Сакалиба

мира Испания. В Андалусии эти рабы были в основном евнухами; мы не видим среди них

ни женщин-наложниц, ни неоскопленных слуг. Поскольку Северная Африка получала

таких невольников в основном из Испании, логично предполагать, что и маг-рибинские

сакалиба были в большинстве своем скопцами.

Из Андалусии невольников-сакалиба везли в Магриб. Для Африки Ибн Хордадбех

представляет их путь так: Марокко (Дальний Сус) - Танжер - Кайруан - Александрия [134, с. 155]. Именно на этом пути находим мы в дофатимидском Магрибе рабов-сакалиба в

различных государствах. Двигаясь мысленно вместе с рахданитами с запада на восток, мы

приходим в Накур. Эмиры Накура поддерживали хорошие отношения с испанскими

Омейядами. После нападения на Накур норманнов в 244 г.х. (19 апреля 856 - 7 апреля 857

г.) андалусский эмир Мухаммад (852-886) выкупил у них двух накурских княжон; по

мнению ЭЛеви-Провансаля уже этого достаточно, чтобы убедиться в прочном и

дружественном характере отношений Кордовы и Накура [522, т. 1, с. 248]. Брат эмира

Накура Са'ида ибн Салиха (в правление которого мы и видим в Накуре сакалиба, см.: часть III, гл. 3) 'Абд ар-Рахман направился в Андалусию для борьбы с христианами и

погиб в одном из походов [232, с. 766; 105, т. 1, с. 177]. Сыновья Са'ида после разгрома

Накурского эмирата Фатимидами бежали в Кордову и затем боролись за восстановление

своей власти с помощью андалусского халифа 'Абд ар-Рахмана III (912-961) [232, с. 771; 105, т. 1, с. 180]. Есть сведения и о торговых контактах. Ал-Истахри говорит о плаваниях

из порта Накура в Альмерию [219, с. 38], ал-Бакри - о плаваниях в Малагу [232, с. 763]. В

пользу того, что в Накур могли приходить рахданиты, говорит тот факт, что в городе тоже

была иудейская община: одни из четырех ворот Накура назывались <иудейскими> (Баб ал-

йахуд) [105, т. 1, с. 176].

Хорошие отношения с Андалусией поддерживали и правившие в Тахерте Ростемиды. В

227 г.х. (21 октября 841 -9 октября 842 г.)росте-мидский имам Афлах Ибн 'Абд ал-Ваххаб

разорил и сжег построенный Аглабидами город ал-'Аббасиййу, после чего кордовский

эмир 'Абд ар-Рахман II (822-852) послал ему в награду сто тысяч дирхемов [276, т. 4, с.

200]. Сын Афпаха Абу-л-Йакзан, по сообщениям источников, согласовывал с кордовским

эмиром Мухаммадом свои решения по важнейшим вопросам [105, т. 2, с. 108]; речь, по

всей вероятности, шла о координации действий во внешней политике. Сыновья

ростемидских эмиров бывали при кордовском дворе [275, с. 130;269,т. 1,с. 48]. Опять-таки

есть и прямые указания на присутствие рахданитов. Ибн ас-Сагир сообщает, что в IX в. в

Тахерте было их поселение [178, с. 46, 57].

Двигаясь дальше, мы приходим в Кайруан. На то, что рахданиты торговали в Кайруане, указывает, как мы видели, Ибн Хордадбех. Упоминания о рахданитах в Кайруане

сохранились и в более поздних источниках [280, т. 2, с. 202], причем ал-Мукаддаси

сообщает, что и в этом городе были <иудейские ворота> (Баб ал-йахуд) [76, с. 225].

Путь работорговцев не заканчивался в Кайруане. Они двигались дальше на Восток,

причем к неъольникш-сакалиба, привозимым из Андалусии, прибавлялись сакалиба,

доставляемые венецианцами. Насколько можно судить по данным источников,

венецианская и итальянская торговля, включая, конечно, и работорговлю, была обращена к

Тунису и Египту; далее на запад итальянцы не заходили. Рынками сбыта были для них в

Тунисе Кайруан и ал-Махдиййа. Именно там они, очевидно, продавали своих невольников, часть которых затем оставалась в Магрибе, часть - вывозилась далее на восток, прежде

всего в Египет. Туда же итальянские купцы доставляли часть своих неволышков-сакалиба.

В Египте, особенно при Фатимидах, этих рабов весьма ценили и часто включали в дары, которыми обменивались правители и вельможи. В 383 г.х. (26 февраля 993 - 14 февраля

994 г.) зиридский эмир ал-Мансур Ибн Булуггин (Йусуф) послал фатимидскому халифу

ал'Азизу (975-996) в числе прочих даров пятнадцать рабов-сакалиба [288, т. 2, с. 279]. В

387 г.х. (14 января 997 - 2 января 998 г.) или 389 г.х. (23 декабря 998 - 12 декабря 999 г.) Ситт ал-Мулк, сестра недавно провозглашенного фатимидский халифом ал-Хакима (996-1021), сделала своему брату подарок, в котором, помимо прочего, были пятьдесят евнухов, из них десять сакалиба [288, т. 1,с. 15; 286, т. 1, с. 458 соотв.;

ср.: 303, с. 68]. В 405 г. х. (2 июля 1014 - 20 июня 1015 г.) ал-Хаким получил еще десять

рабов-сякялыбя от зиридского эмира Бадиса Ибн ал-Мансура (сына ал-Мансура Ибн

Булуггина) [105,т. 1, с. 261], наследник которого, ал-Му'изз, в 420 г.х. (20 января 1029 - 8

января 1030 г.) отправил двенадцать таких невольников в дар фатимидскому халифу аз-

Захиру (1021-1035) [303, с. 69; 288, т. 2, с. 177]. В Египте, очевидно, раскупали большую

часть привезенных сакалиба; оставшихся отправляли для продажи далее на Восток по

пути, указанному Ибн Хордадбехом, - через ар-Рамлу в Багдад, Куфу и Басру.

Расцвет этой торговли пришелся, очевидно, на последнюю четверть X - нАчало XI в., когда мы наблюдаем значительное увеличение спроса на невольников-сакалиба. В

Андалусии при ал-Хакаме И (961-976) и ал-Мансуре число сакалиба только при дворе

измеряется сотнями; много их в это время и в фатимидском Египте. Наконец, некоторые

данные говорят за то, что этих невольников стали охотнее покупать и в Машрике.

Согласно ал-Мукаддаси, в связи с крушением границы (имеется в виду падение границы

между мусульманскими землями и Византией в связи с наступлением, предпринятым в 60-70-е гг. X в. Никифором Фокой и Иоанном Цимисхием) румийские евнухи перестали

поступать в Машрик [76, с. 242]. Полагаю вполне вероятным, что недостаток румийских

рабов восполнялся расширенным ввозом сакалиба, которых мы увидим при багдадском

дворе в то время. Под 364 г.х. (21 сентября 974 - 9 сентября 975 г.) ал-Макризи (1364-1442) делает следующую запись: <испросили [тогда] рабов-са-калиба у всех людей и взяли, заплатив> [288, т. 1, с. 223]. В роли покупателей невольников выступает, очевидно, фатимидский двор, о котором повествует ал-Макризи. Столь широкомасштабная (<у всех

людей>!) скупка определенно указывает на дефицит, возникший вследствие проявившейся

неадекватности прежних каналов доставки невольников; напрашивается мысль, что

исчезновение рабов-румийцев коснулось и фатимидского двора, который компенсировал

их нехватку скупкой невольников-лшынбо.

Вскоре, однако, ситуация радикально меняется. Изучая историю спут-сакалиба в

мусульманской Испании и Северной Африке, мы видим интереснейшую закономерность.

До конца первой трети XI в. упоминания о них встречаются довольно часто, затем все

реже и уже не составляют целостной картины. Такая синхронность вряд ли может быть

случайной; скорее всего, она свидетельствует о сокращении объемов работорговли.

В историографии эта проблема преподносится по-разному. Ш.Вер-линден, например, не

видел никакого перерыва в работорговле [614, т. 1, с. 221], однако следует учесть, что он

работал в основном по европейским источникам и почти полностью игнорировал

восточные. Ф.Рериг утверждал, что в XI в. работорговля прекращается, приводя в

11 За<. 101

доказательство выступление Конрада II (1024-1039) против продажи церковных крестьян

около 1030 г. [585, с. 23]. Другие ученые говорят о прекращении торговли именно

славянскими невольниками, связывая это либо схристианизацией славянских земель [см.: 573, с. 62; 435, с. 206], либо со становлением сильных славянских государств, способных

помешать вывозу рабов со своей территории [386, с. 120].

Насколько обоснованы подобные гипотезы? С тем, что в XI в. были приняты некоторые