Лягушка-путешественница (СИ)

- Настолько испугалась, что даже потеряла дар речи и не успела позвать на помощь, пока он не заткнул мне рот.

Ну, и дальше в том же духе. Слушая слабый, болезненный голос Вестакии, Нике оставалось только усмехаться, и качая головой, гадать, как такая хитрая девица позволила себя обмануть?

Неизбежно речь зашла о славном герое и пылком влюблённом. Гостьям ужасно хотелось узнать, сколько злодеев перебил красавец Румс Фарк, как он был одет и почему так долго искал свою невесту?

К сожалению, исчерпывающих ответов на эти вопросы подругам получить не удалось. Пришла Тервия и строго попросила девушек дать Вестакии отдохнуть. Те обрушили на бывшую пленницу ворох добрых пожеланий, и спустившись во двор, удалились в сопровождении молчаливых рабынь. А их мамочки ещё немного посидели с супругой морехода в комнате с ткацким станком и амфорой цилянского.

Вечером, после ужина, на который путешественницу не пригласили, Риата зажгла светильник и ушла на кухню помогать Кривой Ложке. Её хозяйка хотела раздеться и лечь спать, но тут Вестакия попросила разрешения войти к ней в комнату.

- Меня сегодня навестили подруги, - явно волнуясь, проговорила дочь консула.

- Я слышала, - кивнула собеседница. - Но что же вы стоите у двери? Садитесь.

- Вы, наверное, обиделись, что я ничего не сказала им о вас, - примостившись на край табурета, девушка в волнении теребила ткань платья. - Вы же тоже там были. На хуторе Руба Остия Круна. Вы помогали меня искать...

Под пристальным взглядом собеседницы девушка, окончательно смутившись, замолчала. Путешественница тоже говорить не спешила, гадая, к чему это вступление?

- Родители велели мне молчать о вас, госпожа Ника, - наконец выдавила из себя дочь морехода, и отвернувшись, смахнула слезу тыльной стороной ладони. - Простите меня, но я не могла их ослушаться.

Попаданка перевела дух.

- Не за что, госпожа Вестакия, - облегчённо рассмеялась она. - Поверьте, мне совсем ни к чему такая слава. Чем меньше людей узнают о моём участии в ваших поисках - тем лучше.

- Но почему? - растерянно, даже с какой-то обидой спросила дочь консула.

Ника успела о многом передумать за последние дни. То, что Картен по своим причинам совсем не афиширует, а то и скрывает её роль в освобождении дочери, даже полезно, особенно в перспективе нового опасного путешествия. Добрые жители Канакерна ещё долго не забудут о более чем щедром обещании консула. И среди них могут отыскаться желающие лишить чужестранку честно заработанных денег, возможно, вместе с головой. Так что это как раз тот случай, когда широкая известность грозит большими неприятностями. Разумеется, она не стала делиться с собеседницей своими размышлениями, ограничившись более понятными словами:

- Я не обижаюсь, госпожа Вестакия. Ваш отец - мудрый человек. Если он не хочет привлекать ко мне внимание, значит, так надо.

- Вы правда так думаете? - подалась вперёд девушка.

- Уверена, что господину Картену виднее, - твёрдо заявила путешественница. - Но всё равно, мне очень приятно ваше отношение ко мне.

- Вы же моя лучшая подруга, - собеседница улыбнулась.

Радость от встречи с дочерью едва не заставила Картенов забыть об Ангипариях, и так получилось, что празднование возвращения Вестакии плавно перешло в торжества в честь богини плодородия Ангипы.

Сидя наверху в своей комнате гостья с интересом наблюдала за царившей во дворе суматохой. После завтрака она выпросила для своей рабыни разрешение отлучиться в город. Поначалу хозяйка дома взвилась на дыбы, напомнив о предпраздничных хлопотах. Но когда узнала, зачем Ника отправляет свою невольницу, согласилась и даже дала несколько советов.

Путешественница поручила рабыне обойти местные гостиницы, чтобы найти подходящую комнату на несколько дней. Девушка уже успела убедиться, что Риата, несмотря на всю свою жуликоватость и чрезмерную любовь к плотским утехам, обладает незаурядным талантом располагать к себе людей, легко выведывая у них нужные сведения.

Ника знала, что в здании театра имеются жилые комнаты. Но во-первых, артисты могут и не брать с собой попутчиков, во-вторых, неизвестно, есть ли там свободные помещения, а в третьих, путешественнице просто стало жаль невольницу, которую Тервия совсем замучила со своими праздниками. Пусть лучше гуляет по городу, чем работает на кухне.

Очевидно, рабыня поняла намёк и где-то полдня пропадала. Обозлённая супруга консула пожелала лично присутствовать при их разговоре. Нисколько не смущаясь, невольница выдала полный расклад по каждой гостинице с характеристиками хозяев, чистоты комнат и качества блюд. Разумеется, Тервия не смогла удержаться от некоторых критических замечаний, но ничего не смогла возразить или дополнить по существу.

- Спасибо, Риата, - поблагодарила женщину Ника. - Ты прекрасно выполнила приказ.

- Ваша воля моими руками, госпожа, - поклонилась рабыня.

- И где вы решили остановиться, госпожа Юлиса? - ядовито осведомилась супруга морехода.

- Я ещё подумаю об этом, - спокойно ответила собеседница. - В любом случае у вас я больше не задержусь.

Хмуро кивнув, Тервия вышла, бросив на прощание:

- Пришлите вашу рабыню на кухню. Там много дел.

- Обязательно, госпожа Картен, - пообещала путешественница. - Но чуть позже.

- Как ты всё узнала? - смеясь, спросила она, когда затихли недовольные шаги хозяйки дома, а в соседней комнате тихо вздохнула Вестакия.

- В порт сходила, госпожа, - понизив голос, объяснила явно польщённая Риата. - Поговорила с теми грузчиками, что пассажиров до гостиниц провожают. Им всё известно.

Перед сном вновь заглянула дочка консула. На этот раз они просто болтали, обсуждая вчерашних важных гостей. Оказывается, к Картену заявился весь городской совет в полном составе, кроме верховного жреца храма Нутпена. Смеясь, Вестакия с удовольствием сплетничала об этих уважаемых людях. Один так скуп, что повсюду таскает с собой ключи от кладовых, не доверяя их даже жене. Любовницы другого полгода назад подрались прямо в театре, отвлекая зрителей от представления, третий тратит огромные деньги на покупку молоденьких рабов. Ну и так далее.

Исчерпав эту тему, девушка принялась переживать из-за того, что не сможет завтра пойти на площадь Народных собраний.

- Утром у храма Нутпена соберётся хора, - рассказывала она, сидя рядом с гостьей на кровати и по-детски болтая ногами. - Не гражданам, женщинам и рабам в это время вход туда запрещён. На улицах стоят стражники. Зато когда собрание закончится, начнётся шествие жрецов, жертвоприношение, большой базар и много интересного.

Мечтательно вздохнув, Вестакия пустилась в воспоминания о прошлогоднем празднике, плавно перейдя от церемоний, танцев и сластей к своим подругам и знакомым, не сказав при этом ничего особо плохого. Нике это понравилось. Одно дело чужие важные дядьки, другое -- друзья, и говорить о них за глаза плохо не стоит.

Внезапно остановившись на полуслове, девушка спросила:

- А у варваров, где вы жили раньше, есть подобные праздники, и правда, что они приносят в жертву людей?

- Я о таком не слышала, - покачала головой собеседница и в свою очередь рассказала о празднике посвящения в племени Детей Рыси.

- Дикари! - презрительно фыркнула дочь морехода. - Не знающие ни красоты, ни добра, ни гармонии. Ваш отец - выдающийся человек, если смог вырастить такую образованную и воспитанную дочь среди такого грязного сброда. Представляю, как вам было тяжело. Я бы наверное сразу умерла.

- Но на хуторе Руба Остия вы же выжили, - усмехнулась Ника, уязвлённая словами собеседницы, раньше она не высказывалась так резко.

Вестакия вздрогнула и ушла спать.

Проснувшись словно от толчка, путешественница прислушалась, ясно различая доносившийся со двора голос Картена. Возле кровати мирно похрапывала Риата, сквозь решётку жалюзи на окне серело предутреннее небо.

"Показалось", - решила девушка, но тут же опять раздалось недовольное ворчание морехода, а потом виноватый лепет супруги.