Нет вестей с небес (СИ)

И оказалась там, где должна была оказаться. Эти вышки ведь использовались не только для связи. А она так бездарно потратила полдня… Могла бы патрулировать округу, если на аванпост не могла возвращаться от своей блажи, может, издали заметила бы отряд. Не до депрессий.

Всего двое противников. Из-за дома все еще слышались возгласы противостояния, но уже с другой его стороны. Девушка поняла: надо спускаться. Снова туда, вниз, где опасно, где не видно врагов за лианами. Но надо, потому что там шел бой, а она все-таки защищала снова вместе с ракьят аванпост. Надо, потому что должна была искупить то, что сделала с их товарищами, и не важно, что они намеревались сделать с изгоем. Люди-то все разные, а враг у них один. И враги щадить никого не собирались совершенно точно, ни на каких условиях.

Девушка закинула винтовку за спину, несколько раз глубоко выдохнула и вздохнула с намерением успокоиться и подошла к тросу для спуска, которым пираты снабдили в свое время каждую вышку для удобства перемещения, хотя какое уж удобство, когда того и гляди обрушатся лестницы. Впрочем, внешняя ветхость не всегда обещает поломку. Так и жило полмира… А они, команда злополучного корабля, прибыли из тех мест, где все новенькое, и где каждый объект обязан гарантировать безопасность, но на деле тоже не всегда так выходит.

Джейс неслась с бешеной скоростью вдоль троса, поджимая ноги, готовясь прыгать, так как трос вел прямо за дом, а ей туда не надо было, она надеялась еще какое-то время оставаться не обнаруженной. С ее оружием это являлось единственной выигрышной тактикой. Чуть меньше, чем за два метра от земли, Джейс отпустила перекладину, приземлившись на четвереньки, умело сгруппировавшись, впрочем, левую ногу это не спасло от игл ноющей застарелой боли. Ее уже ничто не спасало, поэтому ничего не оставалось: только терпеть и двигаться дальше, терпеть, забывать, не называть, не жалеть себя. Сработал возвратный механизм для тонкой перекладины, с помощью которой и перемещались вдоль ржавых металлических тросов. Вот и все — нет пути назад.

А на вышке казалось, что есть шанс. Когда летишь в небо, всегда кажется, что есть шанс, а в джунглях — сплошные опасности, никакого превосходства.

Девушка прижалась теперь сама спиной к стене, переступив через трупы. Ее рук дело. Но она об этом не думала, не боялась и мертвецов, уже ничто не шокировало. Ни обломки, ни взорванные машины, ни мертвые люди. Боль в глазах живых только по-старому пробивала насквозь, точно гвозди… Выстрелы. Девушка испуганно метнулась обратно в укрытие, выхватывая винтовку. Руки на миг задрожали. Будто уже успела отвыкнуть, но по-прежнему дико не хотелось прощаться со своей жизнью вот так, в пылу сражения от случайной пули, от собственной неосторожности. И не важно, что там наговорила Лиза. Жить хотелось. И врагам тоже, отчего стороны нещадно убивали. Как так выходит, что от совершенно дикой любви к жизни люди убивают, истребляют и сами умирают? Или это не любовь? Или не к жизни?

Джейс присматривалась к автомату одного из убитых врагов, дробовик она не взяла бы, потому что никогда не обращалась с этим мощным на коротком расстоянии оружием, медленным и тяжелым, да еще неточным. Винтовка хотя бы точная, хотя из нее относительно долго целиться. Девушка закусила губы и решила, что останется при своей SSG-69.

Джейс все-таки выглянула украдкой из укрытия, тут же намеренно падая ничком, проползая за домом под прикрытием мясистых листьев развесистого неизвестного растения, с которых на спину рубашки преотвратительно посыпались какие-то насекомые, и хотелось верить, что это муравьи, а не какие-нибудь сколопендры. Приходилось заставлять разум не отвлекаться на них, здесь пока большую опасность представляли люди.

Дыхание перехватывало, губы пересохли, но она упрямо двигалась незаметной тенью к эпицентру стычки. На песчаной косе и правда сошлись два отряда где-то по шесть-десять человек. Пиратов, наверное, как всегда оказалось больше, потому что совершенно точно, что двоих она уже уничтожила, но еще не меньше пяти рассредоточились вокруг дома и причала. Ракьят отстреливались. И по невнимательности свои же на данный момент могли бы в пылу битвы подстрелить нежданного помощника, потому высовываться тем более не было никакого резона.

А был ли резон вообще вмешиваться? Не ее борьба, не о выживании ее племени шла речь. Но почему-то все-таки ее. И причины помочь существовали, ведь этот отряд врагов мог запросто напасть на аванпост, а там остались те, кого совершенно точно необходимо защищать. Лиза, Дейзи… Какую бы боль ни причинили. Словами не убить. Пусть сердца становились чужими, но все равно не враги.

Выстрела с тыла не ожидает никто, ждать его — скверное дело, но только за спиной послышались шаги. Джейс в миг перевернулась, но вскочить не успела: из-за угла дома высунулась отвратительная пиратская рожа, даже не лицо. Никакие описания лиц не подходили, когда речь шла о врагах, все линии метались и смешивались, ничто не существовало наверняка.

Так быстро она еще никогда не стреляла. Не целясь, в упор из винтовки, вскинутой наверх, прошившей насквозь голову опешившего врага. Он не ожидал наткнуться на еще какого-то левого воина, но удивиться не успел. Счет шел на доли секунды, только чудом он не успел открыть огонь из автомата. И не успел уже навечно, особенно когда пол-лица снесло крупной пулей, выпущенной с небольшого расстояния. Но Джейс уже не смотрела не него, отбегая снова за дом, боясь теперь высовываться, потому что враг мог подстерегать и с той стороны. Странно — оказалась там, где выслеживала несколько минут назад неприятеля. Может, стоило оставаться на вышке? Но заросли не позволяли оценить ситуацию.

Сердце бешено колотились в груди, прорывая, казалось, ребра и мышцы. До того оно тоже не очень медленно билось, но хотя бы более-менее ритмично, а теперь именно панически, мешая нормально дышать, отчего пришлось еще раз несколько раз вдохнуть и выдохнуть. Верная все-таки практика индийских йогов с этим управлением дыханием: в критический момент, когда уговоры сознания бессильны, это помогало хотя бы немного успокоиться, ровно настолько, чтобы продолжать борьбу. Но пока девушка пыталась уговорить себя выйти из-за дома, все медленно стихло…

Выстрелов больше не слышалось, по крайней мере, вблизи. Нет, предстояло преодолеть этот путь, снова, как тогда, во время первого штурма аванпоста, когда она сдуру загнала себя в темный сарай, сама не ведая, куда стрелять, но теперь ее загнали особенности ландшафта, наверное. Или снова сама себя.

Руки холодели, так что казалось, что внутри вместо крови насыпан покрошенный колкий лед.

Комментарий к 100. В прицеле Однако юбилей! Сотая глава!

Автор обещал экшен, в следующей главе продолжение будет =) Пока жду-с мнения, насчет того, получилось ли экшн.

Глава свеженькая, утром написана.

====== 101. Красная, красная кровь ======

Красная, красная кровь —

Через час уже просто земля,

Через два на ней цветы и трава,

Через три она снова жива.

© Кино «Звезда по имени Солнце».

Внезапно джунгли сотряс гул от разрыва гранаты, девушка инстинктивно пригнулась, но, на ее счастье, все осколки впились в противоположную часть дома. На ее счастье, но не на счастье воинов ракьят… Стало слишком тихо… Или это она оглохла? Но тогда бы не слышала крики перепуганных птиц, хаотично полосовавших небо подсвеченным силуэтами.

Джейс выглянула с другой стороны дома, той, которая была ближе к причалу. Прижимаясь к стене, прошла до провала двери лачуги, беспокойно направила винтовку влево-вправо, входя в жилище, не видя четко с яркого света, но там никого не оказалось. Тогда девушка выглянула, вжимая голову в плечи, из одного-единственного, узкого окна.

На песке поодаль стоял с оскалом превосходства один-единственный пират. Враг тяжело дышал, из ушей его сочилась кровь. Но он самоуверенно держал пистолет, глядя сверху-вниз, очевидно, подражая главарю, Ваасу. Он намеревался добить контрольным в голову одного из ракьят. Выходило, что вражеский отряд победил. Резанула боль своей беспомощности. Там, на вышке, казалось, увидела как раз вовремя, там казалось, что взгляд почти с неба поможет ей поддержать огнем союзников, поразив всех врагов, поочередно, словно мишени на трассе. А теперь враг стоял над последним воином ракьят и хотел его зверски добить.