Лягушка-путешественница (СИ)

- Я не могу отказаться от такого любезного приглашения, - кивнула попаданка, пряча за любезной улыбкой сжигающий унижением стыд.

Увидев её в дверях ярко освещённого зала, Картен даже не нашёл нужным скрывать своё облегчение. Либо действительно жалеет о сказанной сгоряча грубости, как утверждала Вестакия, либо переживает за судьбу сапфиров?

- Проходите, госпожа Юлиса! - широким жестом обвёл он богато накрытый стол. - Надо достойно проводить Ангипу к мужу, владыке подземного царства мрачному Дрину. Богиня плодородия должна знать, что встречать её люди будут так же весело, как прощаются с ней. Пусть не задерживается и возвращается весной, когда всё под небом ждёт тепла и новой жизни.

Пьяно улыбаясь, консул поднял бокал.

Успевшая занять своё место девушка тоже взяла медный стакан с разведённым вином, и плеснув несколько капель на пол, провозгласила:

- Я рада выпить в честь Ангипы, дарительницы всех плодов земли.

Судя по удовлетворённому кивку, слова гостьи пришлись хозяину дома по душе. Со стуком вернув пустую посуду на стол, он аккуратно вытер усы и бороду поданным рабыней полотенцем.

- Жаль, что вы не попали на праздник, госпожа Юлиса. Ручаюсь, в Некуиме вам не доводилось наблюдать столь величественного зрелища.

- Ваша дочь подробно рассказала мне, как проходит первый день Ангипариев, господин Картен, - светским тоном поддержала разговор Ника. - Хотя, отец часто повторял: лучше один раз посмотреть, чем сто раз послушать.

- Подобная мысль сделала бы честь любому из мудрецов древности! - рассмеялся мореход, хлопнув ладонью по столу, и покачал головой с шутливым упрёком. - А вот мне он ничего подобного не говорил.

- Если бы вы провели с ним столько времени, сколько я, - снисходительно усмехнулась девушка. - Могли бы услышать и не такое.

- Ваш отец - умный и образованный человек, госпожа Юлиса, - консул с хрустом разломил жареную тушку цыплёнка. - Могу только представить, как тяжело ему приходилось среди дикарей без прекрасных картин, статуй, зданий, без бесед с мудрыми друзьями, без гонок колесниц, которые так любят радлане.

Купец многозначительно поднял блестящий от жира палец.

- Без театра!

- Сегодня же представляли новую пьесу! - вспомнила путешественница.

Собеседник кивнул, энергично работая челюстями.

- "Царя Гпиара", кажется? - Ника взяла с блюда кусочек острого сыра.

- Да, - рыгнув, подтвердил хозяин дома, решительно положив перед собой ещё одну птичку.

- И что вы, как знаток театрального искусства, скажете о представлении? - продолжила светский разговор гостья.

- Матан Таморп был великолепен, - прикрыв глаза, покачал головой Картен. - Вы должны обязательно увидеть его в роли Гпиара. Завтра дают два представления: утром и вечером. Сходите, не пожалеете. Я видел немало хороших актёров, но мало кто из них заставлял меня так переживать.

- Обязательно последую вашему совету, - улыбнулась путешественница. - Сразу же как только найду подходящую гостиницу.

- Разве ваша рабыня обо всём не договорилась? - удивился мореход.

- Рабыня только узнала о гостиницах и их хозяевах, господин Картен, - усмехнулась девушка. - А принимать решение где жить, я буду сама.

- И это правильно, - солидно похвалил консул. - Выбор - привилегия и обязанность каждого свободного человека.

- Мудрые слова, господин Картен, - польстила ему Ника. - Я их обязательно запомню.

- Рад, что они вам понравились, - кивнул пьяный мореход.

Перед сном на ставших уже традиционными посиделках с Вестакией гостья расспрашивала её о театре. Оказалось, что по два представления дают только в первые дни праздников, а потом только по одному. Заходить на трибуны для зрителей можно по ходу всего представления. Единственное условие - не шуметь при этом. За порядком в театре следят специальные рабы, они же собирают деньги за вход. При этом ни билетов, ни нумерации мест не существует. Те, кто хочет устроиться поближе к актёрам, приходят заранее. Исключение делается только для членов городского совета. Те могут сидеть где угодно, и любой из зрителей обязан уступить им место. Это одна из немногих привилегий для консулов, предусмотренная местным законодательством. После всего услышанного путешественница решила, что нет никакого смысла спешить к началу представления. Она идёт не спектакль смотреть, а серьёзно поговорить с Гу Менсином.

Спустившись к завтраку, Ника обратила внимание на стоявшую возле стены тележку, в которой они бежали с хутора Руба Остия Круна. Его осёл до сих пор пребывал в конюшне консула к несказанной радости Терета. Старый раб по какой-то причине души не чаял в лопоухой скотине. Он отыскал для него сена, не напоминал о нём хозяевам, делая всё, чтобы животное не попадалось им на глаза.

Помнится, Канир Наш грозился посадить путешественницу верхом на ишака. Но его караван направлялся через горы, а нынешний маршрут проходит по более-менее приличной для этого мира дороге.

Из главного зала вышел куда-то спешивший мореход.

- Доброе утро, госпожа Юлиса, - любезно поприветствовал он гостью, намереваясь пройти мимо.

- Подождите, господин Картен, - остановила его девушка.

- В чём дело? - слегка нахмурился мужчина.

- Хозяин повозки так и не объявился? - спросила она, кивнув на тележку.

- Нет, - растерянно покачал головой собеседник и вдруг понимающе кивнул. - Если вам нужна - забирайте, а сейчас простите...

Купец развёл руками с таким виновато-дружелюбным видом, словно не было ни оскорблений, ни попытки задушить, ни грязных обвинений.

- Очень тороплюсь, завтракайте без меня.

Выскочившая вслед за мужем Тервия с возрастающей тревогой переводила взгляд с супруга на гостью.

- Вы опять хотите у нас задержаться? - подозрительно сощурилась женщина.

- И вам доброго дня, госпожа Картен, - с приторной вежливостью отозвалась Ника, тут же успокоив собеседницу. - Нет, сейчас позавтракаю и пойду в город.

С картинным облегчением вздохнув, Тервия посторонилась, пропуская её в зал, где Толкуша уже накрывала на стол.

На сей раз поток желающих попасть в Канакерн и выйти из него оказался достаточно велик, и стража у Северных ворот не обратила на них с Риатой никакого внимания. Большая часть нарядно одетых горожан с разной скоростью продвигалась к театру. Похоже, то что они пропустили начало представления, их нисколько не волновало. Опоздавшие даже создали небольшую толпу у входной арки.

Знакомый раб собирал плату за вход. Он тоже выглядел празднично. Не новая, но без бросавшихся в глаза заплат туника, ошейник, обвитый пожухлой травой с мелкими цветочками, аккуратно расчёсанные волосы и даже подстриженная борода.

Кланяясь, Рагул принимал медные монетки, тут же опуская их в солидных размеров кошелёк. Кроме него на поясе невольника висели моток верёвки и дубинка с обмотанным тряпьём набалдашником. Девушка решила, что этот местный демократизатор предназначен для наведения порядка во время представления.

Путешественницу не интересовало ни содержание пьесы, ни игра актёров. Вдвоём с рабыней они направились к воротам на задний двор театра.

Осторожно приоткрыв створку ворот, Ника заглянула внутрь, но не увидела ничего, кроме копавшихся в пыли кур и двух тёмно-коричневых зверей: то ли маленьких лошадей с большими ушами, то ли больших ослов с конским хвостом. Животные с философской отрешённостью поедали траву, груда которой лежала на земле у их ног.

"Мулы, наверное", - всплыло у путешественницы из памяти название потомков осла и кобылицы.

Дверь в двухэтажное здание оказалась гостеприимно распахнута, и она не замедлила воспользоваться этим безмолвным приглашением. Однако не успела пройти и нескольких шагов, как её тут же окликнули.

- Вам что-то нужно, госпожа?

Обернувшись, она увидела у входа в один из сараев девушку в застиранном хитоне с деревянной лопатой в руке. Ника вспомнила, что видела её во время первого посещения театра. Та тоже узнала гостью.