Мои миры, твое отчаяние. Танец 2 (СИ)

— По сути, так оно и есть, — грустно улыбнулся Поттер. — Снейпа мне пока никак не избежать, а он не добрый самаритянин и вряд ли простит меня за то, что я напал него. Надеюсь, его наказание не будет слишком жестоким и мне удастся сегодня вернуться назад без каких–либо кошмарных последствий. Если он зайдет слишком далеко, я попытаюсь сбежать.

Дориан обеспокоенно покосился на друга.

— Если ты не вернешься, мы пойдем за тобой. Капитан Блек все равно вернется в Шабаш после того, как отвезет учеников. Мы просто отправимся с ним!

Мирослава согласно кивнула и чуть усмехнулась.

— Несмотря на то, что мы дети, чтобы справиться с нами пятью, нужно очень постараться, тем более наши семьи не простят ему, если он травмирует нас.

Гарри покачал головой.

— Он обыграет все это как незаконное проникновение на частную территорию, и тогда вы действительно можете пострадать. Он скользкий как змей, с ним стоит быть крайне осторожными. Если я не успею на корабль, то вам будет необходимо тут же сообщить об этом Каркарову, директор придумает, что делать. Вам не следует во все это вмешиваться, если только не будет совсем крайний случай.

Альберт долго смотрел на Поттера, но потом согласно кивнул.

— Хорошо, мы сделаем так, но если все будет совсем плохо, ты должен будешь послать нам сигнал с помощью перстня.

— Хорошо, я согласен с этим, но, пожалуйста, не рискуйте очень сильно.

Эдвин поморщился.

— Это просто неприятно слышать! Ты едешь домой, а мы обсуждаем то, как бы тебе вернуться назад относительно целым и желательно живым. Снейп — Пожиратель смерти, и его должны были бы давно казнить, а он жив–здоров и продолжает отравлять существование других!

Гарри тряхнул головой.

— Вряд ли его оправдали бы просто так. На это были причины.

— Конечно, — едко прошипел Эдвин. — Так же как и у Малфоев, Ноттов, Креббов, Гойлов и прочих вместе с ними. Они просто обязаны понести свое наказание!

— Я с этим и не спорю, — Поттер потер виски. — Они откупились от судей. У Снейпа никогда не было денег. Его отец обычный маггл, а мать из рода Принцев, который успел разориться еще задолго до ее рождения, все, что осталось от былой роскоши, — поместье. Влиятельными друзьями, готовыми выложить за Снейпа кругленькую сумму, он никогда не располагал. У его свободы были какие–то условия.

Эрстед нахмурился.

— И ты их знаешь…

— Я о них догадываюсь…

Эдвин закусил губу и зло пнул бумажный комок, который до смял за несколько минут до этого.

— Нельзя быть таким образцом всепрощения. Уверен, когда мы найдем тех, кто причастен к Гласу, ты просто погрозишь им пальчиком, скажешь, что делать так, как делали они, — это плохо, и придумаешь какое–нибудь простенькое наказание, такое, как мытье кабинетов или помощь на кухне.

Грегорович только усмехнулся, услышав последнее заявление.

— Даже если он так поступит, у него всегда есть друзья с недюжинной фантазией, способной придумать самый изощренные способы наказаний.

Дориан с хрустом потянулся.

— Конечно, — кивнул он. — Не позавидую я им. Лично мне сложно забыть, как меня избило несколько человек, находящихся под Империо.

Поттер поправил свою форму и надел куртку, тщательно проверив, чтобы обе палочки можно было с легкостью извлечь в случае опасности.

— Я далеко не ангел, — пробормотал он, возясь с пуговицами. — Есть наказания, которые люди просто обязаны понести, но скатываться в жестокость и злобу я тоже не хочу. Мне не хочется ломать и уничтожать потому, что прекрасно понимаю, что происходит с теми, на кого это направлено. На любое действие должно быть противодействие, равное ему по силе.

— Смерть за смерть? — усмехнулся Эдвин.

— Не совсем, — потер бровь Гарри. — Всегда остается слишком много нюансов. Например, если убийство было вынужденным, то как оно должно называться? Какое наказание понесет тот, кто только пытался защититься? А убийство по неосторожности… Сопоставима ли их вина с виной тех, кто ведет образ жизни палача? Всегда остаются обстоятельства, которые приходится учитывать, но я считаю, нет ничего ужасней, чем отнять чью–то жизнь. Казнь допустима только по отношению к маньякам, потому что они точно никогда не смогут раскаяться в своих поступках. Такие люди гордятся своими «подвигами», и это мерзко.

Эрстед пожал плечами.

— Мне нравится правила Востока: у них существует кровная месть. Око за око, зуб за зуб. С чего мне прощать Пожирателей и думать об их мотивах, когда из–за них погибли мои родители? Это же неправильно! Я полагаю, что ты должен думать также, Гарри, потому что тебе досталось от той войны сильнее, чем мне. Мои родственники всегда боялись меня и никогда не обижали… Тебе так не повезло.

Поттер только покачал головой.

— Пойми, мне не хотелось бы никого убивать или пытать. По крайней мере, я не чувствую подобных желаний на данный момент, Это путь Пожирателей. Именно ощущение безнаказанности и абсолютной власти над другими совершенно развратило их и заставило чувствовать себя чуть ли не богами, хотя они были просто чудовищами. Я хочу для них наказания, но не готов к жестокости.

— Если будет война, то придется забыть обо всех принципах, — холодно произнес Эдвин. — Никто не получит больше, чем заслужил.

— Я не хочу думать об этом, по крайней мере сейчас, у меня и без того слишком много проблем, — Гарри поморщился. — Нам уже пора на палубу. Мы причалили к пристани.

До каминной пещеры они добрались, разговаривая на отвлеченные темы, и для Поттера это казалось лучшим вариантом. Он слишком нервничал и был немного раздраженным. Сам того не желая, Гарри мог сорваться на ком–то из друзей, а ссор с ними мальчик не желал. Ему хватало того, что он постоянно был напряжен из–за происшествия с Сириусом и каждый день ожидал какого–нибудь подвоха. Узнать Блека, тем более со спины, было практически нереально. Но кто бы ни заглядывал в его лабораторию, должен был бы понять, что никого похожего на Сириуса в Дурмстранге нет. Возможно, у него бы хватило ума связать мужчину и его питомца.

Гарри боялся, что кто–то раскроет крестного и сдаст аврорам, которые даже допрашивать не станут, а сразу бросят к дементорам, которым совершенно все равно, кем питаться. Блек тоже боялся этого, он только начал по–настоящему чувствовать вкус жизни, а теперь появилась угроза разрушения привычного уклада. Брать Сириуса и куда–то бежать не было вариантом, они бы оба обрекли себя на постоянные дороги. Нельзя жить без места, в которое нельзя вернуться или считать родным.

Перед тем как шагнуть в зеленное пламя камина, Гарри попрощался со своими друзьями и достал волшебную палочку. Он не мог представить себе, что его будет ожидать в поместье.

Все время перемещения Поттер старался не закрывать глаз, стараясь не упустить тот момент, когда окажется в доме Снейпа. Вдруг он нападет на него сразу?

Зельевар сидел в своем кресле с палочкой в руках. При виде прибывшего мальчика он только выразительно приподнял одну бровь.

— Здравствуйте, сэр, — тихо произнес Гарри, снимая с себя куртку и при этом не сводя глаз с опекуна.

— Весьма удивлен, что ты все–таки нашел в себе моральные силы придти сюда, — усмехнулся Снейп.

Верхняя одежда была отдана домовику, а обувь очищена и высушена заклинанием. Все это время зельевар внимательно разглядывал своего подопечного, будто бы пытаясь просканировать его.

— Экспеллиармус!

Гарри резко сел на пол и поставил щит. Небольшой размер комнаты не позволял совершить никаких маневров или спрятаться за мебелью. Снейп резко ударил каким–то заклинанием, защита мальчика оказалось пробитой и его отбросило к стене. Волшебная палочка выпала из его рук и подкатилась практически к ногам зельевара.

— Герой, нечего сказать, — усмехнулся Снейп, и тут же ему пришлось уклоняться от режущего проклятья.

Преимущество двух палочек было как раз в том, что многие считают, что противник не опасен сразу после того, как лишился своего оружия, совершенно забывая про то, что оно может быть не единственным.