Гроза Византии

ка! - говорила сама себе Ирина. - Еще вчера он говорил мне, что в счастье скрыто горе... Явилось счастье и тотчас же оно затмилось горем!.. Неужели все так бывает на свете?.."

Машинально она стала прислушиваться к тому, что говорил шедший рядом с ней византиец.

- Ты была, - шептал он ей, - среди всех цветов парка нашего императора самым роскошнейшим, самым пышным, но это было в лесной глуши, вдали от всего живого... Только птицы да солнце любовались твоей красотой, но теперь, о, радуйся же, радуйся, теперь все изменится, все пойдет по-другому! Мой дом полон золота, серебра и багряниц. Сотни рабов будут стремиться выполнить каждое твое желание, каждую твою прихоть; все, что на земле есть великолепного, роскошного, все будет готово к твоим услугам, и в моем доме ты, скромный цветочек, распустишься еще пышней, станешь еще прекраснее... И все это будет тебе за один только твой ласковый взгляд, за твою улыбку, за ласковое слово...

- Что тебе нужно от меня? - невольно вырвалось у расслышавшей эти слова Ирины.

Она вся дрожала.

- Любви, твоей любви... - услышала она.

- К тебе? К убийце?

- Какой же я убийца? Что ты!

- А Лука...

- Так это вовсе не я... Виноват вон тот гвардеец, а я тут ни причем... Да что тебе в этом старике? Он достаточно пожил, на что ему была жизнь? Пожил на свете и умер - таков уж вечный закон природы, а как умереть - от болезни ли, от меча ли - не все ли равно...

- Отпусти меня!

- Конечно! Разве ты могла в этом сомневаться?.. Ты будешь свободна! В этом мое слово...

- Когда?

- А вот, когда ты навестишь мой дом... Ты побудешь у меня немного. Поглядишь, как живут у нас в Византии, а потом, если тебе будет угодно, если тебе у меня не понравится, иди... Я не осмелюсь задерживать тебя...

- Тогда прикажи развязать веревки.

- Нет, прости... Когда птица попадает в клетку, дверцы всегда остаются закрытыми...

- Презренный! Теперь я вижу, что ты все лжешь.

Византиец расхохотался.

- Как ты прекрасна в своем гневе! - воскликнул он. - Я поспешил бы отдать дань твоей красоте и расцеловать тебя, если бы не эти приближающиеся сюда люди, среди которых я вижу великолепную матрону Зою, моего милого Марциана и еще кого-то... Увы, эта встреча несколько мешает моим намерениям, но верь мне, что мой поцелуй останется за мной и не пропадет... Я немедленно, как только мы будем дома, с излишком наверстаю все, теперь мною потерянное... Мы будем счастливы, мой цветочек! Но что это значит?.. Великолепная Зоя направляется в нашу сторону. О, я предчувствую, что она перехватит у меня радостную весть о поимке варвара и прежде меня принесет ее первою к очаровательной Склирене!..

Носилки Зои действительно остановились по ее знаку. Матрона с любопытством и изумлением глядела на связанных юношу и девушку.

- Привет тебе, несравненная Зоя! - подошел к ней начальствовавший над гвардейцами патриций. - Привет тебе, Марциан, и тебе...

Он низко поклонился, придав своему лицу возможно более подобострастное