Психология свободы: теория и практика ...

Х 1 – состояние (поведение) субъекта в момент выбора, вероятность, с которой человек готов выбрать позитивный полюс в реальности;

x 1 – воздействие на субъект внешнего мира, мера давления, с которым мир «склоняет» субъекта выбрать позитивный или негативный полюс;

х 2 – представление субъекта о давлении мира в сторону позитивного или негативного полюса;

x 3 – интенция субъекта, вероятность, с которой он намерен выбрать позитивный полюс.

На основании этой функции можно сделать вывод, что при некоторых значениях х 1 и х 2 любая интенция субъекта превращается в его готовность:

Х 1 = х 3

Но это только первый шаг к пониманию свободы субъекта. На основе математических преобразований исходное равенство Лефевр усложняет – включает в модель свободу выбора. Поскольку отмеченное выше тождество выполняется при условии, если х 1= 0, х 2 =0, то свободному субъекту соответствует тождество:

f (0, 0, х 3) = х 3,

где x 3 є [0,1].

Это соотношение интерпретируется следующим образом: «…если мир диктует выбор негативного полюса ( х 1=0) и субъект знает об этом (х 2 =0), то любая его интенция (x 3 є [0,1]) превращается в готовность совершить выбор (Х 1 =х 3). Имея позитивную интенцию, свободный субъект всегда выбирает позитивный полюс. В случае морального выбора это означает выбор добра. Если субъект выбрал зло, то это означает, что его интенция не была позитивной, т. е.

0< х 3< 1,

и у внешнего наблюдателя-моралиста есть основания осуждать свободного субъекта. Другими словами, свободный субъект несет ответственность за свой выбор» [99, 41].

В статье «Принцип свободы» В. Лефевр утверждает, что аксиома:

f (0, 0, x 3) = х 3 приобретает статус теоремы и может быть заменена принципом свободы, если функция Х 1 = f (x 1, x 2, x 3) такова, что при любых трех значениях x 1, x 2, x 3 из интервала [0,1] величина Х 1 принадлежит этому интервалу, а также существуют а 1, а 2 є [0,1], для которых f ( а1, а 2, а 3) = х 3.

По Лефевру, принцип свободы не является инструментом логического вывода модели. Его роль состоит в том, что он позволяет проводить теоретическую селекцию моделей, отвергая те, которые ему не удовлетворяют. Кроме того, он выступает формально-психологическим методом анализа процессов выбора в сложных ситуациях, когда альтернативы имеют для человека как неодинаковую привлекательность (выгоду), так и различный моральный смысл.

Лефевр наделяет субъекта в своей модели качествами, которые в своей совокупности приводят к способности быть потенциально свободным (первоначальная математическая формула человека, обладающего свободой воли, в результате математических преобразований приводится к новому виду). Субъект наделяется способностью к рефлексии – многократному (на различных уровнях рефлексии) отражению себя и другого в ситуации свободного выбора.

Субъект имеет потенциальную возможность «подчинить мир себе – т. е. детерминировать значения х 1 их 2 и при этом оставаться реалистом» [99, 95]. Свободный субъект обладает способностью к самогенерации виртуального мира. «Потенциально-свободный субъект… может функционировать в двух режимах. В первом режиме конкретная пара значений (х 1, х 2 ), удовлетворяющая х 1 + х 2 – х 1 х 2 = с, детерминируется внешним миром. Во втором режиме субъект обладает свободой выбора, и, более того, значения х 1, х 2, поступающие на его “входы”, предопределяются его волей» [99, 150]. С учетом того, что человек имеет способность противостоять миру (когда осознает, что может поддаться искушению, исходящему от мира, и ужасается этому), Лефевр предлагает модель индивида, обладающего совестью. Субъект приобретает способность не только видеть себя, но и видеть себя видящим себя – может занять позицию внешнего наблюдателя по отношению к себе в мире – прошлом, настоящем и будущем. Индивид «…сознательно строит и выбирает программу своего будущего поведения – заранее формулирует правило, которому он будет стремиться следовать, совершая свои будущие выборы» [102, 7]. Выбор такого правила Лефевр называет интенциональным метавыбором и считает, что, совершая его, человек свободен.

3.8. Свобода как живое действие в концепции В. П. Зинченко

В. П. Зинченко последовательно развивает идеи Н. А. Бернштейна об избыточных степенях свободы, модели потребного будущего на психологическом и личностном уровнях осуществления действия. Он полагает, что человек – свободное существо, благодаря способности выбирать, совершать поступки, порождать свои смыслы во времени, овеществлять их, а значит, преодолевать время и пространство. Эта способность возникает на основе функционирования, развития живого действия. Вслед за Н. А. Бернштейном, А. А. Ухтомским, А. В. Запорожцем предметное действие рассматривается им как развивающийся «функциональный орган индивида», обладающий биодинамической и чувственной тканью. Живому действию, осуществляемому одушевленным телом по принципу обратной афферентации (Н. А. Бернштейн), присущи черты «активного хронотопа, ориентированного на будущее». По мнению В. П. Зинченко, субъект строит свои действия в зависимости от того, что может произойти, при этом цель как идеальный образ должного детерминирует настоящее, определяет собой реальное действие и состояние субъекта. В силу направленности на будущее, овладения пространством и временем и таких особенностей живого движения, как чувствительность, фоновая рефлексия, человек получает свободу выбора – в любой ситуации он может поступить и так и иначе, его действия не поддаются жесткому предпрограммированию, не выводимы только из событий прошлого. Поскольку в действии субъекта движение и предмет «смыкаются в единое психофизиологическое и психофизическое образование, то действие является гетерогенным, – содержит в себе реактивные и исполнительные элементы, элементы экспрессии (знаковые), чувствительности, памяти, предвидения и оценки. Благодаря этим последним действие в процессе своего развития превращается из стимульно-реактивного (вынужденного) в свободное» [62, 93].

В оригинальном экспериментальном исследовании исполнительского действия, проведенном Н. Д. Гордеевой и В. П. Зинченко [52], была обнаружена существенная особенность живого действия (в отличие от механического) – наличие в нем фонового уровня рефлексии, обеспечивающего управление целесообразным движением и действием в процессе построения цели. Фоновый уровень рефлексии, представляющий собой сличение двух форм чувствительности (смены ориентации на образ ситуации и образ действия), по результатам исследования проявился в моторной стадии исполнительского действия, предполагающей, на первый взгляд, исполнение лишь внешних команд. Таким образом, были открыты внутренние движущие силы, механизмы построения и управления живым движением, «которое может быть признано исходной клеточкой развития психики и рефлексии» – «того неразвитого начала, которое в дальнейшем… в ходе дифференциации… порождает более сложные функциональные органы» [52, 39].

Функциональные органы образуют единую систему, и, в этой связи, В. П. Зинченко закономерно ставит вопросы: кто управляет этой системой и что представляет собой творческая самоорганизующаяся порождающая система, в ведении которой находится функция управления подсистемами (сенсомоторного, перцептивного, мнемического, интеллектуального, оценочного действия), каждая из которых обладает избыточным числом степеней свободы? В. П. Зинченко приводит своего рода доказательства существования свободы на основании представления о том, что этой системой управляет субъект – с субъектом появляется возможность успешной координации и развития системы функциональных органов (психических процессов). Наличие в каждой из подсистем избыточных степеней свободы составляет пространство и время для координации поиска в точке приложения усилий и превращает подсистемы из свободных в детерминированные. С появлением личности как координатора подсистем деятельности возникает центр – собственная система отсчета, которая позволяет человеку самому преодолевать все степени свободы, кроме одной.