Гавайи Миссионеры

Наступили золотые деньки: "Фетида", плавно покачиваясь на волнах и распустив все паруса, продвигалась под солнцем. Рядом резвились дельфины, охотившиеся на летучих рыб, переливающихся всеми цветами радуги. Теперь маленький бриг двигался по прямой линии длиной в семь тысяч миль от Мыса Горн к Гавайям. Постепенно отвратительный холод южных вод сменился ласковым теплом умеренных широт. Звезды, сиявшие над Огненной Землей, исчезали, уступая место знакомым созвездиям Новой Англии. Теперь семья миссионеров представляла собой единую сплоченную группу единомышленников. Некоторые, уже позабывшие тяготы пути, когда один лишь Эбнер заботился о здоровье всех остальных, воспротивились его признанному лидерству. Одна из женщин, особенно острая на язык, даже обмолвилась: "Можно подумать, что он помазанник Божий!" Однако ее супруг быстро успокоил свою подругу, заявив, что даже в семье кто-то должен главенствовать.

Тем временем судно приближалось к экватору. Занятия, проводимые Эбнером, стали носить более упорядоченный ха рактер, и теперь, когда о "миссионерском вальсе" не осталось и воспоминаний, можно было посвятить досуг философским и религиозным беседам и диспутам. Кеоки Канакоа также при нимал деятельное участие в беседах, знакомя миссионеров с обычаями и языком Гавайев. Однажды, когда его громовой

голос возвестил, что на островах под страхом удушения женщинам запрещено прикасаться к бананам, а тем более есть их, Иеруша громко прошептала:

-Ну что ж, невелика потеря.

Но самый трогательный момент наступал тогда, когда кто-нибудь (обычно это была женщина), начинал петь полюбившийся миссионерам гимн о единстве семьи во Христе. Все дружно подхватывали его, действительно ощущая себя братьями и сестрами, принадлежащими к братству, которого еще не все в этом мире достигли.

Так как Тихий океан оказался более спокойным, пассажиры смогли чаще гулять по палубе. И теперь никто из них не мучился ни запорами, ни морской болезнью. Однако место прежних несчастий занял новый недуг. Часто по утрам женская половина братства испытывала непреодолимую тошноту, вплоть до рвоты. Можно было подумать, что "Фетида" вновь подвергается качке. Однако вскоре для доктора Уиппла стало очевидным, что по крайней мере семь женщин из одиннадцати (а может быть, и девять) попросту беременны. Особенно он был горд, когда его собственная жена смогла открыто признаться всем остальным в том, что "ожидает маленького посланника с небес". Импозантный Уиппл озадачил остальных мужчин двусмысленным заявлением: "Подумаешь! Я знаю ее с семи лет".

Беременность Иеруши была подтверждена позже, чем у остальных женщин, но зато вызвала огромную радость будущей матери. Миссис Хейл выказывала такой восторг, что это казалось даже неприличным для жены миссионера.

-Это огромное утешение для меня, Эбнер, - призналась Иеруша супругу. Самое главное - что я стану матерью на незнакомой, новой земле! Это так прекрасно и настолько сим волично. Словно нам предназначено свершить на Гавайях не что великое.

Эбнер находился в полном смятении, как, впрочем, и все его товарищи. Так же, как и они, он практически ничего не знал о том, как появляются на свет малыши. Чуть позже было совер шено еще одно неутешительное открытие: из одиннадцати жен щин, находившихся на борту, ни одна не рожала сама и даже не присутствовала при родах. То же можно было сказать и о муж чинах. Исключение составлял доктор Уиппл, и внезапно имен но он стал самым нужным и важным членом миссионерской се

мьи. Он извлек из своего багажа "Настольную книгу-справочник по акушерству", которую внимательно изучали все пассажиры по очереди. Именно в эти дни первая тень настоящего беспокойства накрыла беспечную семью во Христе. Женщины поняли, что после того, как корабль пристанет к берегам Гавайев, доктора Уиппла оставят на одном острове, а остальные пары рассеются по другим островам архипелага. И вот когда настанет пора рожать, вряд ли у каждой женщины появится возможность вызвать к себе на помощь доктора Уиппла. Роды будут проходить в крайне примитивных условиях, а единственной помощью, которую сможет получить роженица, будет та, которую ей окажет ее собственный супруг. Жены начали посматривать на своих мужей с большей нежностью, осознавая, что от них теперь зависит безопасность их собственной семьи. Вот тогда просторная каюта на " Фетиде " время от времени стала превращаться в некое подобие учебной аудитории, в которой брат Уиппл проводил семинары по гинекологии, используя в качестве пособий имеющиеся у него книги.

Как-то раз воскресным утром миссионеры услышали возглас старшего помощника капитана:

-С правого борта китобойное судно!

Иеруша и Аманда, страдавшие от утреннего головокружения и легкого недомогания, не стали подниматься на палубу. Все остальные женщины с удовольствием вышли наверх, чтобы полюбоваться красивым зрелищем. В утренней дымке были отчетливо видны очертания великолепного трехмачтового судна с распущенными парусами. Корабль величественно покачивался на волнах, и хотя паруса его были немного закопчены дымом, поднимающимся от котлов, где вытапливался китовый жир, со стороны судно напоминало настоящего властелина моря. Вскоре пассажиры "Фетиды" заметили, что с китобоя в сторону их брига направляется вельбот.

Как называется ваше судно? - поинтересовался мистер Коллинз.

Барк "Карфагенянин". А я - помощник капитана Хок- суорта. Мы возвращаемся в Нью-Бедфорд. А вы?

Бриг "Фетида", капитан Джандерс. Идем из Бостона.

Мы привезли вам письма, которые просим вас доставить на Гавайи, пояснил помощник капитана, ловко поднимаясь на борт "Фетиды". - Мы, в свою очередь, с радостью захва тим вашу почту до Нью-Бедфорда. - Затем, увидев мужчин в

высоких шляпах, он поинтересовался: - Неужели все эти люди священники?

-Да, они - миссионеры и направляются на Гавайи, - подтвердил капитан Джандерс.

Китобой на несколько секунд задумался, затем почтительно склонил голову и попросил:

-Не мог бы кто-нибудь из вас прочитать на моем судне воскресную проповедь? Вот уже много месяцев мы не слыша ли ни одной; иногда мне кажется, что уже прошли годы. Ско ро мы вернемся домой, но перед этим все же хотелось бы на помнить себе о том...

Эбнер, вспомнив, какой успех имела его проповедь на борту другого китобойного судна, когда им пришлось сделать остановку на Фолклендах, сразу же вызвался добровольцем. К нему тут же присоединился Джон Уиппл. Правда, на самом деле главной причиной такого энтузиазма молодого доктора было нечто иное: ему хотелось вблизи рассмотреть этот гигантский корабль и побывать на его борту. Обоих священников усадили в вельбот, и когда лодка отплыла, Эбнер запоздало крикнул друзьям, оставшимся на "Фетиде":

-Передайте нашим женам, что сразу после службы мы вернемся!

На "Карфагенянине" команда сердечно приветствовала молодых священников. Высокий, жилистый и очень сильный мужчина со сдвинутой почти на затылок шапочкой китобоя вытянул далеко вперед свою ладонь и зычным голосом прокричал:

Меня зовут Рафер Хоксуорт. Мы возвращаемся в Нью- Бедфорд, и я счастлив видеть вас, добрые молодые люди, на борту моего судна. Мы с удовольствием послушаем вашу про поведь на этом барке.

Ваше плавание оказалось удачным? - поинтересовался Уиппл.

Китов попадалось не слишком много, - вздохнул Хок суорт, ставя длинную ногу прямо на перила палубы. - Мы могли бы справиться более чем с тремя тысячами бочек, но по ка имеем лишь чуть более двух с половиной тысяч. Конечно, это немного расстраивает. Но все же, - тут же добавил капи тан, мы уже успели отправить еще две тысячи двести бо чек, поэтому я очень рассчитываю на то, владельцы судна окажутся довольны этим рейсом.

И давно вы покинули Нью-Бедфорд?

Уже скоро будет четыре года, - задумчиво отозвался Хоксуорт, почесывая свой мощный подбородок. - Да, это очень большой промежуток времени, слишком большой.

Но если учитывать все вместе, - не отступал Уиппл, - и тот жир, что у вас имеется сейчас на корабле, и все то, что вы уже отослали домой... можно сказать, что в целом это пред приятие получилось успешным?