ОСА-12 (СИ)

- Как будто ты сам не понимаешь, паскуда, - процедил Кэннон сквозь зубы. - Я все знаю о проекте “Трезубец”.

- Позволь узнать, что же ты “знаешь”? - продолжал в том же тоне Призрак. - Я бы послушал.

- Знаю и точка! - вспылил Кэннон, которого подобное обращение взбесило, поскольку с ним разговаривали, как с ребенком. - Ты и твой проклятый “Цербер” выкрали несколько десятков детей и экспериментировали над ними, словно над лабораторными крысами! Чего только вы, ублюдки, с ними не делали! И я оказался среди них, пока меня не спасли! Я видел архивы и все знаю! Каким моральным уродом надо быть, чтобы проделывать такое с детьми?!

Призрак сделал глубокую затяжку и выпустил дым в сторону. Потом ровным голосом спросил:

- Откуда у тебя эти данные?

- Какая к черту разница? - негодовал тот и даже чуть поддался вперед, но остановился, так как Хейс произнесла шепотом: “Не дергайся, Кэннон”. Очевидно, первая ослепляющая ненависть, с которой парень сюда влетел, уже прошла, вызвав сомнения, однако теперь Уильяму ничего не оставалось, кроме как идти до конца.

- Огромная разница, - мужчина в кресле сделал жест, подтверждающий весомость этой аксиомы. - Судя по твоему эмоциональному состоянию, эти данные ты получил недавно. И разумеется, тайно, поскольку среди моих сотрудников никто, кроме меня и еще пары человек, не знают о данном проекте. И, вероятно, преподнесли историю именно под таким углом, чтобы вызвать в тебе спонтанную ярость и мифическое желание отомстить. Как удобно, тебе не кажется? Хестром была права, когда охарактеризовала тебя словом “импульсивный”.

- Какого лешего ты, мать твою, городишь? - не понимал Кэннон.

- Задумайся вот над чем, Уильям: кому было выгодно, чтобы ты сейчас стоял тут и угрожал убить меня?

По лицу Кэннона проскользнула тень сомнений, и Призрак, очевидно, уловив это, продолжил:

- Кто мог хотеть убить меня настолько, что ему было плевать даже на безопасность собственного агента, нанятого для этой цели? И кто сумел форсировать тебя на эти необдуманные действия так ловко, что ты, позабыв про все свои первоначальные планы, ворвался сюда, размахивая пистолетом? - Призрак, докурив сигарету, раздавил по привычке окурок в пепельнице, встроенной в подлокотник кресла. Причем, проделал это так равнодушно, как будто его совсем не волновал направленный ему в голову ствол пистолета.

- Райс, - прошептала Хестром, озвучивая очевидное.

- Именно, - кивнул лидер Организации. - Он настолько сильно хотел убить меня, что даже после собственной смерти его шпионы продолжают это дело. Я знаю, что он завербовал тебя в полевые агенты именно с этой целью. Но ты не видишь всей картины, Уильям. Лишь уголок, лишь ту часть, которую тебе позволили увидеть.

- Да ну? - все еще не сдавался он. - И какую же картину, гребанный ты на всю голову кретин, от меня скрыли?

- Ты прав: “Цербер” действительно разрабатывал проект “Трезубец”, - последовал ровный ответ. - Это было почти восемнадцать лет назад, и этот проект мы начали с Уильямом Блейком, ныне известным тебе под именем Райс, вместе. Мы не крали, а набирали детей из приютов, младенцев, с врожденными неизлечимыми болезнями. Мы не экспериментировали над ними, как над крысами. Мы хотели помочь им, а заодно и усовершенствовать человеческий организм. Эти дети все равно были обречены. Ты, к примеру, страдал от синдрома Вролика и был так слаб, что, не попади к нам, умер бы от первого же случайного падения. Ты не мог научится ходить или ползать, потому что это грозило бы твоей неминуемой инвалидностью и дальнейшей долгой, но совершенно пустой жизни в лежачем состоянии. Именно из-за страха перед подобной участью твоя мать отказалась от тебя сразу же на второй день после родов. Она боялась. Боялись все, кто за тобой ухаживал. Даже в больнице.

У нас с Блейком когда-то были совместные планы изменить этот мир к лучшему. Проект “Трезубец” был начат именно с такой целью. Блейк - точнее, Райс - применил экспериментальные препараты, чтобы излечить детей… К сожалению, он настолько погряз в своем стремлении добиться результатов, что отбросил всяческие моральные нагрузки, дабы они не мешали ему работать. Проект финансировался “Цербером”, поэтому я был в курсе всех его действий. Райс оступился, перешагнул грань и ввел всем пациентам слишком опасный препарат, хотя прекрасно знал обо всех связанных с этим рисках. К сожалению, все младенцы погибли. Все, кроме тебя, - добавил Призрак, опершись локтями о поручни своего кресла и скрестив ладони в замке. Рассказывая эту историю, он внимательно глядел на Кэннона, и Хейс поняла, что за внешним спокойствием мужчина продуманно и осторожно выбирает каждое свое слово, как если бы шел по минному полю. Он оценивал реакции гостя, чтобы понять, в каком русле продолжить свое повествование.

Чуть развернув голову вбок и бросив на Призрака короткий взгляд, Хейс поняла, что босс уже добился чего хотел: Кэннон засомневался и стрелять уже не будет. И все же девушка по-прежнему не опускала пистолет, хотя, чего таить, рука уже затекла от напряжения.

- Более того, - выдержав красноречивую паузу, снова заговорил Призрак, - ты оказался единственным ребенком, который излечился от своего недуга. Вдобавок, способность твоего организма к регенерации ткани многократно увеличилась: ты не мог не замечать этого, не правда ли? Твои раны затягиваются быстрее, чем у обычных людей. И все же недостаточно быстро, чтобы такая аномалия могла кого-нибудь заинтересовать.

- И что с того? Я не должен убивать тебя только потому, что из-за действий таких мразей, как ты и Райс, я излечился? Откуда мне знать, что ты не вешаешь мне лапшу на уши?

- Я могу предоставить тебе доступ ко всем материалам, - слегка пожал плечами Призрак. - Но ты, разумеется, будешь искать в них подвох. Тогда почему, объясни, ты так веришь материалам, предоставленным тебе Райсом? А то, что это он постарался - в этом нет никаких сомнений. И знаешь почему?

Поскольку вопрос был риторическим, лидер Организации сразу же и дал на него ответ:

- Райс всего лишь использовал тебя. Когда много лет назад мы получили эти поразительные данные, кое-кто проявил собственную инициативу. Наша научная сотрудница, работающая в проекте, очевидно, слишком прониклась к младенцам эмоциональной привязанностью. А потом, после их трагической кончины и твоего чудесного спасения, она выкрала тебя из лаборатории и спрятала. Да так умело, что все наши попытки найти тебя не увенчались успехом. Более того, она уничтожила все полученные данные по объекту “Мирар”. Именно такое кодовое имя тебе дали, и именно эта метка до сих пор должна быть на твоей ключице. Кстати, Хестром, будь добра, проверь.

Сохраняющая молчание Хейс аккуратно приблизилась к Кэннону почти вплотную, не отводя пистолета, и левой рукой потянула за ворот футболки парня. Потом, найдя нужное, посмотрела на Призрака и кивнула.

- Проект закрыли, признав провальным, - продолжил Призрак. - В то время у “Цербера” было много проектов подобного рода, и мы решили сосредоточиться на них, в частности, работали в отдаленных системах, на Прагии. А потому поиски вскоре завершили, признав объект “Мирар” утерянным. И вот, спустя почти восемнадцать лет после пропажи, в сети Альянса Систем попадаются крайне странные заметки про то, что один из новобранцев имеет странную регенеративную аномалию, опознать которую доктор не смог. В медицинской карте некоего Уильяма Кэннона появляется об этом запись, причем, ей уделяется чуть больше внимания, чем нужно. Разумеется, мои аналитики, изучающие базу, не могли на это не наткнуться и не заинтересоваться. Но странно другое: такая надпись появилась лишь за пару недель до твоей встречи с адмиралом Райсом в Рио-де-Жанейро.

Рука Кэннона дрогнула.

- Что ты хочешь этим сказать?

- То, что Райс намеренно туда её поместил, - пояснил Призрак. - Не против, если я достану сигарету? - Не дождавшись ответа, он аккуратно полез в карман и извлек нужное, потом прикурил. - Он сделал это специально для меня. Забросил “крючок”, так сказать, чтобы я проявил интерес и понял, кто ты на самом деле. И поручил своему агенту найти тебя. И вот ты здесь, грозишься меня убить.