Моя вторая мама. Том 1

– Я люблю детей, но только издали, – сухо заметила Иренэ и переменила тему разговора: – А что слышно новенького о детях вашего покойного мужа? Они оставили вас в покое?

– Им не видать этих денег, как своих ушей. Я почти все деньги положила на имя Мануэля Хустино. – Долорес довольно улыбалась.

– Мануэля Хустино? А кто это такой? – удивилась Иренэ.

– Как кто? – ответила Долорес с гордым видом. – Мой внук!

– Знаешь, Иренэ, мы попросили Даниэлу и Хуана Антонио быть его крестными. Ты не обиделась? – Ракель испытующе смотрела на Иренэ. – А ты можешь быть его крестной на конфирмации…

– Нет, спасибо. Боюсь, это не понравится твоему мужу, – Иренэ поджала губы. – Ведь он не захочет, чтобы у его сына одна крестная была фея из сказки, а другая – ведьма.

– А что? Неплохая комбинация! Он был бы защищен со всех сторон, – заметила Долорес.

– Ты все еще злишься на Даниэлу, правда? – спросила Ракель.

Иренэ пожала плечами:

– Ничуть! Я о ней и не вспоминаю.

Джина вышла от врача и перешла на другую сторону улицы. Ей казалось, что за плечами у нее выросли крылья. Врач подтвердил ее подозрения. Она будет матерью! Куда бы теперь пойти? И Джина решила заглянуть в магазин. Часа через два нагруженная свертками Джина вернулась домой и с порога объявила Фелипе радостную весть.

– А я-то уже собиралась вернуть тебя обратно в магазин! Как бракованного, – лукаво заключила она.

– Я? Бракованный? – искренне удивился Фелипе. – Совсем даже наоборот! Надеюсь, теперь ты в этом не сомневаешься? А это что? – спросил Фелипе, указывая на свертки.

– Не сердись, дорогой, я купила себе платья для будущих мам. Всего двадцать штук, – и увидев вытянувшееся лицо Фелипе, добавила: – Просто мне хочется, чтобы все знали, что я жду ребенка. Кстати, богини должны хорошо одеваться.

– Конечно, двадцать платьев – это уж слишком, – почесал за ухом Фелипе. – Ну да ладно. Главное – ты довольна!

– Какой ты у меня хороший! – Джина закружила Фелипе по комнате.

Обычно женщина, ожидая третьего ребенка, чувствует себя гораздо спокойнее и увереннее, чем ожидающая своего первенца. Поэтому когда Каролина поняла, что забеременела, она мало прислушивалась к тому, что происходило внутри нее, но много думала о том, что ее ожидает. Херардо очень привязался к ее сыновьям, да и дети тянулись к нему, особенно Лало. Мальчикам необходима мужская рука. Но все может перемениться с появлением на свет их общего ребенка.

– Ты не станешь меньше любить Лало и Рубена, когда родится наш ребенок? – высказала свое опасение вслух Каролина.

– Нет, конечно. Все трое будут моими детьми, – Херардо успокаивающе погладил плечо жены и добавил: – Я хочу, чтобы у нас родилась девочка.

– Да, девочки нам не хватает, – улыбнулась Каролина.

Раздался звонок в дверь. Пришла Мелина, подруга и соседка доньи Аманды. Она выглядела обеспокоенной:

– Ох, Каролина, к сожалению, это не визит вежливости. У меня плохие новости о твоей маме. У нее заболели почки, и она не хотела идти к врачу. Ты должна что-то сделать, Каролина!

– Бедная мамочка! А почему она не хочет идти к врачу?

– Ты же ее знаешь! Аманда упряма как ослица, – сказала Мелина, но, взглянув на Херардо, поправилась: – Я это к тому, что Аманда ужасно гордая. Когда она почувствовала себя плохо, я просто за волосы ее оттащила к врачу, то есть, я хочу сказать, что отвела ее силком. Врач выписал ей лекарства, но она не хочет их принимать.

– Она совсем как ребенок!

– Вот и я ей говорю то же самое. Она и есть ничего не хочет, отказывается.

– Я съезжу к ней, – обернулась Каролина к Херардо.

– Поедем вместе, Каролина, – предложил Херардо.

Донья Аманда сидела в кресле, похожая на большую нахохлившуюся птицу:

– Незачем вам беспокоиться обо мне. Если я умру, вам же лучше, не буду надоедать. Зачем ты поехала к ним, старая сплетница? – набросилась она на Мелину.

– Они должны знать, что с тобой происходит, – оправдывалась та.

– Донья Аманда, вы должны пойти к врачу и принимать лекарства, – сказал Херардо.

– А зачем? Мой час приближается, а от судьбы не убежишь, – вздохнула донья Аманда.

– Я тебя умоляю, мамочка, позволь мне остаться у тебя, пока ты не выздоровеешь! – Каролина глядела на мать испуганно.

– Это лишнее! Ты должна ухаживать за своими детьми и мужем, – твердо, тоном не терпящим возражений, сказала донья Аманда.

– К тому же ты ждешь ребенка, – вставила Мелина. – Аманда, знаешь, Каролина ведь в положении.

– Это меня не удивляет. Она специалистка по этой части. Только и умеет, что рожать детей, – нахмурилась Аманда.

– Ну, вот что, – поднялся с кресла Херардо, – собери кое-что из вещей, Каролина, – и, обращаясь к донье Аманде, сказал: – Сеньора, я хочу, чтобы вы переехали к нам, пока не поправитесь. Каролина будет волноваться, если вас не будет рядом.

Однажды вечером Даниэла сидела в гостиной и вдруг почувствовала, как что-то мягко и нежно перевернулось у нее в животе. Даниэла застыла, все еще боясь поверить. И опять почувствовала легкий толчок.

– Он шевелится! Хуан Антонио, он зашевелился! – закричала она.

– Правда? – лицо Хуана Антонио было испуганным и радостным.

– Вот, вот здесь, – Даниэла прижала руку мужа к своему животу. – Моника, иди сюда! Хочешь посмотреть, как шевелится твой братик?

– Нет, – Моника поджала губы. – Я лучше пойду полить цветы. Все только и думают о младенцах. Мария тоже все время возится со своим внуком.

И Моника направилась к двери в сад.

– Моника! – окликнул ее отец.

– Подожди, оставь ее, – сказала Даниэла.

Моника вышла.

– У нее это пройдет, – неуверенным тоном произнес Хуан Антонио.

– Мы уже месяцами повторяем это, дорогой, – напомнила ему Даниэла.

– Если она не хочет разделить с нами радость, это ее дело, – заметил Хуан Антонио.

– Нет, и наше тоже. Он – часть нас и очень важная часть, – Даниэла откинулась в кресле и закрыла глаза.

– Поздравляю, мама, – Хуан Антонио с нежностью поцеловал ее в лоб.

– Пока рано. Осталось два месяца…

Ночью Даниэле приснился сон… Она лежала на операционном столе больницы. Вокруг нее стояли люди в белых халатах. Она смутно видела их лица. Один из них держал в руках сверток. Даниэла поняла, что это ребенок.

– Он уже родился? – спросила она.

Врач не отвечал.

– Скажите, – попросила Даниэла, – что с ним?

– Ваш сын умер, – сказал врач, стягивая марлевую повязку. И Даниэла увидела его смеющееся лицо. Это был Альберто.

Хуан Антонио проснулся от крика.

– Нет! Нет! – Даниэла распласталась на спине с лицом заплаканным и исказившимся от ужаса.

– Что с тобой? Тебе приснился страшный сон? – ласково спросил Хуан Антонио.

– Мне снилось, будто у меня родился мертвый ребенок, – рыдания сотрясали Даниэлу. – И будто врач, который принимал у меня роды, – Альберто. Это ужасно, Хуан Антонио!

И Даниэла вновь залилась слезами.

– Довольно, дорогая! Это только сон. Альберто в тюрьме. А с ребенком все будет в порядке. Вот увидишь.

– Я не хочу, чтобы с ребенком случилось несчастье, не хочу! – не могла успокоиться Даниэла.

– Но ведь врач сказал тебе, что беременность протекает нормально, у тебя нет никаких отклонений. Все идет прекрасно. – Хуан Антонио гладил Даниэлу по голове.

– Да, ты прав. Какая я дура! Я все еще под влиянием этого кошмара, – попыталась улыбнуться она.

– Ну довольно! Давай спать, – сказал Хуан Антонио. – И чтоб совсем тебя успокоить, я должен сообщить тебе новость. Хорошую новость. Я долго думал и решил, что буду присутствовать при рождении нашего малыша.

– Правда? – слезы в глазах Даниэлы высохли как по мановению волшебной палочки.

– Конечно, родная моя! Я тебя очеь люблю и люблю нашего будущего ребенка. Мы вместе встретим его появление на свет и вместе будем заботиться о нем.