My December (СИ)

Девушка невозмутимо пододвинула к себе ближайшую тарелку, при этом смахнув со стола два яблока. Она даже не наклонилась, чтобы поднять их, словно и не заметила их полета. Гриффиндорка схватила ложку, лежащую около руки Рона, который тут же ее испуганно отдернул, и принялась с ожесточением поглощать кашу.

— Гермиона? Привет, — тихо поприветствовал подругу Уизли. Он бросил на Гарри удивленный взгляд, пока тот медленно помешивал еду в тарелке — выглядел он таким же ошеломленным.

— Ага, привет, — будто только увидев друзей, кивнула головой Гермиона. В считанные секунды она расправилась с кашей и уже собиралась встать из-за стола, как Рон остановил ее:

— Куда ты? — он застыл на месте, переставая тянуться к банану.

Девушка бросила быстрый взгляд на Малфоя, который был повернут к жестикулирующему Забини, и снова глянула на друга.

Черт! Даже сейчас он продолжал вести беседу со своими дружками, как ни в чем ни бывало. Как будто никакой вины не было.

Да и вообще…

— На занятия. И тебе бы не мешало поторопиться.

Поттер, кажется, чуть ли не поперхнулся едой, вытаращив глаза на Рона. Тот, переводя взор с одного на другую, приподнял плечи. Его пальцы все-таки коснулись фрукта, который он теперь принялся “распаковывать”.

— Гермиона, до занятий минут сорок, если не больше, — пробормотал он. — Посмотри — еще и половины студентов не пришло.

Девушка оглянула зал. И вправду — за завтраком сидело парочку ребят из каждого факультета, которые или говорили, или читали учебники, ожидая своих друзей.

— Хм… — покрасневши, пробурчала она и вновь села за стол. — Тогда, пожалуй, повторю зельеварение.

Она забегала глазами по сторонам, пытаясь найти сумку. Та оказалась слегка отброшенной в сторону. Грейнджер достала учебник по предмету, который уже не открывала пару недель. Не зная, какой параграф нужно было читать, остановилась на первом попавшимся. На старых страницах был заголовок: “Усыпление, беспамятство”. Она принялась увлеченно перечитывать методику приготовления, с которой ознакомилась в начале семестра.

Конечно же, Гермиона пыталась таким образом отвлечься от назойливых мыслей о Драко — этом паршивце, что так глупо повел себя пару минут назад. Из чтения ничего путного не выходило, потому что выглядело оно, примерно, так:

“Для приготовления Вам нужно будет…

во взгляде Малфоя было столько трусости…

Взять из учительского кабинета…

когда он увидел Пэнси, словно она была…

Две ложки сильнодействующего корневого зелья…

словно значила что-то. И он боялся, чтобы она увидела их вместе…

Щепотку настойки “Ароли”…

и сразу же побежал к ним, будто и вовсе забыл о ней…

Для начала, смешайте их по часовой стрелке…

дурак дураком! Как же омерзительно было поступать подобным образом!”.

От злости, Гермиона воздержалась, чтобы со всего размаху не захлопнуть книгу, но ограничилась цепляньем ногтей в переплет.

Вот уж моральный идиот ей попался, нечего и говорить. Злости не хватало. Ее прямо распирало от нее.

Рон обреченно посмотрел на Поттера, который вдруг многозначительно закивал. Он показывал в сторону девушки, от негодования стуча кулаком о стол.

— Гарри, не порть мебель школы, — не отрывая глаз от страниц, прохладным голосом проговорила Гермиона, боковым зрения видя, что творит ее друг. — А то, боюсь, на починку у тебя уйдет уйма времени.

Гриффиндорец замер на месте, таращась на подругу, задаваясь вопросом, она ли сидит перед ним. Но девушка, не поняв, что словами обидела друга, продолжала читать, закусив губу.

Рон махнул руками в разные стороны, отрицательно качая головой. Но Гарри, обозленный ситуацией, упрямо глядел на друга, словно пытаясь силой мысли заставить того сделать что-то.

Уизли положил банан на стол, так и не прикоснувшись к продукту. Кажется, сильнее волнение снизошло на него.

— Давай! — одними губами произнес Гарри, скрипя зубами.

Ему уже начинало надоедать происходящее, хотя в глубине души он прекрасно понимал друга — решиться на такой шаг довольно трудно. И, пока не переживешь это на себе, — не поймешь.

Драко скривил губы, иногда бросая взор на спину девушки — она полу боком сидела к Поттеру, повернувшись лицом у Уизли. В руках Гермиона держала тяжелую книгу, и парень видел, как ее глаза бегают по строчкам. Зубрила, блин.

Он в пол уха слушал историю Забини о том, что его мать нашла себе нового любовника и, вроде как, собирается выйти за него замуж. И предположения парня, что новый муж вновь умрет спустя какое-то время по неизвестным причинам.

Паркинсон нехотя жевала яблоко, заставляя проглотить еще хоть кусок. Она вообще не понимала, о чем говорил Блейз, краем глаза смотря на Драко. Даже сейчас девушка видела в нем все те качества, что так манили ее к нему: красивый, со сталью во взгляде, уверенный. Не смотря на все подозрения и обиды, она готова была простить аристократу все — лишь бы только он сделал хоть шаг навстречу их отношениям и перестал проводить столько, как она думала, времени с гриффиндоркой.

Она не признавала перемен: то он ненавидел ее всей душою, наставляя весь Слизерин против нее, а тут вдруг бац, и ни одного слова о том, какая грязнокровка страшная. И, мало того, еще и пропадает где-то — скорее всего, с ней.

Паркинсон, как и любая девушка, злилась скорее не на Драко, а на Гермиону — на ту, которая “отбирала” внимание “ее” парня. И это пугало, разочаровывало, заставляло испытывать ревность.

— Меня хоть кто-нибудь слушает? — выразительно поинтересовался Забини, сделав глоток вишневого сока.

— М? — оторвавшись от Гермионы, спросил Драко. Он поправил волосы, которые, безусловно, и так идеально лежали. — Что?

— Конечно, мы тебя слушаем, — вникла Пэнси. — Продолжай.

Блейз только хмыкнул и тут же нахмурился, увидев измения в лице Малфоя — тот больше не сидел по-царски, в слегка расслабленном состоянии. Теперь парень насторожился, выпрямился и холодным взглядом смотрел куда-то за спину друга. Ненависть промелькнула в его глазах, и Забини повернулся.

Страцкий медленными шагами заходил в Большой зал, ведя за собой Марию. У нее глаза стояли на мокром месте, и та почему-то держалась одной рукой за другое плечо, но уверено шла за братом. Они проплыли и заняли места за своим столом, как мумии.

Малфой цокнул языком. Сил видеть эту наглую рожу уже не было.

И, что самое интересное, парень делал вид, что совершенно ничего не произошло. Что это не он чуть ли не изнасиловал Гермиону.

Вот же уроды попадаются на свете.

— Драко, — предостерегающее позвал его друг, видя, с какой силой тот сжал стакан. — Забудь о нем.

Парень только сейчас заметил побелевшие пальцы на стекле и отпустил его, положив руку на стол.

Тот промолчал, не отводя сурового взгляда от лица Ленни. Он чувствовал, как кровь приливает к голове, а в глазах бушуют яростные огоньки — ну и пожалуйста, Страцкому же хуже.

Слизеринец прямо-таки сверлил парня взглядом, но тот отказывался замечать его — он глядел в противоположную сторону, нахмурив брови.

Специально игнор включил? Или это новая мода такая?

— Драко, — настойчиво повторил Забини, который удрученно переводил глаза на одного, а потом на другого ученика.

— Не лезь, — грубо ответил Малфой, продолжая в упор глазеть на Страцкого.

Кровь уже кипела в его теле, ускоряя темп. Злость быстрыми движениями окунала голову парня в раскаленную лаву, заставляя ощущать приливы ярости — такой, что хотелось подняться и врезать этому уебку еще с десяток раз. Так, чтобы он уже не смог встать на свои ноги никогда.

Пэнси удивленно посмотрела на друзей, не понимая, к чему были сказаны эти реплики. Она осмотрела зал, в котором уже начинали собираться ученики, решившие не опаздывать на уроки, но так никого подозрительно и не заметила. Девушка было открыла рот, чтобы спросить у них, в чем, собственно, дело, однако внезапное движение Драко остановило ее.

Малфой подскочил на месте, задев рукой бокал. Блейз тут же поднялся за ним, с силой потянув за руку.