Психология свободы: теория и практика ...

…

«…в творчестве созидается и сам творец. Лишь в созидании… этического, социального целого созидается нравственная личность. Лишь в организации мира мыслей формируется мыслитель; в духовном творчестве вырастает духовная личность. Есть только один путь – если есть путь – для создания большой личности: большая работа над большим творением» [149, 106].

Таким образом, Рубинштейн утверждал творческую природу человека, его активность, созидательный характер, способность к самоопределению в творчестве. Деятельность определялась как самостоятельная, постоянно развивающаяся; личность – как объемлющее целое, результат самостоятельной творческой деятельности. В этих определениях получила развитие и философская идея causa sui как условие свободы – человек не только мыслит себя причиной своих действий (И. Кант), а в реальной деятельности выступает причиной созидания себя, своего определения в качестве личности, и поэтому он не только в воображении, но в самой жизни – в процессах активного взаимодействия с миром – свободное существо.

Высоко ценивший положения сократовско-платоновской педагогики, Рубинштейн полагал, что человек проявляет самостоятельность и в обучении – он способен учиться, рефлексировать – овладевать своим собственным познанием, исследовать совместно с учителем, проявлять творческую самодеятельность. Как верно заметил А. В. Брушлинский, принцип единства сознания и деятельности разрабатывался «и в интересах педагогики, призванной, по мнению Рубинштейна, развивать у учащихся самостоятельность, творческий подход и инициативу (в частности, с помощью того, что теперь называется проблемным обучением)» [35]. Так в начале прошлого века зарождались научные основы проблемного обучения. Позже в работе «Человек и мир» Рубинштейн раскроет содержание такого существенного качества жизненной ситуации, как проблемность, покажет, что именно она, порождающая и усиливающая работу мышления, сознания, рефлексии, – способствует выходу человека за пределы ситуации, без чего не может быть свободы.

В фундаментальном труде « Бытие и сознание » обосновывается психологический принцип единства сознания и деятельности, развивается идея активности с приоритетом внутреннего в его соотношении с внешним в процессе детерминации. Все содержание этой работы пронизано выдвинутым Рубинштейном положением овзаимосвязи всех явлений материального мира и субъекте как компоненте этой связи – единстве субъекта и объекта, что позволило преодолеть внешнее противопоставление субъективного объективному, человека как субъекта сознательных действий – объективным условиям его деятельности:

…

«Сознательная деятельность людей зависит от объективных обстоятельств их жизни и вместе с тем она же их изменяет» [146, 283].

При этом преодолевается и механистический детерминизм в понимании свободы (когда одно явление выступает в роли толчка, причины и определяет следствие, что исключает свободу человека, находящегося под воздействием многочисленных внешних причин) – свобода становится возможной в детерминистической картине мира.

…

«В своей закономерности бытие людей, их жизнь выступает лишь, поскольку объективные условия и деятельность людей берутся в их взаимозависимости. Это значит, что детерминированность распространяется и на субъекта, на его деятельность, а вместе с тем, что субъект своей деятельностью участвует в детерминации событий…; эффект внешних воздействий на субъекта зависит от того, как человек отвечает на эти внешние воздействия. Эффект всякого воздействия на человека – это эффект взаимодействия человека как субъекта с внешним миром» [146, 284].

Учитывая качества человека, обладая которыми он непосредственно не зависит от внешних условий, – способность мыслить, самоопределяться во взаимодействии с действительностью, предвосхищать будущее, принимать решение, осуществлять сознательное действие, способное влиять на ход событий, Рубинштейн выводит следующую закономерность (и, можно сказать, формулу свободы):

…

«… сознательные действия и мысли человека детерминированы, но не предопределены ». Даже самоопределение, которое, на первый взгляд, представляется сугубо автономным процессом, на самом деле является звеном детерминации человеческого действия и «…пока оно не совершилось, нет всех условий, детерминирующих действие, значит, до этого оно и не детерминировано. Предполагать, что оно было детерминировано до этого и исключать таким образом свободу человека – значит, подменять детерминацию предопределением» [146, 285].

Для прояснения понятия свободы Рубинштейну важно разобраться в причинах нередко встречающейся подмены детерминации предопределением. В этой связи он указывает на ошибочное отождествление понятий «свобода» и «свобода воли», «необходимость» и «предопределенность». Он утверждает, что при подмене свободы человека свободой воли, понимаемой без закономерной ее детерминированности, распространяющейся на все психические явления, возникает дуализм психического и материального, в результате чего свобода воли связывается с индетерминизмом и отождествляется с произволом, а смысл понятия свободы искажается.

В отличие от проблемы свободы воли как психического процесса проблема свободы ставится Рубинштейном в более широком контексте (единстве психического и материального) – как проблема человека ответственного , субъекта, взаимодействующего с миром и закономерно сталкивающегося в познании с сопротивлением объекта. Поэтому свобода так органично связана с необходимостью:

…

«Проблема свободы и необходимости – это вопрос о человеке как субъекте и условиях его деятельности, о зависимости человека от объективных условий его жизни и о его господстве над ними… Свобода и необходимость в жизни человека взаимосвязаны: с одной стороны, обстоятельства определяют жизнь человека, с другой – сам человек изменяет обстоятельства своей жизни; действия человека зависят от объективных условий его жизни и сами же изменяют эти условия» [146, 282].

А чтобы изменять эти условия своей жизни к лучшему, свободно и ответственно осуществлять сознательно поставленные собственные цели – «направлять ход событий в желательную для человека сторону… ему необходимо знание законов». Таким образом, в работе «Бытие и сознание» философский тезис о свободе как осознанной необходимости конкретизируется в контексте рассмотрения диалектического взаимодействия человека с внешним миром с приоритетом внутреннего – целей человека. Этот тезис приобретает психологический смысл в связи с рефлексией, в ходе которой человек определяет для себя позитивное значение необходимости, понимает, для чего ему нужны знания законов природы и общества.

Если предопределенность исключает свободу, то необходимость и свобода могут, как утверждал Декарт, удерживаться вместе в сознательном действии человека. С. Л. Рубинштейн, развивая это положение, логично вводит категорию ответственности при достижении человеком своих целей. Поскольку сознательное действие «детерминируется обстоятельствами жизни и вместе с тем изменяет их по замыслу человека», то в нем

…

«…непосредственно выступают и необходимость и свобода. Необходимость заключается в объективной закономерной обусловленности человеческих действий, как и всех явлений; свобода человека – в возможности самому определять линию своего поведения, отвергнув все решения, несовместимые с ней. Эта возможность, о которой свидетельствует весь опыт человечества, находится в противоположности не к необходимости в смысле детерминированности, а к принуждению» [146, 280].

Свободу и необходимость Рубинштейн понимает в качестве специфической проблемы человеческого существования, а человека, родовая сущность которого определяется отношением к другому, – как автора и исполнителя сознательного свободного действия. Поскольку многие в попытке господствовать над окружающей действительностью, изменять ее по своему умыслу не исключают возможность принуждать других, то:

…

«…человеку нужно отстаивать свою свободу не от истин научного познания, утверждающего детерминированность всего существующего, а от слепых и грубых сил, которые всегда готовы наложить оковы запрета и принуждения не только на волю, но и на мысль человека, поскольку мысль и воля неразрывны» [146, 286].