Мои миры, твое отчаяние. Танец 2 (СИ)

А что есть у Гарри в противовес? У него вообще что–нибудь есть? Даже если его отряд пойдет с ним сражаться, этого все равно будет мало… Допустим, рядом с ним встанут еще Каркаров и Сириус… Но… Против политического влияния и превосходящих сил соперника они будут ничтожно слабы.

Поттер не хотел преклоняться перед убийцей и разрушителем порядка. Конечно же, Англия давно нуждается в политическом реформировании, это понятно даже второкурснику, но Волдеморт желает установить диктатуру и использовать извращенные идеи Гриндевальда. Если последний хотя бы желал власти для определенных наций, разделив всех на тех, кто способен привести к прогрессу, и тех, кто тянет других вниз, то Том хотел стереть с лица земли всех магглов или хотя бы на первое время подчинить их… Самоуверенный идиот! Это стало бы концом для всех магов во всем мире. Большинство никогда не станет терпеть угрозу от меньшинства. Даже если магглы изначально сделали бы вид, что покорились, то чуть позже выступили бы против магов…

Гарри не был наивен и не считал, что он один может спасти всю планету от ужасной участи всеобщей войны. Это слишком глупо звучало. Но, зная мстительность Тома, можно было предположить, что он изначально решит напасть на Поттера, смять его, уничтожить… Да и для того, чтобы идти с войной на магглов, нужно стать во главе магов… На все это потребуется время. Сколько именно, большой вопрос, но Поттер решил, что воспользуется всеми возможностями, чтобы не позволить Волдеморту осуществить все его задумки. Если его действия позволят выиграть время, если это даст хоть какие–то шансы что–то изменить…

— О чем ты думаешь? — поинтересовался Альберт, несмотря на внешнюю беззаботность, его голос был серьезен.

— О том, как быстро летит время, и что его может быть совсем мало, — ответил Гарри с нотками грусти.

Эдвин отложил в сторону листок.

— Нам всегда будет казаться, что мы с чем–то опаздываем, но всему свое время. Порой приходится долго выжидать нужный момент.

Гарри порой удивлялся, каким образом они улавливают его настроение.

— Касиан тоже выжидает удобного момента, и вы потворствуете ему в этом! — подорвался со своего места Дориан.

Поттер сел на диване и раздраженно потер виски. Из центра гостиной раздавалась музыка, видимо, кто–то магически усилил громкость колдорадио. Гарри действительно устал от глупости, непонимания, эгоизма… В конце–концов, Дориан ни разу не подумал о том, что именно он приобрел, даже если его гордость немного пострадала при этом.

— Ты не думал, что твоему брату достаточного твоего страха? Что он наслаждается им и ему не требуется ничего больше?

Дориан зло посмотрел на Гарри.

— Да как ты не можешь понять простого, чертов придурок! Я мог убить тебя! Тогда, просто взять и выпить до конца. Касиан, после того, как я ополовинил его, мог тоже не совладать с собой и восполниться тобой! О чем ты думал, оставаясь наедине с двумя мучимыми жаждой вампирами? Помимо того, что я чуть не стал убийцей, так на мне еще долг перед братом и перед тобой, кстати, тоже! Как ты мог во все это ввязаться, не просчитав всех последствий?! Как?

Поттер схватил его за руку и потащил за собой в коридор. Хоть Альберт и успел наложить вокруг них Заглушающие заклинания, но это не значило, что за ними не наблюдали. Дойдя до конца коридора, Гарри толкнул Дориана к стене.

Чуть поодаль стояли остальные члены отряда. Они не вмешивались в ссору, но в случае драки или дуэли незамедлительно разняли бы их.

— Что ты хочешь от меня услышать? — Поттер не собирался больше церемониться с Дорианом. — Я знал, на что шел! Потеря части своей крови — это ничтожно малая цена за твою жизнь, идиот!

— Касиан пытался обмануть нас! Он что–то задумал, это был хитрый ход… Я его знаю!

Гарри не понимал, как можно быть умным человеком, но глупцом в таких простых вещах. Неужели нелюбовь к брату так сильно затмила разум Стана?

Поттер жестко схватил Дориана за подбородок и выпустил свою дементорскую составляющую. Чувства полувампира затопили его. Эмоции Дориана были сильными, бурлящими, похожими на поток лавы. Они обжигали сознание Гарри, принося странное чувство наполненности и горьковатого послевкусия.

Стан вздрогнул и попытался отшатнуться, но не смог этого сделать потому, что он уже упирался спиной в шершавую каменную стену. Резкий, чуть хриплый выдох заставил Гарри чуть ослабить свою хватку.

— Ты забыл, что я монстр. Тогда в гостинице я мог остановить все это, если бы пожелал. Я хотел спасти тебя, цена не имела значения. Скажи, неужели ты не бросился бы спасать меня, окажись я в подобной ситуации?

Дориан замотал головой из стороны в сторону из чистого упрямства. И он, и Гарри прекрасно знали ответы, происходящее здесь — фикция, лишенная какого–либо смысла. Стан просто не хотел смириться с ситуацией. И это было глупо.

— Я нашел бы такой вариант, где всем было бы хорошо!

Поттер какое–то время просто молчал и смотрел в красные глаза Дориана. Гарри слишком устал попусту сотрясать воздух.

— Иногда это невозможно, и тебе это прекрасно известно. Не надо на мне срывать злость на своего брата. Я представлял, на что шел. Касиан во многом облегчил тебе жизнь. Я предполагал, что тебе придется растянуть это на несколько приемов.

Дориан сжал кулаки.

— Я никогда не сделал бы ничего такого, что заставило бы тебя испытывать чувство вины за то, что твое спасение стоило другу собственноручно причиненной боли.

Гарри только теперь понял, что лежало в основе обид Дориана. Его злила собственная слабость и то, что из–за нее кто–то пострадал.

— Просто смирись с тем, что было. Отпусти это…

Поттер разжал руку и шагнул назад. Он еще раз внимательно посмотрел на растерянного полувампира и направился к дверям Восточной гостиной. Гарри хотелось покоя.

* * *

На следующее утро за завтраком Дориан был необычайно тих. Гарри вообще не смотрел в его сторону. Офелия пыталась начать разговор о породах пегасов, но, заметив, что сегодня ее никто не расположен слушать, практически сразу замолкла.

Профессор Мейер в очередной раз устроил шоу с отравленной пищей. На этот раз повезло Ламберту Сасу.

— По каким признакам вы определили, что в вашей каше яд?

Мальчишка–первокурсник расплылся в широкой улыбке.

— Во–первых, мой родовой артефакт–медальон покраснел, что говорит о том, что в пище яд, воздействующий на кровь. А во–вторых, слабый запах мяты выдал ''Сонного дельца''.

Профессор удивленно приподнял брови.

— В вашем распоряжении, молодой человек, очень редкая вещь. Берегите ее.

Ламберт согласно кивнул и подождал, пока ему заменят тарелки.

— Мой папа занимается аптекарским делом, и он варит много лечебных снадобий, в том числе и противоядий.

Господин Мейер улыбнулся.

— Конечно же, кто не знает Сасов?! Несколько поколений зельеваров, как–никак…

Эдвин задумчиво посмотрел на Ламберта.

— Здорово было бы достать такую штуку, но они, наверное, крайне редки.

Гарри покачал головой.

— Не думаю, что они нужны. Подобные артефакты не могут распознать абсолютно все яды, только наиболее распространенные, авторский вряд ли найдет, но ты привыкаешь к ложному чувству безопасности и потом можешь подставиться под удар.

Альберт задумчиво перемешал кашу у себя в тарелке.

— Но даже защита от простых ядов может очень пригодиться… Особенно для тех, кто плохо разбирается в зельеварении.

Поттер хмуро посмотрел на него.

— Если кто–то серьезно подойдет к тому, чтобы отравить кого–то, то в итоге сделает это… Яд можно очень тонко замаскировать. «Сонный делец» обладает легким мятным ароматом и чуть кисловатым вкусом. В зеленом чае его было бы сложно распознать. В данном случае артефакт действительно мог бы помочь.

— Десять минут до начала урока! — внезапно воскликнула Мирослава.

Она, Офелия и Гарри поспешили на занятия по Бытовой магии. Госпожа Кортес решила показать своим студентам, как правильно трансфигурировать обычные салфетки в ажурные. Только к концу урока Поттеру удалось добиться того, чтобы они, помимо внешнего вида, изменили свою текстуру с бумажной на атласную.