Цена доверия (СИ)

Энжи настороженно посмотрела на него, и руки ее вновь сжались в кулаки.

Грэм не узнал, но догадался, кто стоял перед ним.

— Вернулся? — скрипучим голосом спросил старик.

— Как видите! — Грэм казался совершенно безэмоциональным к нему.

— Лучше бы тебя сгноили в тюрьме. Лучше бы ты никогда оттуда не возвращался, — сплюнул последнее слово старик.

— Небеса распорядились иначе, — равнодушно ответил Грэм.

— Мне следовало в ту же ночь грохнуть тебя, и будь, что будет, — взмахнул кулаком старик прямо перед его носом.

— Что же вас остановило? — Грэм не сводил с него взгляда.

Из губ старика сорвалась грубая ругань и он замахнулся на Грэма своей тростью.

Энжи выбежала к ним и схватила старика за руку:

— Судья Фарнелл, не смейте. Уходите отсюда, иначе я вызову полицию.

— Иди к черту! — процедил сквозь зубы он, вырывая свою руку. — И твоя шлюхастая мать еще смеет утверждать, что ты — дочь Тэйлора? Она расставляла ноги перед каждым встречным, поэтому твоим отцом может оказаться кто угодно. Даже он! — Фарнелл ткнул пальцем в Грэма.

— Уходите! — повторила Энжи, глотая слезы. — Немедленно!

Старик гордо поднял трясущийся подбородок и вышел из магазина.

Энжи неподвижно смотрела в одну точку между дверью и окном, и плечи ее подрагивали:

— Как же я ненавижу! Господи, как же я ненавижу вас всех.

Грэм молча смотрел ей в спину, чувствуя нарастающую боль внутри. Хотелось утешить ее, но он понимал, что в утешении убийцы она нуждалась меньше всего.

К вечеру Энжи так и осталась грустной и подавленной, а Грэм и не пытался что-либо исправить.

После закрытия магазина она сухо попрощалась с ним и поспешила прочь, Грэм же, принимая все как должное, направился домой.

***

Энжи уныло водила ложечкой в чашке с чаем, подперев голову рукой, и смотрела на темноту за окном, чувствуя, что ей очень сильно хочется выплакаться. Выплеснуть наружу то, что накопилось внутри, и наконец почувствовать себя живым человеком, а не ошибкой, которую мать совершила в юности и до сих пор не хотела признавать никем иным.

Энжи редко себя жалела и никогда не жаловалась, но сейчас чувствовала, что переполнена обидами до краев.

Потянувшись к телефону, висевшему на рабочей стене кухни, она набрала наизусть выученный номер и с волнением прислушалась к размеренным гудкам.

Послышался щелчок и мягкий женский голос ответил:

— Слушаю.

— Добрый вечер, не могли бы вы позвать к телефону Грэма, — дрожащим голосом попросила Энжи.

— Могу. А кто это?

— Я… С работы.

— С работы? Ну, конечно, — Энжи услышала насмешку в голосе миссис Киттон. — Секундочку.

В динамике воцарилась тишина и Энжи собралась с мыслями, пытаясь собрать в кучу все, что собиралась ему сказать.

— Алло, — по телефону его голос звучал иначе. Чувствовалась едва уловимая хрипотца, которой в живом разговоре Энжи не улавливала, а может просто не обращала внимания.

— Кто это? — повторил Грэм.

Энжи поняла, что не может выговорить и слово, и тихонько повесила трубку.

— Ты еще не спишь? — на пороге кухни появилась Люси.

— Мама, кто мой настоящий отец? — Энжи с вызовом посмотрела на нее.

— Я уже тебе сказала, — Люси подошла к барной тумбе и, достав оттуда ром, плеснула себе в стакан.

— Судья Фарнелл категорически это опровергает, — Энжи не двигалась с места, наблюдая за тем, как мать опрокинула в горло алкоголь.

— Где ты вновь видела этого старого маразматика?

— Он приходил в магазин, чтобы облить грязью Грэма, и тебя не обошел парой словечек.

— Опять Грэм! Как же мне надоело. Будь он проклят, этот Грэм Киттон, — прошипела Люси.

— Фарнелл сказал, что моим отцом может оказаться именно он. Это так? — сердце Энжи забилось, как сумасшедшее.

Люси сощурила глаза и внимательно посмотрела на нее:

— А если и так, что с того? Он тебя никогда не признает.

— Это неправда, Грэм сказал, что у вас не было отношений, — голос Энжи сорвался.

— Это он так говорит. У каждого своя правда. В чем проблема, Энжи? — Люси ядовито улыбнулась. — Бог мой! Вот теперь я узнаю свою дочь. Наступаешь на мои грабли, верно?

— Что? — глаза Энжи сузились.

— Ты что, влюбилась в Грэма? Наивная пустышка, ты влюбилась в мужчину, который старше тебя на двадцать лет? — Люси злорадно расхохоталась, наливая в стакан еще рома. — Следовало понять это в самом начале. Он до сих пор не утратил свою притягательность?

— Ты ненормальная, — Энжи выбежала в прихожую, хватая с крючка свой пиджак.

— Надеюсь, тебя ждет то же, что и меня когда-то, — бросила ей вдогонку Люси, продолжая хохотать.

Быстро шагая по дороге, Энжи позвонила Рою и попросила позволить ей переночевать в магазине. Тот согласился, но затем позвонил Грэму.

Грэм уже лег, когда затрезвонил его сотовый, и, увидев номер Роя, удивленно принял вызов.

— Что случилось?

— И тебе привет, — ответил Рой. — Знаю, что уже почти полночь, но тут такое дело. Только что мне позвонила Энжи Томпсон.

— Так, — Грэм поднялся с кровати.

— Видимо, поругалась с Люси опять. Девчонка вся в слезах и просила меня разрешить ей переночевать в магазине. Я согласился, но мне как-то неспокойно. Я сейчас не в Сильвер-Солт, поэтому ты не мог бы подъехать к магазину и посмотреть, все ли в порядке? Переживаю за свой магазин, ну и за нее тоже.

— Хорошо. Я подъеду, — Грэм натянул джинсы и набросил на футболку джинсовую куртку.

Будить мать он не стал и, тихо выйдя на улицу, завел автомобиль.

***

Энжи присела на пол прямо в торговом зале и стала наблюдать за мягким рассеянным светом от люминесцентной лампы, висевшей над входной дверью.

Тишина и покой вокруг не успокаивали ее. Колючие слова матери все еще эхом звучали в ушах, причиняя боль.

— А что, если она права? — с дрожащих губ сорвался вопрос. — Я не хочу. Не переживу, если Грэм окажется моим отцом.

Энжи поджала к груди ноги, прижимаясь спиной к стене и кладя голову на колени.

— Почему? — его тихий голос заставил ее подпрыгнуть от неожиданности. — Я настолько омерзителен тебе, как человек? Все дело в том, что я убийца?

Энжи взглянула на него с такой болью, что Грэму захотелось сквозь землю провалиться, лишь бы больше никогда не видеть подобного в ее глазах.

Он тяжело опустился на пол рядом:

— Энжи, я клянусь тебе, что не являюсь твоим отцом. У нас с твоей матерью никогда ничего не было.

— Почему вы убили Тэйлора Фарнелла? — она с мольбой посмотрела на него.

Грэм чувствовал, что для нее это действительно важно, и, собравшись с силами, он впервые воскресил в памяти события прохладной февральской ночи 1997 года.

========== Глава 7 ==========

— Мы с Люси дружили, сколько я себя помню. Бывало всякое: мы ссорились, дрались даже, не разговаривали. Потом я вышибал челюсть ее слишком навязчивым кавалерам, она помогала отвязаться от девчонок, которые мне не нравились. Когда в выпускном классе на нее обратил внимание школьный форвард и всеобщий любимец Тэйлор Фарнелл — сын уважаемого в Сильвер-Солт судьи, Люси решила, что на нее свалилось счастье. Она рассказывала мне о его чувствах и серьезных намерениях, я же слышал в школьной раздевалке совсем иное. Она считала его своим первым и единственным, он ее — одной из многих, зная, что потом непременно будет следующая. В день Святого Валентина, Люси подарила мне плюшевую безделушку в знак дружбы и прочего, и попросила отвезти ее к нашему рыбачьему домику. Я отдал ей ключи, понимая для чего ей понадобится домик в ту ночь. Пытался ли я ее предупредить о лжи, которой ее обволакивал Фарнелл? Бесчисленное количество раз, но Люси столько же раз посылала меня подальше.

Я погулял с друзьями на одной вечеринке и вернулся домой, а потом вспомнил, что в субботу мы с отцом собрались рыбачить. Не оставалось ничего другого, как вернуться туда и предупредить их с Фарнеллом.

Я услышал ее крик еще с улицы и он вовсе не походил на крик от получаемого экстаза. Схватив свою старую бейсбольную биту, я ворвался в домик, — Грэм смотрел в одну точку на противоположной стене, словно пересказывая крутящийся там фильм. Лицо его оставалось непроницаемым и безэмоциональным. Казалось, все чувства разом покинули его.