Сакалиба

преследования, они также могли жить и торговать. При этом иудей-купец из исламского

мира, приехавший в Европу, мог рассчитывать на поддержку иудейских общин,

разбросанных по различным европейским городам, и наоборот, иудеев-купцов из Европы

принимали их соплеменники на Востоке. У христиан и мусульман это было развито

меньше. В итоге иудейские купцы действовали в намного более выгодных условиях, чем

все другие. Потому и стало возможным появление рахданитов, добившихся в IX-XI вв.

преобладающих позиций в торговле Европы с исламским миром.

Занимаясь работорговлей на территории Европы, рахданиты, тем не менее, сталкивались с

некоторыми проблемами. Наиболее трудная из них заключалась в позиции церкви,

неизменно выступавшей против работорговли. Однако церковные иерархи выступали

обыкновенно не против работорговли как явления, а против владения или покупки

христианских рабов нехристианами. Раннесредневековые документы наглядно

показывают, с каких позиций подходила церковь к вопросу о работорговле. В 538 г. синод

в Орлеане запретил священникам выдавать христианских рабов, укрывавшихся от своих

хозяев в церквах, их владельцам-иудеям и предписал выкупать их [163, т. I, с. 78]. В 541 г.

другой синод, состоявшийся там же, ссылаясь, видимо, на предыдущее постановление, несколько расширил сферу действия последнего, предписав не выдавать иудеям их беглых

христианских рабов не только если те укрывались в церквах, но и если просто бежали к

христианам [163, т. 1,с. 94]. В 583 г. синод в Маконе постановил, что иудеи более не имеют

права владеть христианскими рабами; рабы, находившиеся в услужении у иудеев к

моменту выхода этого решения, подлежали выкупу[163,т. 1,с. 159]. Синод, состоявшийся в

626 или 627 г. в предместье Парижа Клиши, запретил христианам продавать своих рабов

иудеям и язычникам [163, т. 1,с. 199]. Нарушившие этот запрет не допускались к

причастию. Еще более решительную позицию занял Римский синод 743 г., установивший

отлучение от церкви в наказание всякому христианину, продавшему раба или рабыню

иудеям [163, т. 2, с. 32].

Об отношений церкви к работорговле мы узнаем не только из постановлений соборов.

Немало интересных сведений содержится и в других документах, в частности, посланиях

церковных иерархов. Вопроса о работорговле не раз касался папа Григорий I Великий

(590- 604). Решительно утверждая, что иудеи не имеют права владеть и торговать рабами-

христианами (см., напр.: 168, т. 1,ч. 2, с. 464; т. 2,ч.2,с. 22- 23,111), Григорий Великий

упоминал и о невольниках-язычниках. Последние, однако, интересовали его главным

образом в тех случаях, когда желали обратиться в христианство. Такие невольники, по

мысли папы, должны были обрести свободу, причем здесь делалась интересная оговорка.

Если пожелавший креститься раб оставался к тому времени у хозяина более трех месяцев, то есть определенно не предназначался для перепродажи, его следовало освободить.

Невольники же, которых собирались перепродать (то есть, фактически, <живой товар> большой транзитной работорговли, предшественники сакалиба), подлежали выкупу

христианами. Такой порядок, особо отмечал папа, был необходим для того, чтобы

владельцы новообращенных рабов не считали, что несут убытки вследствие произвола

[168, т. 2, ч. 2, с. 407-408].

Интересны и послания лионского епископа Агобарда, бывшего в первой половине IX в.

одним из основных противников рахданитской работорговли. Позиция Агобарда, как она

изложена в этих посланиях, практически не отличается от позиции его предшественников.

Как и они, Агобард резко протестует против того, чтобы иудеи торговали христианскими

рабами; наиболее ярко это проявляется в послании к Людовику Благочестивому от 826 или

827 г., где он подробно останавливается на работорговле [168, т. 5, с. 182-185]. В другом, на этот раз коллективном, письме, относящемся к тому же времени, Агобард и его

единомышленники основываются на постановлении Маконского синода, фрагмент

которого приводится дословно [168, т. 5, с. 185-199]. Внимание Агобарда сосредоточено на

христианах, однако он, как ранее Григорий Великий, упоминает и о рабах-язычниках, также интересуясь ими в основном с точки зрения возможности их крещения. Основные

идеи, высказываемые Агобардом, сводятся к следующему: необходимо пропагандировать

христианство среди рабов и слуг [168, т. 5, с. 180-181], нельзя отказывать в крещении тем

из рабов-язычников, кто того пожелает [168, т. 5, с. 165], епископы должны иметь

возможность выкупать рабов у их хозяев [168, т. 5, с. 182]. При этом Агобард нигде не

призывает к насильственной конфискации рабов у иудеев и прямо заявляет, что <не то

утверждаем мы, что по мнению нашему сынов их (иудеев. - ДА/.) и рабов следует отнять

от них силою, но что приходящим к вере от неверных не должно отказывать> [там же].

Различное отношение к рабам-христианам и язычникам особенно хорошо заметно у

преемника Агобарда епископа Амулона: <...и да не служат им (иудеям. - ДА/.) христиане

ни в городе, ни в деревне, - читаем мы у него, - но сами они с рабами-язычниками своими

делают и добывают для себя все необходимое> [40, с. 171]. Сказанное Амуло-ном

фактически значило, что иудеи могут беспрепятственно владеть рабами-язычниками, если

у них не будет рабов-христиан.

Позиция церкви действительно представляла собой определенную препону работорговле.

Между тем протесты церковных деятелей и даже постановления соборов не были в

состоянии уничтожить ее как явление. Более того, они даже не имели такой цели. В

основном церковь уделяла внимание рабам-христианам, весьма мало, как мы видели,

интересуясь язычниками. Славянские рабы, бывшие почти поголовно язычниками, не

могли особенно рассчитывать на защиту церкви. В том же случае, если проповедники

пытались уговорить рабов принять христианство и обрести тем самым свободу,

действовали королевские привилегии, запрещавшие обращаться к рабам с такими

призывами. Каролингские монархи хорошо понимали, что занимавшиеся международной

торговлей рахданиты представляют собою для них едва ли не единственный канал для

связи с экономически передовым в то время Востоком, и всячески старались удержать их у

себя. В <Деяниях Карла> Ноткера (род. около 840 г., ум. в 912 г.) упоминается

занимавшийся, по всей видимости, международной торговлей иудей-купец при дворе

Карла Великого [186, ч. 3, с. 16]. Раббн Донат и Самуэль рассказали Людовику

Благочестивому, что их рабов призывают к крещению и уходу от владельцев, и

королевская грамота недвусмысленно грозит санкциями тем, кто будет делать это в

дальнейшем [169, с. 309]. Аналогичное положение включено и в привилегию, данную

Давиду и Иосифу [169, с. 310]. О том, что Людовик Благочестивый был готов защищать

рахданитов не только на словах, но и на деле, свидетельствует одно из писем Агобарда.

Согласно Агобарду, посланцы Людовика Благочестивого, направленные в Лион для

урегулирования конфликта между епископом и иудеями, с самого начала взяли сторону

последних [168, т. 5, с. 182-183]. В другом письме Агобард жалуется, что попал в

затруднение: если он будет отказывать рабам иудеев в крещении, то на него падет кара

Божья, если же решится крестить их - последуют земные санкции [168, т. 5, с. 165].

Похожие привилегии существовали, видимо, и в последующие времена, ибо ар-Ракик, как

мы видели, говорит, что иудеи-работорговцы пользуются покровительством франков.

Покровительствуя работорговле, Каролинги в то же время ставили на ее пути н

препятствия. Им, разумеется, было известно, что поток рабов направляется в Испанию, Магриб и другие мусульманские страны. Продавать рабов мусульманам означало бы не