Угли "Embers" (СИ)

«Агни, пусть будет другой выход».

Но если мир окажется не таким добрым… У него было несколько причин, чтобы присоединиться к поискам своего племянника.

«Агни, будь милосердным. Я не оценю иронию того, что я исполнил желания моего брата».

Он всегда знал, что воля духов не знает жалости, когда смертные нарушают баланс. Он пытался защитить Зуко от худших проявлений их ледяной ярости, даже когда обучал племянника искать честь в мире, приведенном в равновесие. Но он никогда не ожидал, что придется тренировать два элемента. И он не хотел, чтобы Зуко знал, насколько это выбивало его из колеи. Не потому, что его племянник был покорителем воды… Но из-за того, что подразумевал этот второй элемент.

«Юи сказала, что сами духи не уверены в том, что будет дальше. Но, кажется, что Луна — и Агни вместе с ней — готовы рассмотреть некоторые… весьма древние возможности».

Возможности, о которых он никогда бы не узнал, если бы не послал агентов порыться в записях Белого Лотоса. Весьма немногие люди обладали фрагментами историй из времен до появления Аватара.

Айро вздохнул и отогнал темные мысли.

— Уже поздно, и у нас был трудный день, — ласково сказал он. — Будет лучше, если мы останемся здесь, где Азула вряд ли нас найдет. Завтра я отправлю тебя к людям, которые помогут тебе попасть к Аангу. Тебя это устроит?

— Просто держите вашего племянника подальше от меня, — кратко ответила Катара.

Айро насмешливо улыбнулся. «Сомневаюсь, что это будет представлять проблему».

— Ужин?

***

Во время ужина Зуко чувствовал на себе взгляды других детей и постарался забиться в угол.

— Простите, — тихим голосом сказал он. — У меня… очень плохой характер. Я знаю, что это не оправдание. Я не хотел пугать вас, просто… — Он опустил глаза — ему было стыдно. — Мой отец и Азула… всегда сохраняют контроль. Всегда. Я… я выхожу из себя. Маме приходилось ходить за мной, всё время… — Он с трудом сглотнул. — То, что я сделал — неправильно, но мама научила меня, что если я больше не могу сдерживаться… ударить что-то неживое. Сломать что-нибудь вместо того, чтобы ранить кого-то. — Он заставил себя есть, хоть и чувствовал только вкус пепла. Кто знает, когда жизнь придет в норму. Если вообще когда-нибудь придет.

«А что такое норма? — фыркнул темный уголок его души. — Кажется, для тебя это бегство ради спасения жизни. Иметь место, куда можно пойти, где люди ждут тебя, пусть и совсем немного… это не норма. Ты знаешь об этом».

Он знал, и это было самое страшное. На протяжении нескольких недель он смог… отдохнуть. Как он мог подумать, что прошлое не имеет значения, и он сможет добиться в жизни чего-то хорошего?

«Правильно. Можно подумать, Хозяин Огня допустит, чтобы тебе настолько повезло. Или духи».

Сосредоточиться. Поесть. Выжить.

И постараться не чувствовать, как рушатся мечты.

— Значит, только ты такой? — осторожно спросила Суин. — Мама тоже так сказала, но… Джинхай не будет?..

— Что? Нет! — воскликнул Зуко, вырвавшись из плена тёмных мыслей. — Нет, это только… моя проблема. Дядя говорит, что это семейная черта, но ты знаешь, какой он добрый… Нет. Джинхай, если ты хочешь знать, каким быть, смотри на своего отца. Он — хороший человек. Будь внимателен, слушай его и станешь куда лучшим человеком, чем я. Он — твой отец. Я — просто твой учитель.

«И судя по тому, как складываются события, мне недолго им быть. Так нечестно».

— Но… твой отец по-настоящему плохой человек, — прошептал Джинхай, уставившись в пустую тарелку.

— …Теперь я знаю об этом, — Зуко сполоснул свою тарелку и отставил её в сторону. — Думаю… я давно понял это. — Хотя без Вэнов, без людей, которых он встретил у Амаи, он не был уверен, что нашел бы в себе мужество признать это. Как он мог говорить, что его семья неправильная, не видя ничего другого? Действовать исходя только из ощущения, из тошнотворного ужаса от того, что общение его отца, сестры и его самого было неправильным? Его учили работать с фактами, а не чувствами. Милосердие, жалость — это удел слабых.

«Но дядя не слабый. Он противостоял Азуле. Он привел нас сюда. Он сохранил мне жизнь».

— Мой отец поступает неправильно, — признался Зуко, сцепив пальцы так, чтобы прижать ладони вместе. Таким образом он не создаст пламя в порыве гнева. Может, немного подымит, но без огня. — Но он — Хозяин Огня, я не могу его остановить. — «Я не могу не подчиниться моему приказу, даже если хочу». — Всё, что я могу — стараться быть похожим на маму и дядю, помогать людям, а не ранить их.

«Вот только мама убила Хозяина Огня».

Он не знал этого наверняка, и Азулон не был её отцом.

— Кроме тех случаев, когда ты устраиваешь взбучку маленьким ведьмам, — усмехнулась Джия и бросила ему взгляд из-под приподнятых бровей, прежде чем он успел возмутиться. — О, не делай такое лицо, она это заслужила.

— Но… ты даже не знаешь… — начал было Зуко.

— Я знаю достаточно, — Джия вскинула голову со всей возможной надменностью дворянки, смягчив её легким прикосновением юмора. — Я видела её уже дюжину раз, но с разными лицами. Королева бабочкопчёл, прекрасная, как картинка, и злобная, как скорпионогадюка, когда не получает того, что хочет. Но большинство людей этого не замечают, потому что она почти всегда добивается своего. Иногда тяжелым трудом — многие такие девочки усердно работают — но по большей части потому, что она — папина дочка, и папочка у неё — кто-то очень важный. — Джия фыркнула. — Она ведь на самом деле не крестьянка, так?

— Я не знаю, — признался Зуко. — Мы же не сидели и не обменивались семейными древами. — Он даже немного усмехнулся при этой мысли. — Я бросался в неё огнем, а она бросалась в меня льдом… А один раз даже похоронила меня под целой ледяной глыбой. Было больно.

— Видишь, всё честно, — согласилась Джия.

— Хотя это было после того, как я отправил её в нокаут, — пожал плечами Зуко.

— Э…

— А это было после того, как она вморозила меня в лёд, — продолжал Зуко, стараясь не рассмеяться при виде растущего выражения недоверия на лице Джии. Ситуация становилась забавной. — А это было после… ну, много чего.

Две сестры обменялись взглядами.

— Сколько раз вы дрались? — спросила Суин.

— Я уже счет потерял, — пожал плечами Зуко. — Мы преследовали её и её друзей от Южного полюса и до самого севера. Это заняло несколько месяцев. Мы часто сражались.

Ещё один обмен взглядами. Джия покачала головой, встала, приняла стойку и быстро опустила стену между ними и взрослыми.

— Мам!

— Джия? — удивленная Мейшанг вышла в проход.

— Помнишь ту лекцию, которую ты читала нам о том, каких мальчиков тащить домой? — Джия ткнула большим пальцем себе за плечо. — Он именно тот парень, о котором ты нас предупреждала.

— Но я же ничего не сделал! — возмутился Зуко, стараясь не смотреть на стоящую за спиной Мейшанг Катару. Она и без того ненавидела его, так что разницы не было… Но сейчас он ведь действительно ни в чем не был виноват!

— Ну разумеется, нет, — Мейшанг улыбнулась горько-сладкой улыбкой. — Милый, смертоносный и сломанный. Да твоему дяде придется отгонять их от тебя палкой!

Он вообще ничего не понимал, хотя дядя выглядел веселым, что всегда было плохим знаком. А у Тингжэ был слегка испуганный вид, что было ещё хуже.

«Здесь я помощи не дождусь», - рассудил Зуко и посмотрел на Широнга.

— Что за ерунду они несут?

— Ты не знаешь? — Широнг впился глазами в Айро. — В море с тринадцати лет?

— И я почти не выпускал его в портах, — признался дядя.

— То есть, полный невежда, — заключил Широнг.

— Боюсь, он именно такой.

— Он стоит прямо здесь, дядя, — настойчиво сказал Зуко. — И он очень хотел бы получить объяснение.

— Ну конечно, племянник, — Айро вложил руки в рукава с подозрительной безмятежностью. — Дай-ка подумать, у меня точно должна найтись подходящая пословица…

— Забудь, — поморщился Зуко. — И знать не хочу.

Кашель Широнга прозвучал подозрительно похоже на «невежда».