История украинского народа. Автобиография
История украинского народа. Автобиография читать книгу онлайн
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
С концом XIV в. во всем этом складе в. кн, Литовского происходит ряд глубоких перемен. Во-первых, правительство Ягайла-Витовта, силь-
ное сознанием опоры, которую давало ему еще ненарушенное объединение Литвы и Польши, в 1390-х гг,, рядом сильных и хорошо рассчитанных ударов, без церемонии уничтожает все наиболее сильные удельные княжества в землях великого княжества Литовского и обращает их в простые провинции. Так, между прочим, отобраны были от ДимитрияКорибута его Черниговские земли (еще раньше потерял свои владения, эмигрировав в Москву, другой Димитрий Ольгердович). В несколько приемов отнята была Волынь от Федора Любартовича (взамен дали ему владения в Черниговских землях, но это была такая жалкая замена, что обиженный князь даже не принял ее), С Подолья Витовт согнал Федора Кориатовича. Киевская земля была отнята от Владимира Ольгердовича, получившего взамен маленькое Слуцкое княжество в Белоруссии, и, пройдя через несколько рук (Скиргайла. Ивана Ольгимунтовича), превратилась в начале XV в. в простую провинцию. После этого, в первой половине XV в., в украинских землях единственным значительным владением осталось княжество, составленное из Черниговских волостей для беспокойного претендента Свитригайла (1420 — 1430); кроме того были второстепенные княжества, как Ратненское (в северной Волыни) Федора Ольгердовича, Пинское — одного из потомков Гедимипа, Острожское — одного из уцелевших родов старой киевской династии и т.д. Для государственной системы великого княжества Литовского эти и им подобные княжества, конечно, никакой опасности не представляли.
Это превращение сильнейших княжеств в простые провинции, розданные в управление обыкновенным наместникам, не только спасло единство великого княжества Литовского от грозившего ему разложения, но имело и чрезвычайно важное значение в эволюции политических и общественных отношений украинских (и белорусских) провинций, отдав их под непосредственную власть центрального правительства и открыв последнему более широкий путь к воздействиям его внутренней политики на склад и отношения этих земель. Ибо хотя государственная система великого княжества Литовского до полной централизации никогда не дошла и довольно значительная провинциальная обособленность земель, с широким участием в управлении местных элементов (княжеских и панских) существовала и позже, — все же в смысле воздействия внутренней политики центрального правительства была большая разница между этими провинциями и прежними, почти независимыми, княжествами.
А во внутренней политике правительства в это время постепенно давал себя чувствовать важный нерелом.
В Кревском акте Ягайло между прочим обязался крестить в католичество всех некрещеных Литовцев и исполнил это обещание. Он органи-
зовал католические епархии в литовских землях и, очевидно, под влиянием своих польских, католических советников, придал ново-организованной католической церкви значение церкви государственной, господствующей, покровительствуемой сравнительно с православной церковью Литовской Руси.
Под влияпием, вероятно, тех же советников Ягайло стремится создать из литовских бояр-католиков новый привилегированный класс; польские политики, а с ними и Ягайло, очевидно, рассчитывали, что, будучи обязана своим привилегированным положением Польше и католичеству, эта литовская католическая аристократия сделается верным приверженцем и хранителем унии Литвы с Польшею. Расчет был совершению верный, и с точки зрения унии политика эта была совершенно последовательна. Однако в этом же направлении пошел и Витовт, хотя был противником унии: вероятно, его увлекали фамильные традиции, связывавшие его семью ближе с литовским элементом, и он, без всякой настоятельной надобности, усиленно старался выдвинуть литовскую аристократию и на нее опереться, в противовес православным княжеским и боярским родам: белорусским, украинским и ассимилированным ими литовским. Сойдясь на этом пункте, хотя и из совершенно противоположных побуждений, Ягайло и Витовт энергически создают новую литовскую аристократию: провозглашают уравнение бояр-калголцков (т. е. Литовцев) в правах с польской шляхтою, признают за ними исключительное право на государственные должности, лишь их допускают до наиболее важных государственных актов, как унионные трактаты. Витовт в качестве фактического правителя в. кн. Литовского всюду выдвигает Литовцев католиков оттесняя православные роды от всякого влияния.
Это, конечно, чувствовалось. Литовская Русь сознавала, что ее оттесняют на второй план, лишая всякого политического значения; католическая же литовская аристократия входит очень скоро во вкус своего привилегированного положения и, понимая, что такое исключительное положение ее основано на поддержке Польши и унии, действительно начинает ценить связь с Польшею, Отсюда начинается та двойственность политики литовской аристократии, о которой я упоминал: правящие литовские круга, с одной стороны, желают сохранить автономию великого княжества Литовского, потому что с превращением последнего в июльскую провинцию они потеряли бы значение его правителей; с другой стороны, они хотят обеспечить возможно тесную связь с Польшею, так как, разрывая с последней, они были бы вынуждены искать опоры в самом великом княжестве, а в таком случае им пришлось бы дать соответствующее место и значение элементам славянским, аристократии украинских и белорусских земель. Эта двойственность и была причиной
8 За* 35
MjCJ^pyiueecmi^
122 ^ __
нерешительности и слабости литовской политики по отношению к Польше. Останавливаясь на полдороге, она тем самым облегчала польской политике осуществление ее планов по отношению к Литве.
Облегчал последние, конечно, и указанный национальный раскол. Когда Свитригайло, заняв место Витовта, задумал исправить его ошибку и, не лишая значения литовских вельмож, хотел дать соответствующее место Литовской Руси, это вызвало чрезвычайное неудовольствие среди литовской аристократии. Она не хотела делиться своим исключительным положением, и пошла навстречу интригам польского правительства против Свитригайла, провозгласив великим князем Сигизмунда Кейстутовича, Это была большая услуга польской нолитике со стороны литовской аристократии: не ее вина, если реальных выгод из этой услуги Польше извлечь тогда не удалось.
Сигизмунда признавали литовские земли; белорусские и украинские остались верными Свитригайлу, Этнографическое раздвоение стало фактом очевидным и было подчеркнуто современниками, которые называют Сигизмунда великим князем литовским, Свитригайла — вел. князем русским. Последующая борьба Свитригайла с Сигизмундом должна была решить — остается ли литовская аристократия господствующею, или центр тяжести передвинется в сторону элементов белорусских и украинских. Последние это понимали, и потому православные князья и бояре с чрезвычайной энергией поддерживали Свитригайла, бывшего издавна их союзником и другом1. Но при большой энергии и настойчивости, Свитригайло оказался плохим полководцем, и дело литовской «Руси» было проиграно. В 1435 г, Свитригайло потерпел решительное поражение: в битве над р. Святою, около Вилькомира, погибло его войско, одних пленных князей летописи насчитывают 26, а множество их легло на месте.
Но и литовская аристократия в выборе Сигизмунда не была счастлива. Он оказался врагом аристократии вообще и старался выдвинуть людей худородных, а родовитых преследовал, как рассказывает позднейший летописец, представитель аристократических воззрений. По то словам, Сигизмунд «сильные жестокости чинил подданным своим, а особенно над родом шляхетским: немилостиво их хватал, и тяжкие жестокости над ними чинил, невинно карать и убийства чинить, — а те подданные его, шляхта, терпели как верные рабы от господина своего, ничего злого не учинили и не мыслили, он же, окаянник, князь великий Жигимонт не насытил злости своей и мыслил в сердце своем весь род
1 Народным массам эта борьба осталась чуждой, Она была делом князей и бояр, борьбою двух аристократий. Народ был только пассивным участником ее.