1. День приходит желанный, братия:
Все былые бросим занятия —
Радость, радость примем в объятия.
[Припев: ] Палка, палка,
О тебе и мир и клир
Радуются пылко!
2. Нынче жить нам велено праздными
И с заботой несообразными,
Веселясь весельями разными.
3. О, сколь счастлив муж, нами правящий,
Всем весельям уставы ставящий!
Грянь же громче, хор, его славящий!
4. Знак верховный чина уставного —
Палка, палка посоха славного:
Палку взявший не знает равного.
5. Наш хозяин славен щедротою,
Всех гостей нас примет с охотою,
Кормит, поит с отчей заботою.
6. Он за ласку гостеприимную
Здесь любим любовью взаимною,
И о нем пою мои гимны я.
7. Эти гимны примите, братия,
От Гвидона, что из Базатия:
Сам стремлюсь я в ваши объятия,
Но, увы, мешают занятия!
Палка, палка,
О тебе и мир и клир
Радуются пылко!
1. Вот на праздник прихожу я из мест окрестных
Местным обличителем нравов повсеместных,
Честных честию честить [215] и хулой бесчестных,
Рознить козлищ с агнцами, как в словах известных.
2. С хаоса начального, от времен истока
Спорят с добродетелью поросли порока.
Никните, злонравные! Серп сечет жестоко
У того, чья грудь тверда и бессонно око.
3. Словно вихрь крутящийся, [216] к башням подлечу я,
Вкореняя плодное, праздное корчуя;
Пастырей, диаконов, приоров бичуя,
Едкою сатирою всех предам бичу я.
4. Словно меч, отточенный, чтоб не знать пощады,
Я секу без устали порченное стадо;
Лишь на здешнем празднестве радуются взгляды,
Где блюститель посоха бодр и щедр, как надо.
5. О блюститель посоха, будь богобоязнен,
В скаредности суетной сердцем не погрязни,
В праздничных дарениях будь разнообразней,
Ибо хуже скудости нет для бедных казни.
6.7. Небреги развратными, что живут презренно, [217]
Женский пол и мужеский слив одновременно:
К ним, уставы божии свергнувшим надменно,
Карой уготованной близится геенна.
8. Ибо так свой суд судил судия предвечный,
Ибо в адовом жерле ждет их пламень вечный,
Ибо если уж не их муки бесконечны, —
Весь на свете грешный люд мог бы жить беспечно.
9. Но довольно молвлено о грехе ужасном!
Ныне обращаюсь я ко прелатам властным —
Ежели воззреть на них взором беспристрастным,
Кто от кары божией будет безопасным?
10. Кардиналы знатные и митрополиты,
Дьяконы, епископы, все кто сановиты,
Жаждут только золота, словно гиезиты, [218]
А чрез это худшие ереси открыты.
11. Новым филистимлянам бог отверз утробу,
И она разинута, словно дверь ко гробу;
Никакой Давид ее сокрушить не пробуй —
Сам господь враждебную укрепляет злобу.
12. Торг идет приходами, попраны уставы,
Симония царствует в хоре громкой славы,
Но господень грянет гром на пути лукавы
И, дробя, обрушится молотом на главы.
13. Раньше от учености проку было боле,
Жатву жали знатную мы на этом поле;
Нынче же лопатою натирать мозоли [219]
Лучше, чем витийствовать во Парижской школе!
14. Кто на зыбкой мудрости зиждет дом искусный?
Ах, мудрец безденежный вид являет грустный!
Если же судьба тебе кус подарит вкусный —
Разом станешь благодать источать изустно!
15. Что открыта истина Вальтеровой лире, —
С этим согласитесь вы, страждущие в мире.
Но чтоб не разлиться мне всякой меры шире,
Брошу обличение: здесь конец сатире!