Аврора, или Утренняя заря в восхождении

не очень смущает; я должен повиноваться Богу больше, нежели людям:

они слепы в духе; если не хотят видеть, пусть и остаются слепыми.

5. Теперь заметь: когда на третий день взошла из просиявшего в

сладкой воде света молния огня (каковая молния есть горькое

качество, рождающееся в воде из возжженного испуга огня).

6. То вся природа сего мира пришла в кипение и движение в земле, как

и над землею, и во всех вещах начала снова рождаться жизнь.

7. Из земли взошли трава, зелень и деревья, и в земле -- серебро,

золото и всякие руды, и в глубине над землею взошло дивное сложение

сил.

8. Но чтобы ты мог понять, при каких обстоятельствах и как все

произошло со всеми этими вещами и рождениями, я опишу тебе все

последовательно, каждое в своем порядке, чтобы ты правильно понял

основание этой тайны: во-первых, начну с земли; затем, во-вторых,

будет речь о глубине над землею; в-третьих, о сплочении воедино тел

звезд; в-четвертых, о семи главных качествах планет и о сердце,

каковое есть солнце; в-пятых, о четырех стихиях; в-шестых, о внешнем

постижимом рождении, происходящем из всего этого правления, и,

в-седьмых, о дивной соразмерности и пригнанности всего колеса

природы.

9. Пред это зеркало приглашаю я теперь всех любителей святых и

многохвальных искусств философии, астрологии и теологии: я хочу

здесь открыть их корень и основание.

10. И хотя я раньше не изучал их искусств, и не учился им, и не умею

обходиться с их измерениями окружностей, да это меня и не заботит, -

все же они найдут здесь достаточно того, чему можно поучиться, так

что иной во всю свою жизнь не успеет основательно изучить и

постигнуть все.

11. Ибо я не нуждаюсь в их правилах и приемах, так как я научился не

у них, но имею иного учителя, каковой есть вся природа. У этой-то

всей природы с присущим ей рождением изучил я мою философию,

астрологию и теологию и от нее научился, а не от людей или через

людей.

12. Но так как люди суть боги и имеют познание Бога, единого Отца,

из которого они произошли и в котором живут, то я вовсе не презираю

их правила философии, астрологии и теологии; ибо я нахожу, что

большей частью оно покоится на истинном основании, и я приложу также

старание, чтобы следовать их правилу.

13. Ибо я должен сказать, что их правило было моим учителем и что с

их правила я начал и из него получил свое первое познание; и я вовсе

не имею намерения опрокидывать или улучшать их правило, ибо я и не

могу этого сделать, никогда не учившись ему, но оставлю его на его

престоле.

14. Я не намерен также строить на их основании, а как усердный

работник хочу отгрести всю землю от корня, чтобы можно было видеть

все дерево с корнем, стволом, сучьями, ветвями и плодами и чтобы

писание мое не было, таким образом, ничем новым, но чтобы их

философия и моя философия были единым телом, единым деревом,

приносящим одинаковые плоды.

15. И у меня также нет никакого повеления сильно сетовать на них или

осуждать их иначе, чем за их пороки гордости, зависти, жадности и

гнева; на это сетует весьма могущественно дух природы, а не я; и что

мог бы сделать я, жалкий прах, я, который весьма немощен

16. Но вот что указывает дух: им вверен был полновесный талант и

ключ; но они погрязли в сла-дострастиях плоти, и закопали в землю

полновесный талант, и в гордом опьянении своем потеряли ключ.

17. Дух долгое время дожидался, что они отопрут, что день уже

близок; хотя ключ у них, они не знают его и постоянно блуждают,

таким образом, в поисках, в своем гордом и тщеславном опьянении,

подобно мужику, который ищет свою лошадь, а сам едет на ней.

18. Потому говорит дух природы: так как они не хотят пробудиться ото

сна и отпереть дверь, то я сделаю это сам.

19. Что мог бы иначе я, бедный, простой мирянин, писать или учить об

их высоком искусстве, если бы это не было дано мне духом природы, в

котором я есмь и живу? Не состою ли я лишь в простом мирском звании,

не получая за это писание никакой платы? Должен ли я потому

противиться духу, возбраняя ему начать отпирать там, где он хочет?

Ведь я -- не сама дверь, а только простой засов пред нею; если бы дух

теперь выдернул меня и бросил в огонь, неужели я мог бы возбранить

ему и в этом?

20. И вот, если бы я захотел быть негодным засовом, который не

позволял бы духу выдернуть себя и отпереть, разве дух не разгневался

бы на меня, и не сорвал бы меня, и не выкинул бы прочь, и не сделал

бы себе более полезный и пригодный засов? И я лежал бы тогда, и меня

попирали бы ногами -- того, кто еще недавно красовался на прекрасной

двери: на что был бы тогда годен засов? Разве что на дрова.

21. Вот, я говорю тебе тайну: как только дверь распахнется до самого

крюка своего, выкинуты будут вон все негодные, крепко забитые

засовы; ибо дверь не будет больше затворена, а останется открытой и

все четыре ветра будут входить и выходить сквозь нее. Но чародей

сидит на дороге и многих ослепит, так что они не увидят двери и

тогда вернутся домой и скажут: там нет никакой двери, это только

вымысел, не ходите больше туда.

22. Так дозволяют люди сбивать себя с пути и живут в своем опьянении.

23. Когда же это произойдет, то разгневается растворивший ворота дух

за то, что никто больше не хочет входить или выходить через них, и

сбросит в бездну столпы ворот; и не будет больше времени: кто внутри

них, те и останутся внутри, а кто снаружи, те и останутся снаружи.

Аминь.

24. Теперь спрашивается: что же суть звезды? Вот Моисей пишет об

этом: "И сказал Бог: да будут светила на тверди небесной для

отделения дня от ночи, и для знамений, и времен, и дней, и годов; и

да будут они светильниками на тверди небесной, чтобы светить на

землю.

25. И стало так. И создал Бог два светила великие: светило большее,

для управления днем, и светило меньшее, для управления ночью, и

звезды. И поставил их Бог на тверди небесной, чтобы светить на

землю, и управлять днем и ночью, и отделять свет от тьмы. И увидел

Бог, что это хорошо; и был вечер, и было утро: день четвертый" (Быт.

7, 14--19).

26. Это описание достаточно показывает, что высокий муж Моисей не

был его автором, ибо писатель не познал ни истинного Бога, ни того,

что суть звезды. И надо полагать, что сотворение не было описано до

потопа, но хранилось в памяти как смутное сказание и передавалось из

рода в род до времен после потопа, когда мир снова зажил эпикурейски.

27. Тогда святые отцы, увидевши это, описали сотворение, чтобы оно

не было забыто и чтобы эпикурейский мир в сотворении имел пред собою

зеркало и мог увидеть в нем, что Бог есть и что настоящее состояние

мира не было от вечности таким. Чтобы имел он, таким образом, в

сотворении зеркало пред собою и боялся этого сокровенного Бога.

28. В том заключалось также главнейшее наставление и учение праотцев

после потопа, как и до него, что они указывали людям на сотворение,

как это делается и во всей книге Иова.

29. После этих отцов пришли мудрые язычники; они проникли несколько

глубже в познание природы: и я поистине должен сказать, что в

философии своей и познании они достигли даже до лица Божия, однако

не смогли ни увидеть, ни познать его.

30. Так человек совсем умер и накрепко заточен был в самом внешнем

рождении, в мертвой постижимости; иначе им, конечно, пришла бы

мысль, что в постижимости должна быть сокрыта в средоточии