Шесть дней Яд-Мордехая

Некоторое время беженцы из Яд-Мордехая надеялись, что их родной дом будет отбит и они смогут вернуться туда, чтобы начать все сначала - строить и сажать. Однако 11-го июня, после двадцати восьми дней сражения. Объединенными Нациями было принято решение о первом перемирии. Оно должно было длиться ровно столько же дней, сколько длилось сражение. Согласно условиям перемирия, каждая сторона оставалась на той территории, которую она заняла за эти дни.

В начале июля граф Фолке Бернадот, посредник ООН, внес предложение об окончательном установлении границ. Согласно этому плану весь Негев должен был отойти к арабам. Приняв во внимание и тот факт, что по решению ООН первоначальные границы исключали Яд-Мордехай из Еврейского государства, мечты тех, кто стремился вернуться обратно, казались настоящей утопией.

Как бы подчеркивая всю безнадежность положения, каирское радио заявило, что король Фарук посетил "линию Мажино евреев" - Яд-Мордехай. Его Величество своими глазами увидел, по сообщению радио, "одну из самых сильных и неприступных крепостей из всех сионистских поселений, построенную согласно новейшей технике военной обороны. В каждом из ее четырех углов имелся наблюдательный пункт в два этажа, один из которых предназначался для тяжелой артиллерии, а другой для пулеметов и наблюдателей. Крепость была окружена траншеей глубиной в три фута, в десяти шагах от нее была вторая траншея глубиной в пять футов и дальше еще одна - глубиной в шесть футов. Последней линией обороны являлась колючая проволока, через которую был пропущен электрический ток".

Вспоминая, как они по ночам боролись с песком, пытаясь восстановить засыпанные траншеи, защитники Яд-Мордехая грустно улыбались друг другу. Они знали, что король Фарук нуждается в победах, чтобы удержать свой шаткий трон, поэтому им были ясны все преувеличения этого сообщения. Очень больно ранило их и привело в ярость заявление о том, что египетский флаг "горделиво развевается" над разрушенной водонапорной башней.

Наконец, с тяжелым сердцем беженцы пришли к ужасному выводу. Им придется начать все сначала на новом месте. Были изучены участки, предлагаемые Еврейским Агентством. Они решили временно поселиться на сельскохозяйственной ферме, расположенной между Тель-Авивом и Натанией, которая была покинута ее владельцем, арабским шейхом. Ферма лежала на склоне холма; каменный дом шейха находился у его подножья. Беженцы оставили дом нетронутым, так как они взяли эту землю в аренду и знали, что ее придется вернуть, если Али Кассем вернется. Они снова поселились в палатках и деревянных бараках, как в первые дни своего халуцианства. В их распоряжении имелась апельсиновая роща, пшеничное поле и большой огород. Поселенцы построили хлев и купили тридцать коров. Они приобрели два трактора и оборудование для столярной мастерской. Чтобы пополнить порядком поредевшие ряды мужчин, центральная организация прислала группу из пятидесяти молодых румынских евреев, которые прибыли на родину из британских лагерей для интернированных лиц на Кипре. Все они были призывного возраста - восемнадцатилетние. Со временем эти девушки и парни должны были уйти и основать свой собственный кибуц; пока же они помогали построить это поселение.

Беженцы поселились на покинутой ферме в конце июля. В сентябре они встречали еврейский Новый год в импровизированной столовой. То был мрачный праздник. Ни у кого не поворачивался язык, чтобы сказать: "Счастливого Нового года". И хотя работники кухни старались сделать все, что было в их силах, обед получился скудным - в результате войны был введен строго ограниченный паек. Не было и того чувства единого большого семейства, которым обычно отличались все праздники кибуца. Присутствие чужих людей, не знавших Яд-Мордехая и не переживших его потерь, вызывало еще большее чувство угнетения и тоски у членов кибуца, оставшихся в живых. И в этот праздник - их первый праздник после того, как они покинули свой дом - они чувствовали себя изгнанниками. И сердца их кричали словами псалма: "У рек вавилонских - там сидели мы и рыдали, вспоминая Сион".

Пятнадцать еврейских поселений было разбросано по всему северному Негеву, окруженному египетскими войсками. Они подвергались постоянным бомбардировкам с воздуха и артиллерийскому обстрелу. Одним из преимуществ перемирия было условие, согласно которому египтяне должны были разрешать еврейским автоколоннам пересекать западно-восточную дорогу, чтобы обеспечить снабжение этих поселений. Вначале египтяне отказались открыть "перекресток Фалуджа" еврейскому транспорту. Неоднократные попытки посредника ООН переубедить египтян были напрасными. Наконец, израильское Высшее Командование решило освободить дорогу силой. Они также надеялись, что запланированная операция вытеснит египтян из Негева, так как не исключалось, что окончательные границы будут установлены по фактически занятой территории. Судьба Яд-Мордехая была на пороге решения.

Высшее Командование планировало атаковать египтян с двух сторон - снаружи и изнутри. Для удара изнутри требовалось больше людей и оружия, которые могли быть доставлены только воздушным путем. В течение этой войны Израиль получал самолеты и оружие из Чехословакии. Он не мог больше полагаться на двухместные спортивные самолеты, которые не годились ни для транспортных целей, ни для бомбардировок. Летное поле было построено около Рухамы - кибуца, приютившего детей Яд-Мордехая. Первый самолет приземлился здесь 22-го августа. После этого было совершено более четырехсот перелетов и таким образом доставлено в Негев две тысячи тонн вооружения.

Высшее Командование готовило большую операцию. Молодое государство уже располагало танками и броневиками, восемью артиллерийскими батареями, пушками и тяжелыми минометами. Только что сформированный бронетанковый батальон должен был вступить в бой. В нем также должны были участвовать более двух пехотных бригад. Таким образом, в этом секторе живая сила обеих сторон была почти равной; египтяне имели преимущество лишь в огневой мощи. Эта операция была поручена Игалу Алону, который раньше командовал войсками в верхней Галилее.

Действия Израиля по сосредоточению военной силы не остались незамеченными египтянами. Перемирие стало всего лишь фикцией, так как израильтяне перебросили войска и оружие в Негев, а египтяне бомбили поселения и военно-воздушную базу около Рухамы. За неделю до формального прекращения перемирия происходили ожесточенные столкновения: израильтяне занимали стратегически важные высоты, а египтяне проводили контрнаступления.

15-го октября Израиль сообщил штабу наблюдателей Объединенных Наций, что через перекресток Фалуджа проследует автоколонна. Как и ожидалось, по колонне был открыт огонь. Один грузовик загорелся и перекрыл дорогу, остальные вернулись на свою базу. Это было сигналом для начала израильского контрнаступления.

Главные удары были направлены на пункты, расположенные вблизи скрещения дорог. Чтобы привести врага в замешательство, некоторые отряды вклинились в египетские позиции вдоль побережья и держали под угрозой коммуникации. Одним из таких пунктов был Бейт-Ханун, расположенный в четырех милях южнее Яд-Мордехая. В то время, когда севернее велся один из самых ожесточенных боев этой войны, этот клин вбивался все глубже и глубже до тех пор, пока израильтяне получили возможность обстреливать и железную дорогу, и главное шоссе между Каиром и Тель-Авивом. Хотя обстрел велся с позиций, расположенных вблизи Яд-Мордехая, батареи окопались и закрепились. Египтяне были в панике. Их штаб в Мичдале был почти отрезан. 17-го октября они начали эвакуацию. Их автоколонны отступали, подвергаясь ожесточенному обстрелу израильтян, закрепившихся на холмах около дороги. Чтобы избежать потерь, египетские инженеры построили запасную дорогу вне досягаемости израильских орудий. Они работали, не считаясь со временем, с большим напряжением, прокладывая дорогу на морском побережье из проволочных сетей, досок и бревен. Потоки армейских машин прошли этим путем, и вместе с ними уходило арабское население. Почти все соседи Яд-Мордехая ушли вместе с войсками.