Богдан Хмельницкий

поспешить на помощь Потоцкому 5), но услыша, что Переяславль возмутился и

Кривонос е десятью тысячами готовится поразить князя в), возвратился назад, и тут, на

обратном пути, недалеко от Березани, явились к нему шесть Козаков с письмом

Хмельницкого, в котором предводитель Козаков извещал князя о поражении польских

гетманов под Корсуном, просил не

Н Bog. Maszk. Zb. Раш. о dawn. Polsce, У, 59.—Раш. Albr. Rad., II, 264.

2)

Korona Polska, przez Kaspra Niesieckiego, t. IY, о Wiszniewieckicli.

3) Памяти, киевск. комм., I, 3, 26.—Latop. Jerl., 66. d) Памяти, киевск. коми., I, 3, 157.

5)

Лет. Вел., I, 30.

°) Памяти, киевск. коми., I, 3, 29.

190

оскорбляться этим и не начинать неприятельских действий против русских.

Вишневецкий, вместо ответа, приказал посадить на кол посланников Хмельницкого. На

дороге, между селами Войтовым и Филипповым, был исполнен этот приговор х).

Воинственный князь негодовал на тех дворян, которые от страха готовы были мириться

с козаками. Побрякивая саблею, он восклицал: «Вот чем следует удалить Козаковъ» 2).

Услыша, что под Лубнами собираются мятежники, князь поспешил назад; в Лубнах

оставалась супруга его, Гризельда, дочь Фомы Замойского, которую он нежно любил. С

часу на час разгорался мятеж в окрестностях: положение Вишневецкого было

небезопасно; из собственной дружины его осталось только уже три тысячи 3).

Собравшись наскоро, Вишневецкий с семейством и с пятнадцатью слугами 4) выехал из

Лубен, навеки попрощавшись с ними и заплакав о потерянных маетностях, по

замечанию' летописца 5). В Киеве переправиться уже было невозможно: Вишневецкий

переправился чрез Днепр в Любече и отправил княгиню с сыном в Вишневец чрез

Полесье, при вооруженной страже, со множеством католиков обоего пола, спасавшихся

от восстания 6). В Любаре пристала к нему толпа украинских шляхтичей, убежавших из

своих маетностей при слухе о козацких восстаниях 7). Затем Иеремия несколько дней

пробыл в Житомире, куда стеклись оставшиеся в русской земле шляхтичи на сеймик.

Вишневецкий своим примером и убеждениями поддержал в них падающий дух,

увеличил свой отряд новыми охотниками, дал ему правильное разделение и, при

содействии киевского воеводы Тышкевича', сделал постановление о сборах с повета

для содержания войска; а пока нужные для того деньги могли быть собраны с поселян,

дал заимообразно собственных несколько тысяч злотых 8). Отсюда он, как русский

воевода, послал универсалы во Львов, главный город своего воеводства, и убеждал

тамошнюю шляхту вооружиться и спешить на выручку Речи-Посполитой; извещал, что

скоро на Польшу нападет огромная орда с султанами Нуреддином и Калгою и с самим

ханом 9). Потом, услыша, что Кривонос отправлен против его имений, Иеремия

обратился в глубину Украины правого берега; на дороге ему предстояло местечко

Погребище.

Жители составляли загон; из соседних сел стекались хлопы; священники ободряли

их; никто не ожидал нападения — и вдруг налетел Вишневецкий. Все попались в его

пуки; князь сажал на кол, тиранил мучительно и виновных и невиновных 10), особенно

мучил священников, «ничтоже со-

1)

Летоп. Велич. I, 79.

2)

Histor. ab. exc. Wlad., IV, 22.

3)

Летоп. Велич., I, 49.

4)

Рук. Имп. П. В. разнояз. ист. F. № б.

5)

Ист. о през. бр.

6)

Летоп. Велич., I, 26, — Иетор. о през. бр. — De reb. gest. contra cos. 67.— Poch.

wojenn. slaw.

7) Jemiolowsk. pamietnik., 4.

8) Latop. Jerl., 60.

9) Рукоп. И. П. Б. разнояз. ист. f. .N» 5.

10) Летоп. Величка, I, 95,—Рат. о wojri. kozac. za Chmieln., 12.—Wojna dom.

1, 17.

191

гревшихъ», по замечанию русского летописца им просверливали буравом глаза 2).

Вышедшп из Погребища, князь очутился среди разгара восстания. Все кругом

волновалось. Вишневецкий послал шляхтича Барановского в Немиров, свою

маетность, требовать провианта для войска, а сам между тем стал в Ободном 3).

Барановский подошел к городу, увидел, что ворота заперты. Немировские пьяницы

и повесы, как называет их летописец, вышли на вал и закричали ему: «Идите прочь! уж

тут нет лядского духа: не знаем мы твоего пана! Есть у нас другой пан —

Хмельницкий» 4). С таким ответом воротился Барановский.

Вишневецкий разъярился, услыша, что рабы его более не повинуются ему, и тотчас

с дружиною отправился под Немиров. Вишневцы выбили деревянные стены, вырвали

колья и ворвались в местечко. Священники били сами в набат; мещане и козаки

защищались отчаянно, но не устояли против княжеской дружины: храбрейшие легли в

сече, а те, которые были потрусоватее, побросали оружие и попрятались в погребах, по

чердакам домов. Князь въехал в Немиров.

Мещане думали как-нибудь умилостивить разгневанного владельца, выползли из

своих закоулков, как выражается летописец, и, дрожа от страха, пришли к владельцу.

«Мы невинны,—говорили они,—были здесь злодеи козаки; они — изменники, они так

отвечали Барановскому, а мы ничего не знаем, не ведаем. Помилуй нас! Готовы дать,

что прикажешь!»

«Подайте мне виновных!» кричал Вишневецкий и на другой день приказал

собираться всему городу. Испуганные мещане, пытаясь как-нибудь спастись, указали

на тех, которые их ободряли.

Вишневецкий приказал мучить кого только подозревал. Немпровцам вырывали

глаза, распинали, растесывали их пополам, сажали на кол, обливали кипятком и, кроме

того, употребляли такия муки, говорит летописец, каких и поганые не могли выдумать.

Вишневецкий присутствовал при казнях п находил какое-то удовольствие. «Мучьте их

так, чтоб они чувствовали, что умирают!» кричал он в исступлении 5).

Утром приказал князь собрать всех оставшихся мещан. «Виновные наказаны, —

сказал он,—я вас прощаю; служите верно и узнаете мою милость».

Забрав провиант, князь уехал из Немирова и оставил в местечке двести драгунов.

Едва только немировцы успели сосчитать и оплакать замученных родных и друзей, как

снова стали сноситься с козаками и тайно послали к вышедшим из Врацлава козакам,

умоляя поспешить к ним на помощь. Козаки пришли. Мещане отворили им ворота и

бросились вместе с ними

*) Истор. о през. бр.

2) Памяти, киевск. коми., I, 3, 157.

3) Рат. о wojn. kozac. Chmieln., 12.—Wojna dom. H. I, 17.

4) Рат. о wojn. kozac. za Cbmieln., 12.—Летоп. Величка, I, 95.

5) Pam. о wojn. kozac. za Chmieln., 12.—Истор. о през. бр.— Hist. ab. exc. Wlad., IV,

22.

192

на драгунов, которые, не желая отдаться на муки русским, ожесточенным за

погибель своих братьев, защищались отчаянно и все пали в сече; только один спасся.

Немиров в другой раз признал господином Хмельницкого :). Вишневецкий в то время

уже готовился идти на Кривоноса, как вдруг узнал о новом отпадении Немирова.

«Теперь, — говорил он,—я накажу их так, что и свет еще не слыхал такой кары», и

готовился идти к Немирову.

Но на этот раз спаслись мещане. На дороге прибежал к Иеремии киевский воевода

Тышкевич 2), из числа магнатов в Украине, производивший, подобно многим, род свой

от православных предков. Отец его переменил веру, а сын стал горячим католиком.

Получив воеводство киевское в управление, он старался распространить в нем

католичество и унию, заводил иезуитские училища, бернардинские и доминиканские

монастыри, обращал насильно православные церкви в унитские, принуждал людей к

унии 3). Мятежники, мстя вообще всем дворянам за притеснения, особенно

преследовали тех, которые оскорбляли русскую веру. Кривонос, разграбив несколько

имений Вишневецкого, ворвался в маетность Тышкевича Махновку. Козаки разорили