просила присмотреть за ним. Просто попроси вслух".

Куросаки обернулась, взгляд упал на цепочку стального браслета. Ну, разумеется, куда ещё стоило переселить ребёнка, не в меч же! И по-видимому, именно она контролировала выбросы рейацу Хицугаи.

– Ренсаномару! – брюнетка мотнула головой, – Отвлеки его!

Подлетевший синигами получил рубящий удар наотмашь и немного отступил, чтобы в следующее мгновение быть атакованным маленьким юрким дракончиком. Голубой дракончик громко чирикал, прыгал по голове и плечам, намереваясь выцарапать глаза, и никак не желал попадаться под меч. Пока синигами пытался избавиться от него, Карин, не теряя времени, встала в стойку:

– Рассыпься в прах, чёрный пёс Ронданини! Сожги себя, вырви свою глотку! Бакудо но 9, Хорин!

Жёлтое лассо, вырвавшееся из рук брюнетки, спутало бугая по рукам и ногам, и он, выронив меч, повалился на землю.

Куросаки, глубоко дыша, убрала свою катану в поясные ножны, и рассерженной фурией направилась ко второму синигами. Схватив того за грудки, рывком посадила. Несмотря на его внушительный рост, девушка сейчас оказалась выше, ей даже пришлось немного склониться.

– Я спросила: имя, звание, отряд? – в её голосе клокотала ярость, глаза метали молнии.

– Да иди ты, – доходчиво объяснил синигами и сплюнул кровью на землю, чертыхнулся, когда на голову приземлился давешний дракон и тоже приступил к допросу в своеобразной манере. Синигами хитро и гадко осклабился:

– Такумасии Морио*, шестой офицер одиннадцатого отряда!

Куросаки изящно выгнула бровь. С одиннадцатым отрядом Карин была знакома не понаслышке. Периодически болтала с Ячиру, Мадараме и Аясегава тоже время от времени заскакивали в гости к Ичиго. Юмичика – пятый офицер, но по сравнению с ним этот Такумасии – сопля зелёная. Куросаки обречённо вздохнула, подозрительно скосилась на синигами и рванула отворот косодэ. С едкой улыбкой прокомментировала:

– Шестой отряд.

Куросаки почти моментально стала спокойной, доставая из-за пазухи свой коммуникатор.

– Так кому звонить будем? Кусадзиси или сразу Бьякуе?

Оскал Такумасии плавно перетёк в шок, а когда девушка, поднеся телефон к уху, с очаровательной улыбкой протяжно произнесла: – Кучики-са-ан! Это Куросаки! – вовсе грохнулся в обморок.

– Ну вот, отключился, – Карин, продолжая оставаться на связи, пошлёпала Такумасии по щекам. – Кучики-сан, Йокодзама – территория закреплённая за вашим отрядом? В общем, тут такая хрень…

Пока Карин объяснялась по телефону, Тоширо неотрывно следил за своей девушкой, подмечая, какой живой она стала. Черты лица смягчились, глаза приобрели цвет глубокой синевы, а с пухлых губ не сходила спокойная улыбка, но как не парадоксально, Хицугая не ревновал к невидимому собеседнику. Просто был уверен, что изменение настроения синигами связано не с неведомым Кучики, а с отсутствием прямой опасности. Теперь Карин была самой собой – такой, какую он её полюбил, а не пряталась за маской равнодушия и холодности, и Тоширо чувствовал, как в душе веет тёплый ветерок нежности к этой, без сомнения, сильной женщине.

И хотя, когда Карин закончила говорить по телефону, её лицо вновь приобрело прежнюю невозмутимость, но это было совершенно по-другому, и в её глазах беловолосый видел такую же нежность.

– Шли бы вы домой, – с усталой вежливостью проговорила Куросаки, окинув взглядом своих друзей.

– А ты? – Тоширо подошёл ближе, поправляя коленом лежащее на руках тело, чтоб оно окончательно не съехало, ибо руки уже затекли.

– Я приду позже. Мне нужно сдать этого, – Карин слегка поморщилась, – отряду охраны. А вам лучше уйти, скоро здесь будут другие синигами.

– Но ты сказала, что нападение на людей – недопустимо…

Карин глубоко вздохнула и встала в картинно-расслабленную позу.

– Ну да, убить – не убьют, но нервы вытреплют и крови попортят!

Хицугая кивнул остальным и уже, было, направился восвояси, когда Карин его окликнула:

– Тоширо! Когда… эм… она вырубилась?

Беловолосый вопросительно посмотрел на сестру, потом вспомнил, что та призраков и синигами не видит, и повторил вопрос.