Сердце в тысячу свечей (СИ)

— Сейчас все в порядке, — поспешно добавляю я. — Я здесь, в Капитолии, влюблена, счастлива и призываю всех к миру, полностью поддерживая президента Сноу.

Цезарь согласно кивает, переходя к самой сложной для меня части — свадьба. И снова Пит принимает удар на себя, рассказывая о наших милых влюбленных шалостях, и делится планами на будущее. Мы все еще сидим обнявшись, и я слышу, как гулко бьется сердце Пита, когда он произносит:

— Мы с Китнисс многое пережили и, к сожалению, потеряли… нашего малыша…

Я не знаю, какой именно должна быть моя реакция, поэтому снова прячу лицо, но неожиданно напарник отстраняется, вставая с дивана, и засовывает руку в карман пиджака. Я охаю, когда Пит опускается на одно колено и протягивает мне маленькую открытую коробочку. На красном бархате красуется тонкое кольцо.

— Китнисс…

Я перевожу взгляд на лицо Пита.

— Есть кое-что, чего я хочу больше всего на свете: чтобы ты была счастлива, и я сделаю для этого все. Дай мне шанс, я люблю тебя. И прошу стать моей женой.

Я несколько раз моргаю, не в силах совладать с волнением. Пит выглядит очень искренним, даже слишком. Мне страшно, но я ничем не могу это показать. Мысленно проговариваю причину, почему я согласилась на все это: ради Прим, ради Гейла.

И ради Пита тоже. Никто не должен страдать из-за меня.

Судорожно киваю, соглашаясь, и Пит надевает на мой палец кольцо. Я не могу унять дрожь: мы ходим по кругу. В нашей с Питом жизни уже было преклоненное колено, кольцо и белое платье, в котором меня провожали на смерть.

По коже ползут мурашки, пока я наблюдаю, как напарник тянется ко мне. Слышу его ласковый шепот возле самого уха:

— Не бойся. Я не причиню тебе зла.

Почти сразу я ощущаю прикосновение теплых губ к своим. Поцелуй легкий, успокаивающий, и мне вдруг так отчаянно хочется, чтобы обещания Пита стали правдой, что я обвиваю его шею руками и целую в ответ. К сожалению, визг толпы не дает забыть о том, что все вокруг не по-настоящему.

Отрываюсь от губ напарника, но Пит сразу прижимает меня к себе, крепко обнимая обеими руками. Он снова усаживается на диван и, улыбаясь прямо в камеру, говорит:

— Надеюсь, вы разделите с нами наше счастье? Приглашаем всех!

Цезарь ликует, толпа неистовствует, а я выдавливаю из себя улыбку и задираю голову, целуя Пита в щеку.

***

Вздыхаю с облегчением, когда шоу заканчивается. Пит уводит меня со сцены, крепко сжимая мою ладонь в своей. Даже когда мы скрываемся от зрителей, я не разжимаю наши руки: внутри странная опустошенность и смирение. Я будто зверек, подстреленный и прекративший бороться за жизнь. Какой смысл в сопротивлении, если вся моя дальнейшая жизнь будет именно такой – игра на камеру и притворство.

Мое настроение резко меняется, когда я вижу стоящую за кулисами Клариссу. Я подмечаю то, на что не обратила внимание раньше – наряд помощницы Сноу весьма откровенен и открывает любопытным взглядам куда больше голой кожи, чем когда-нибудь позволяла себе я. Чувствую неприятный укол ревности, заметив, что девушка широко улыбается Питу, и он, в свою очередь, отвечает ей тем же.

Мне хочется выразить свое недовольство, и я не стесняюсь: сильнее сжимаю руку парня. Он бросает на меня удивленный взгляд и снова поворачивается к капитолийке.

— Приятно познакомиться, Пит, — растягивая слова, говорит она. — Я Кларисса, можно просто Риса.

— Рад знакомству, — соглашается напарник.

— И ты, и Китнисс можете обращаться ко мне по любому вопросу, — сообщает девушка. — Я сделаю все, что в моих силах.

Пит вежливо уточняет, зачем нам помощь.

— В Капитолии свои законы и правила, Пит. И вам обоим придется их соблюдать, — не задумываясь, отвечает Кларисса.

— Например? — напрягается Пит.

— Всему свое время, — отмахивается капитолийка.

Мы с напарником обмениваемся настороженными взглядами, но не выражаем своих сомнений вслух.

— Завтра у вас назначен первый выход в свет: во дворце пройдет вечеринка в вашу честь. Само собой, явка обязательна, — добавляет Кларисса.

— Много будет народа? – спрашивает Пит.

— Почти все денежные мешки города, и они придут, чтобы присмотреться к вам.

От ее слов у меня внутри появляется странное предчувствие беды: уже не первый раз Риса говорит загадками, я так не люблю.

— И для чего им к нам приглядываться? – влезаю я в разговор.

Девушка удостаивает меня мимолетного взгляда и снова смотрит на Пита, даже когда отвечает:

— Это примерно как спонсоры на Арене: богатые покровители никому еще не мешали.

Я открываю рот, чтобы задать новый вопрос, но капитолийка опережает меня.

— Сегодня ваш вечер, ребятки, наслаждайтесь. Я заказала для вас мороженое и парочку кинофильмов – самое то для интимного вечера. — Она подмигивает Питу, а мне до невозможности хочется влезть между ними, чтобы отвлечь внимание напарника от разглядывания помощницы Сноу.

***

Свое недовольство мне приходится сдерживать все время, пока мы добираемся из телецентра обратно во дворец, — Кларисса забралась в нашу с Питом машину и, сидя напротив, с усмешкой на губах наблюдает, как я жмусь к напарнику.

Пит крепко обнимает меня за плечи, и я чувствую внутреннее превосходство перед Клариссой: мне кажется, ей нравится Пит. Как мужчина. Я просто не вижу другой причины ее излишнего интереса к нам, да и странные слова капитолийки о том, что мне многие завидуют, оставили в душе странный осадок. Признаюсь самой себе, что ревную, только вот руки Пита обнимают меня, а не Клариссу, и это придает мне уверенности.

Выходим из машины все вместе и минуем просторный холл.

— Кстати, если вам интересно, то свадьба состоится через месяц, — говорит Кларисса как бы между прочим, пока мы идем к лифту.

— Так скоро? — вырывается у меня.

— Да, милая, у тебя куча времени, чтобы смириться со своей участью, — язвит Кларисса.

Я фыркаю и отворачиваюсь, но успеваю заметить печаль на лице напарника.

Девушка выходит на третьем этаже, а мы поднимаемся выше. Проходим по коридору мимо нескольких миротворцев и, наконец, оказываемся возле дверей спальни. Пит проходит первым, я следом. Усаживаюсь на диван, подтянув ноги к груди. Мне снова грустно, тревога не проходит.

Схватив пульт от телепроектора, начинаю бесцельно переключать каналы, пока Пит чем-то занят спальне. Спустя время он выходит оттуда уже без пиджака, рукава его рубашки закатаны до локтя, а ворот расстегнут на пару пуговиц. На мгновение дольше, чем нужно, я задерживаюсь взглядом на руках Пита, вспоминая, какими ласковыми они могут быть.

Напарник выглядит полностью погруженным в свои мысли, не замечая моего поведения.

– Она мне не нравится, – заявляю я, едва Пит садится рядом.

Парень переводит на меня грустный взгляд.

– Кларисса? Почему?

– Слишком наглая.

Пит пожимает плечами.

– Красивые девушки всегда самоуверенны, – говорит он.

Я бросаю на Пита хмурый взгляд, разворачиваясь в его сторону. Юбка серого платья приподнимается, оголяя коленку, но я ее не поправляю.

– Ты считаешь ее красивой? – раздраженно спрашиваю я.

Пит все еще погружен в себя и, вероятно, не замечает моей злости.

– Риса симпатичная, – признается он.

Я надуваю губы и, тихо выругавшись, встаю, чтобы уйти. Только сейчас напарник замечает мое состояние и ловит меня за руку, когда я пытаюсь пройти мимо.

– Ты чего?

– Ничего! – отмахиваюсь я, выдергивая свою ладонь.

На лице Пита появляются смущение и растерянность.

– Я не хотел тебя обидеть, – поспешно говорит он.

– А ты и не обидел! – заявляю я, продолжая свой путь. Переступаю через порог спальни, собираясь со всего маха захлопнуть дверь, когда слышу:

– Ты для меня все равно самая красивая.

Довольно ухмыляюсь и тихонько прикрываю дверь за собой.

Не включая свет, ложусь на кровать, положив одну руку под голову, а второй перебираю складки платья. Почему я разозлилась от одной мысли, что Пит считает Клариссу красивой? Я ревную. И это новое для меня чувство, незнакомое. В последнее время слишком много новых чувств, к которым мне еще только предстоит привыкнуть. Хотя бы даже моя привязанность к Питу, которую я больше не могу игнорировать.