Страхолюдие(СИ)

Аливарес присвистнул: - Вот проказницы! Здорово же вы нас разыграли. - Он по-детски погрозил пальцем баронессе. - И не совестно?

Услышав голос Аливареса, доктор обошел стол, у подножия лестницы остановился, подслеповато щурясь, всмотрелся наверх.

-Господа, ну где же вы запропастились? Покинули свой пост? - Покачал он головой Эскоту.

Почти слетев по ступеням, Засецкая кинулась руками щупать доктора, который в ответ только выпучил глаза. - Это что, порыв страсти? - Он довольно улыбнулся.

Опомнившись, Засецкая отпрянула в сторону. - Но я... но мы... там...

Тилобиа перевел взгляд на остальных. - Что с ней?

Совершенно растерянная, подавленная женщина, не издавая более ни звука, плюхнулась на стул. Поддерживая за плечи, Кортнер усадил рядом с матерью и Сарру, которая вообще потеряла дар речи.

- Дело в том, - начал Эскот, - что наши досточтимые дамы имели конфуз лицезреть воочию оживший труп Алисы Кармайн, с головой. А в коридоре, милейший доктор, ваш труп с топором в груди.

- Вот так страсти! - Тилобиа машинально потрогал свою грудь рукой. - Но я, слава Богу, жив и, как мне кажется, невредим.

Подойдя к нему вплотную, Аливарес не преминул собственноручно в этом удостовериться. - Вы правы док, ни малейшего намека даже на порез.

Обе Засецкие сидели точно две мумии, с абсолютно отрешенным видом. Но тут, вдруг, баронессу осенило:

- А где ваше пенсне!? - Взвизгнула она, тыча в Тилобиа пальцем.

Тот с досадой махнул рукой. - Банальная история: На лестнице я споткнулся, и чуть было не полетел вниз кубарем. К счастью мне повезло - я успел схватиться за перила. А вот к несчастью; пенсне слетело с носа, и я на него в сумятице наступил. - Он извлек из кармана останки. - Вот, полюбуйтесь, уцелело одно стекло; и то дало трещину. - Тилобиа бережно вынул его из оправы и вставил в глаз, зажав между бровью и щекой. - Теперь будет монокль.

Засецкая, казалось, опять что-то вспомнила: она тяжело поднялась со стула и подбоченилась. - А где ваш кухонный резак?

Изобразив обиду, доктор опустил уголки рта. - Что же, по-вашему, лежит на столе?

Теперь Засецкая увидела, чего раньше не заметила. Она в гробовой тишине подошла к столу, внимательно осмотрела резак, затем вернулась обратно, в глубокой задумчивости села на недавно покинутый стул: с тем, чтобы уже спустя секунду вновь его покинуть с видом ликующей разоблачительницы.

- Тогда позвольте вас всех спросить: откуда там взялась лужа крови!?

Доктор выронил линзу себе в ладонь. - Вы в этом убеждены? Вы проверяли? Может там вовсе и не кровь?

- Увы, док, к сожалению, мы не проверяли. - Американец решительным шагом направился к лестнице. - Но сейчас я это сделаю, и немедленно. Уж я-то смогу различить, где кровь, а где еще что.

Тилобиа повернулся к режиссеру. - Вы бы, мистер Эскот, составили старику компанию. В этом замке, знаете ли, опасно путешествовать в одиночку.

Не проронив ни слова, Бэри Адер послушно догнал писателя уже на лестнице. Коридор второго этажа пребывал во мраке. Все свечи в подсвечнике, кроме одной, давно догорели, а эта последняя пыжилась из тающих сил еле приметным огоньком. Двое мужчин настойчиво преодолевали расстояние, которое их разделяло с дверью в последнюю комнату. Желание установить истину главенствовало над остальными словно навязчивая идея; оно было непреодолимо и всепоглощающе. До нужного места оставалось всего несколько шагов, как вдруг, идущий впереди американец, застыл на месте в шоковом состоянии. Причем он остановился так резко и неожиданно, что плетущийся сзади Эскот наткнулся на него как слепой котенок на лапу матери. Произнести соответствующие чертыханья режиссер не успел, ибо из-за плеча седовласого писателя увидел то, что, представ пред взором Кортнера, так эффективно парализовало его опорно-двигательную систему. В том месте, где еще полчаса назад имелась лишь лужа предполагаемой крови, теперь покоился доктор Тилобиа, собственной мертвой персоной, с резаком в груди: рядом валялось растоптанное пенсне. В психиатрических клиниках Лондона и Чикаго умалишенные пациенты имеют более благопристойный вид, нежели в данный момент имели облик два застывших индивидуума. Мужчины натурально вросли в пол у изголовья трупа и имели весьма реальную схожесть с восковыми муляжами неандертальских предков из краеведческого музея. Неизвестно сколько прошло времени, прежде чем один из них - это был Кортнер - вернулся в мало-мальски приемлемое, судя современной адаптации, состояние.

- Не сойти мне с этого места - тот, что внизу, оборотень.

За его спиной, кривляясь всеми мышцами лица, Бэри Адер воспроизвел звук, в принципе, похожий на человеческую речь.

- Мы в заднице...

Теперь Кортнер оттаял; он подшагнул и пнул ногой труп. - Он мертв. - Изрек американец глубокомысленное наблюдение.

Эскот, наконец, оторвал от трупа ошарашенный взгляд; теперь он смотрел на писателя взглядом напившегося до невменяемости тапера.

- В своей проницательности, друг мой, вы прямо как Афинский Перикл. Ваше гениальное чутье больше не о чем не вторит? Вы ж у нас такой хват.

Бестолково повращав зрачками, Кортнер понял, что ни черта не понял, однако в самых потаенных закромах интуиции блеснула искорка - "Эскот иронизирует". Писатель из Чикаго в долгу оставаться не собирался.

- Сударь, ваш философический выверт, согласно экзекватурам эрудированности, а так же ввиду моего беспрецедентного скудоумия, лично мне не понятен.

- Мистер Кортнер я имею в виду, что оборотни могут принимать всевозможные обличья.

- Мистер Эскот ваше утверждение не ново - это знают все. - Писатель с задумчивым видом взвесил в руке кинжал. - И вот по этому, нам необходимо их обезвредить; в противном случае они нас всех уничтожат.

- Что значит "их"? - Не сообразил Эскот.

Кортнер еще раз пнул труп доктора ногой. - Этому тоже, на всякий случай, отрубим голову.

Эскот почесал щеку. - Не вижу препятствий. Хотя... труп есть труп, а вот тот, живой, который внизу, куда опасней.

- Вы правы. - Согласился Кортнер. - Поэтому, перво-наперво, как ни в чем не бывало, мы спускаемся в холл и заверяем - дабы не вызвать у него подозрений - что кровь вовсе не кровь, и вообще все не так уж и скверно. Но сами действуем по следующему сценарию: Вы оглушаете монстра кочергой по голове, и пока псевдо доктор будет без сознания, - если только такое произойдет - я перережу ему глотку, не раздумывая. - Вид у писателя был подобен облику заправского убийцы. - А уж после вернемся сюда.

На ватных ногах Эскот поплелся по коридору. - Вне всяких сомнений, тот, что внизу не человек; иначе, как он там очутился? Ведь услыхав крики, мы рванули наверх; Тилобиа мы не видели; входная дверь была изнутри заперта...

- Хорошо, хорошо Бэри, обсудим вашу идею позже, - догнал Кортнер режиссера, - а сейчас вперед, и будьте мужественны.

А на лестничном марше уже бурлил переполох. Засецкая, Сарра и граф спешно преодолевали ступень за ступенью, в сопровождении причитаний и ругательств. Эскот с Кортнером остановили всех на балкончике.

- Там змеи! - Выпалила баронесса как приговор, а ее перекошенное ужасом лицо не давало повода усомниться в сказанном ни на секунду.

- Где доктор? - Спросил озабоченный Кортнер.

- Он вышел на улицу, сказал: посмотрит, что делают дикари. Мы только закрыли за ним дверь, как аспиды полезли буквально со всех щелей! Их там целая дюжина!

- Если не больше. - Дополнил Засецкую граф.

Сарра в испуге метала взгляд по сторонам. - Давайте немедленно покинем это страшное место.

- Милая Сарра, - Аливарес нежно взял ее под локоток, - не стоит прибегать к столь опрометчивым решениям. Думаю, будет целесообразнее, для начала, укрыться на втором этаже и запереть покрепче дверь.

Режиссер загородил дверной проем своим телом. - В замке происходит чертовщина наяву.

Засецкая недовольно фыркнула: - До вас что, только дошло?

- Только что, мы с мистером Кортнером, обнаружили труп доктора. И представьте себе сударыня, именно там, где вы и утверждали.