Аврора, или Утренняя заря в восхождении

83. Тело же, которое первоначально было стянуто воедино из сладкой

воды, остается мертвым, и домом владеет теперь пот тела,

качествующий совместно с терпким и горьким качествами, и ширится в

нем, и становится великим, тучным и похотливым.

84. Но оба качества, терпкое и горькое, не могут, однако, оставить

свои распри и вражду, но непрестанно борются между собою; терпкое

сильно, но зато горькое проворно.

85. И когда терпкое нападает на горькое, то горькое отскакивает в

сторону и захватывает с собою сок своего сына; тогда терпкое повсюду

преследует его и хочет взять его в плен и тогда горькое рвется из

тела наружу и вытягивается как можно дальше.

86. Когда же наконец тело становится слишком тонким, так что оно не

может больше его вытянуть, а горькая распря слишком жестокой, то

горькое качество принуждено бывает сдаться в плен. Однако терпкое не

может умертвить горького, но держит его только в плену, и битва

между ними так велика, что горькое успевает еще в волокнах вырваться

из тела и захватывает с собою тело своего сына.

87. Таков рост, или сплочение воедино, или образование тела

какого-нибудь корня, как оно происходит на земле.

88. Теперь ты скажешь: как может быть Бог в этом рождении? Смотри:

таково рождение природы, и если бы в этих трех качествах, как-то:

терпком, горьком и сладком, не было возжженного огня гнева, ты

увидел бы, пожалуй, где Бог.

89. Но вот теперь во всех трех огонь гнева: ибо терпкое качество

слишком холодно и слишком жестко стягивает тело; и сладкое также

слишком густо и темно, и терпкое качество скоро схватывает его, и

держит в плену, и чрезмерно иссушает; и горькое слишком колюче,

убийственно и неистово; и эти три не могут прийти к согласию.

90. Иначе если бы терпкое не было так жестоко возжжено в холодном

огне, и вода не была так густа, и горечь так буйна и убийственна, то

они могли бы возжечь тот огонь, от которого произошел бы свет, и из

света -- любовь, и из молнии огня -- звук: тогда ты, пожалуй, увидел

бы, не небесное ли то было бы тело, в котором сиял бы свет Божий.

91. Но так как терпкое качество слишком холодно и чрезмерно иссушает

воду, то оно держит пленным в холоде своем знойный огонь и

умерщвляет тело сладкой воды; также пленяет оно и горечь и иссушает

ее.

92.А в этом иссушении умерщвлена бывает тучность в сладкой воде, в

которой возгорается огонь, и эта тучность делается терпким и горьким

духом; ибо когда тучность в сладкой воде умирает, она превращается в

пот скорби, в котором качествуют терпкое и горькое качества.

93. Не в том смысле, будто вода совсем умирает, нет, этого не может

быть; но терпкий дух забирает в плен в своем холодном огне сладость

и тучность воды, и качествует совместно с нею, и пользуется ею для

своего духа.

94. Ибо дух его совершенно застыл в смерти, и нуждается теперь в

воде для своей жизни, и извлекает из нее тучность, и отнимает у нее

ее силу.

95. Тогда вода превращается в пот скорби, который стоит между жизнью

и смертью, и не может возжечь в себе огонь зноя, ибо тучность

содержится в плену в холодном огне; и все тело остается мрачной

долиною, пребывающей в скорбном рождении и не могущей достигнуть

жизни.

96. Ибо жизнь, состоящая в свете, не может подняться в жестком,

горьком и терпком теле, ибо она в плену в холодном огне, но не

совсем умерла.

97. Ибо ты видишь, что все это правдиво. Возьми какой-нибудь корень

знойного качества, и положи его в теплую воду или же возьми его в

рот, и согрей, и смочи, и ты скоро увидишь его жизнь, как он начнет

действовать и вершить, а пока он вне зноя, он в плену смерти и

холоден, как всякий другой корень или как дерево.

98. Ты видишь также, пожалуй, что тело у корня мертво, ибо когда из

корня вынута сила, то тело остается мертвою падалью и не может никак

действовать. Это происходит оттого, что терпкий и горький духи

умертвили тело воды, и извлекли для себя тучность, и взрастили в

мертвом теле свой дух.

99. Иначе если бы сладкая вода могла удержать свою тучность в

собственной власти, а терпкий и горький духи весьма кротко терлись

бы между собою в сладкой воде, то они зажгли бы тук в сладкой воде;

тогда немедленно в воде родился бы свет и осветил бы терпкое и

горькое качества.

100. Отсюда они получили бы свою настоящую жизнь, и

удовольствовались бы светом, и весьма обрадовались бы в нем; и от

этой живой радости взошла бы любовь и в молнии огня через

восхождение горького качества в терпком вознесся бы звук; а

произойди это, был бы небесный плод, какой восходит на небе

101. Но ты должен знать, что земля обладает всеми семью неточными

духами: ибо через диавольское возжжение духи жизни все вместе были

сплочены в смерти и как бы взяты в плен, но не умерщвлены.

102. Первые три, как-то: терпкий, сладкий и горький, принадлежат к

образованию тела, и в них состоит подвижность и тело: они обладают

постижимостью и суть рождение самой внешней природы.

103. Другие три, как-то: зной, любовь и звук, состоят в

непостижимости и рождаются из первых трех; и это есть внутреннее

рождение, с которым качествует Божество.

104. И если бы первые три не застыли в смерти, так что могли бы

возжечь зной, то ты скоро увидел бы светлое небесное тело и увидел

бы, пожалуй, где Бог.

105. Но так как три первых качества земли застыли в смерти, они и

остаются смертью и не могут возвысить жизнь свою в свете; но

остаются темною долиною, в которой гнев Божий, смерть и ад, равно

как и вечная тюрьма и мука диавола.

106. Не то чтобы эти качества были отвергнуты от самого внешнего

рождения, в котором огонь гнева, и до самого внутреннего, но

отвергнуто лишь внешнее постижимое тело и в нем внешняя адская мука.

107. Ты видишь здесь еще раз, как связаны между собою Царство Божие

и царство ада как единое тело и, однако, одно не может постигнуть

другого. Ибо второе рождение, как-то: зной, свет, любовь и звук,

сокрыто в самом внешнем и делает внешнее подвижным, так что оно

собирается вместе и рождает тело.

108. И хотя тело состоит во внешней постижимос-ти, однако бывает

сложено по роду внутреннего рождения, ибо во внутреннем рождении

пребывает слово, а слово есть звук, восходящий в молнии огня в

свете, сквозь горькое и терпкое качества.

109. Но так как звук слова Божия должен восходить сквозь терпкую,

горькую смерть и рождать тело в полумертвой воде, то и тело это

бывает злым и добрым, мертвым и живым, ибо оно вскоре принуждено

бывает вобрать в себя сок ярости и тело смерти и состоять в том же

теле и той же силе, что и мать-земля.

110. А то, что жизнь также и в детях земли сокрыта под смертью и в

смерти земли, я докажу тебе здесь.

111. Вот смотри: человек становится недужным и больным, и если ему

не помочь, то он умирает: и это через какую-нибудь злую смертельную

влагу или через различные иные произрастания земли, а равно и через

какую-нибудь вредную плоть или разложение ее.

112. Но если окажется умный врач и узнает у больного, в чем причина

его болезни, и эту причину, будь то плоть, или трава, или влага,

перегонит или сожжет в порошок, сообразно роду подлежащего вещества,

и отожжет у нее самый внешний яд, который в смерти, -- то останется

потом в воде или в порошке звездное рождение на своем престоле, где

борются между собою жизнь и смерть, и обе способны к восхождению,

ибо мертвое тело убрано прочь.