Выученные уроки (СИ)

Трибуны все еще ужасно шумят, но небольшая часть вокруг нас погрузилась в молчание, и все смотрят на назревающую драку. Кейт, которая сидит здесь же, выглядит расстроенной, но она ничего не говорит и не делает. Джеймс понятия не имеет, но он задел самое больное место Роуз, хотя я уверен, он не волновался бы об этом, даже если бы знал. Роуз замирает на несколько секунд, и, когда она, наконец, отвечает, на ее глазах слезы, и ее лицо еще краснее, чем раньше.

— Пошел ты, Джеймс! — тихо сказала она и ушла, прежде чем он успел ответить. Я вижу, что она готова разрыдаться, и думаю, это видят все. Я почти встал, чтобы пойти за ней, но я в шоке, когда слышу, что кто-то другой кричит ее имя вместо меня.

— Роуз, подожди! — это Элизабет, и она уже на ногах и бежит за Роуз почти сразу же. Я не знаю, какого хрена вот это случилось, учитывая, как злобно она относилась к Роуз почти весь год. Но у нее совершенно искренне и неподдельно озабоченное лицо, и Меган с Сюзи тоже бегут за ними.

Джеймс тоже уходит в противоположном направлении. Кейт идет за ним, но она оборачивается на Роуз, которая изо всех сил старается протолкнуться сквозь толпу и убежать, прежде чем кто-нибудь ее остановит. Я правда не знаю, что мне делать. Я вроде разозлился, что Гриффиндор проиграл с разницев в больше чем двести очков, из-за чего мы упали с первого места на третье. Но в большей степени я в шоке. Я даже не знаю, из-за чего я в шоке, наверное, из-за всего подряд, что сейчас случилось.

Произошло столько всего, и большая часть этого — просто дерьмо.

Общая гостиная Гриффиндора — не самое радостное сейчас место. Сумасшедшая вечеринка, на которую надеялось большинство, теперь совершенно исключена, и все топчутся вокруг в мерзком настроении. Я не видел Роуз и ее соседок по комнате с тех пор, как они ушли с трибун, и я не видел Джеймса с Кейт. Я не знаю, куда и те, и другие могли убежать, но думаю, это не мое дело.

СОВы начнутся через две недели, так что я решил, что это подхоящее время перечитать изученное. У меня невысокие ожидания в отношении оценок, но я решил хотя бы не выглядеть полным троллем, когда получу результаты. В конце концов, меня неизбежно будут сравнивать с

Роуз, которая наверняка получит двенадцать «П», уверен. Иногда это ужасно хреново, быть одного с ней возраста, потому что теперь меня сравнивают с ней так же, как и ее родных братьев.

Зелья. Экзамен, который я наверняка абсолютно завалю. Я даже не знаю, зачем я стараюсь. С той же секунды, как я начал снова повторять все, я понял, что мне полный пиздец. Я не знаю ничего из теории, а в практике я буду вообще полным дерьмом, можно даже не пытаться. Но все же, голос Роуз пилит меня где-то в глубине моего мозга: «Если ты не будешь учиться, то у тебя не будет никакого выбора в будущем».

— Я даже не понимаю, зачем ты стараешься. Нам всем полный пиздец на Зельях.

Я поднимаю голову, когда слышу реальный голос вместо воображаемого. Я узнал этот голос, конечно, так что не удивлен увидеть говорившего, но все же я в шоке, потому что Меган Томас не говорила со мной с января.

Я не знаю, что ответить, так что просто сижу и глупо себя чувствую. Меган приподнимает брови и немного улыбается.

— Не против, если я присяду? — она показывает на пустой стул напротив меня.

Я пожимаю плечами.

Меган садится и начинает барабанить пальцами по дереву, прежде чем снова кивнуть на мой учебник:

— Я серьезно сказала про Зелья, нам всем полный пиздец. Никто не сдаст, кроме Роуз.

Если Монтагю постарается, то даже и Роуз.

— Они с Лиззи помирились, — продолжает Меган, то ли не заметив, что я не отвечаю, то ли решив не обращать на это внимания. — Ну, мы все вроде как помирились. Ты ведь знаешь, Роуз плакала, и, думаю, Лиззи уже больше не могла видеть ее такой несчастной.

Я удивлялся, почему Элизабет за ней побежала. Они ссорились весь год, но я подозревал, что это не навсегда. Они ведь были лучшими подругами с первого курса. Это был только вопрос времени.

— Это заставило меня задуматься, — продолжает Меган, и мне на самом деле интересно, чего она хочет, и действительно ли она не заметила, что я ей ни слова не сказал? — Мы были друзьями, ведь так? Мы с тобой?

Я, наконец, смотрю на нее, хотя все еще ничего не говорю. Она выглядит нервной, но решительной, бездумно барабаня по крышке стола.

— Я просто хотела попросить прощения, — наконец говорит она. — Я знаю, что я, наверное, все на хрен испортила.

— Ты не можешь что-то испортить, если этого нет, — резко отвечаю я. Я даже не уверен, что думал так ответить, но это произошло само собой.

Меган хмурится, потом медленно кивает:

— Верно. Но ведь мы были друзьями, так?

Я пожимаю плечами.

— Я знаю, я, наверное, сделала тебе больно, — продолжает она, ее голос натягивается, как будто она думает, что сказать. — Но я не знала.

— Не имеет значения, — отвечаю я. — Все есть так, как оно есть.

— Но ведь все не так, верно? — она громко вздыхает, и я рад, что все так сконцентрированы на своем дурном настроении, что никто не замечает нас. — Это по-другому, потому что теперь я знаю.

— Знаешь, что? — требую я, хотя и не позволяю своему голосу повыситься. — Ты думаешь, что во всем разобралась, так? Ты пошла, трахнула моего брата, но потом, когда он начал обращаться с тобой как с дерьмом, я должен был явиться и собрать разбитое по кусочкам, так? Ну, так я не собираюсь этого больше делать. Я больше не подчищаю за ним, как и ни за кем другим!

— Слушай, я знаю, вы с Джеймсом не ладите…

— Ты ни хрена не знаешь обо мне и Джеймсе, — прервал я ее. — Ты ни хрена о нас не знаешь.

— Я знаю, что вы полные противоположности. Я знаю, что он мерзавец, а ты слишком хорош для своего же блага, — она все еще выглядит очень решительной.

— Мы не настолько разные, — спорю я, не понимая, откуда это взялось. — Ты не знаешь только потому, что не знаешь никого из нас.

— Слушай, мне плевать на Джеймса, ясно? Мне плевать, если я больше никогда его не увижу.

Я закатил глаза:

— Ну, к счастью для тебя, через месяц тебе не придется об этом беспокоиться. Я же не настолько удачлив.

— Неужели мы должны его сюда вмешивать? — по тому, как она вздрагивает и как меняется ее голос понятно, что это для нее все еще больная тема.

— Нам не нужно никого никуда вмешивать, потому что ничего тут нет, — ровно говорю я.

Меган снова вздыхает и долго смотрит на меня, прежде чем снова успокоить голос.

— Я просто подумала, что мы снова сможем стать друзьями.

Я не знаю, почему я веду себя, как ублюдок, но не могу ничего поделать:

— Ну, значит не такая уж ты и умная, да?

Меган смотрит на меня, потом закатывает глаза и отходит. Я не смотрю, как она уходит. Вместо этого я возвращаюсь к книге, чтобы доказать, что она не права. Нам не полный пиздец на Зельях.

И мы с ней никогда не будем друзьями.

========== Глава 45. Кейт. Кончено ==========

Обязательная подготовка.

Полнейшая чушь. Обязательная подготовка — это глупость! Кого они думают обмануть этим дерьмом? Я не знаю, кто в этом больше виноват — профессора, которые придумали эту чушь, или идиоты с моей параллели, которые дали им на это причину. И им надо было ввести новое правило на моем седьмом курсе, да? Мы должны были провести эти две недели до ПАУК, учась, но семикурсники оказались настолько идиотами, что администрация не поверила, что мы распорядимся этим временем «мудро». Так что они придумали эту чушь с обязательной подготовкой, что означает, что теперь мы все обязаны каждый день с девяти до четырех проводить в Большом Зале, занимаясь «обязательной подготовкой».

Основная проблема в том, конечно, что у остальных курсов уроки еще продолжаются, что оставляет очень мало возможностей для присмотра за семикурсниками. Не говоря уже о том, что никого из учителей, конечно же, не прельщает идея нянчиться с толпой семнадцатилетних студентов весь день. Так что мы просто остаемся там сами по себе, что делает всю эту ситуацию еще более бессмысленной, чем если бы за нами приглядывал какой-нибудь профессор.