Танец Опиума (СИ)

— Я так думаю, это понадобится мне, — невнятно отозвался Итачи, по большому счету и сам не до конца понимая своих мотивов.

Старший Учиха откинулся на спинку дивана и понурил голову, держа в одной руке шприц, а в другой — ампулу адреналина. Он поёжился, и вытянутый помятый свитер оголил плечо брюнета. Сакура придвинулась ближе, чтобы поправить одежду, как вдруг заметила крошечные точки. Девушка нахмурилась и оттянула рукав.

Несколько долгих минут Сакура изучала плечи, спину и руки Итачи, пока тот, недоумевая, пытался выяснить в чём дело.

«Этого не может быть», — подумалось Сакуре. По её спине бегали мурашки.

— Что такое? — спросил Учиха.

— Следы от уколов… — тихо прошептала Сакура, не веря собственным ушам и глазам. — Они у тебя по всему телу… — Девушка подняла голову. — Ты колешься? Наркотики? Итачи, это наркотики?!

Брюнет потупился и нахмурился, явно не понимая, о чём идет речь. Сакуре хватило этого взгляда, чтобы её глазенки расширились до предельного максимума. Она только и смогла выдавить из себя:

— Значит, тебя кто-то и правда травит и…

— Вколи мне адреналин, — перебил её Итачи и дрожащими руками протянул девушке шприц с ампулой. — Прошу тебя…

— Я не…

Харуно не дали договорить двери кафе, распахнувшиеся в следующую секунду. Живо о чём-то переговариваясь, два брюнета оставили свои куртки при входе, уподобившись в этом Сакуре и Итачи, а затем разделились: Саске направился к кассе, чтобы сделать заказ, а Шисуи прошёл к столику своих друзей.

Он не поленился дойти до Итачи и похлопать его по плечу в знак поддержки, затем занял место напротив Сакуры и печально улыбнулся. Харуно отвела от Шисуи взгляд и снова обратила внимание на старшего Учиху. Последний умоляющим взглядом уставился на девушку, под столом протягивая ей ампулу.

Сакура сглотнула и незаметно перехватила шприц с ампулой из рук Итачи, непринужденно взглянув на Шисуи. Тот уже принялся что-то рассказывать, указывая на приближающегося Саске. Последний выглядел очень устало и неприветливо. Оба натянули лицемерные улыбки, хоть проку от этого было мало.

Сакура вздохнула и принялась за дело, страшась быть пойманной с поличным.

Комментарий к Глава XVI. Часть 2.

https://vk.com/club_o_kartoshka - добро пожаловать :)

Там дополнительные материалы, мои зарисовки, информация, а также “Месяц Надежд”. Я скинула туда документ изначального черновика. Конечно, ошибок там больше обычного, но многие читатели настаивают, чтобы я его выложила. На фикбук скидывать его я не собираюсь. По крайней мере пока что.

========== Глава XVI. Часть 3. ==========

— Готов заказ на имя… эм… Соска Учиха! — взревела женщина за кассой.

Саске раздражено цыкнул, а Шисуи уже хохотал во всё горло. Итачи едва ли было дело до весёлого момента. Он только украдкой взглянул на смутившегося брата, а Сакура сумела выдавить из себя только подобие полноценной улыбки. Им обоим было не до смеха. Однако чтобы не выдавать себя, им следовало держаться бодро и делать вид, словно получасом ранее никакого разговора не состоялось.

Точно то же самое делали и Шисуи с Саске. Вот только скрывать свои тревожные чувства им удавалось лучше. Голова младшего Учихи была забита совсем не тем: совесть кусала его за пятки, а чувство вины и вовсе делало каждый вздох сущим адом. Он понятия не имел, как исправлять положение дел, и возможно ли это вообще, учитывая сложившиеся обстоятельства. Перед тем, как открыть двери кафе, Саске твёрдо решил, что обдумает всё завтра, ну, а сегодняшний день всё ещё позволяет пустить дела на самотёк.

— Соска, дорогой, иди и возьми заказ, — смеялся Шисуи.

— Ни слова больше! — шикнул Саске, вскакивая с места и стремглав несясь к стойке.

Сакура провожала взглядом своего возлюбленного, хмурого, как грозовая туча, который отправился в короткое путешествие до кассы, чтобы забрать свой заказ. А Шисуи продолжал веселиться. Он, казалось, вообще не имел никаких комплексов. Да и врать у него удавалось многим лучше, чем у кого-либо ещё за этим столиком.

Другие посетители, сидевшие неподалёку, с сомнением поглядывали на подозрительный столик, за которым собралась довольно разношёрстная компания: девушка, которая никак не могла разобраться, смеяться ли ей или плакать; парень с равнодушными стеклянными глазами, смотрящими в никуда; затем, похоже, его дальний родственник, лицемерно выдававший безудержное веселье; и как подведение итога — бледный брюнет со злобным и недовольным взглядом. Посторонние люди всерьёз задумывались о том, не сбежал ли кто-нибудь из них из психушки.

Пока Саске с видом закоренелого убийцы объяснял ошибку кассирше, Итачи с головой погрузился в свой собственный мир размышлений. Его одолевали сомнения и распирали противоречия. Шестое чувство подсказывало, что намечается что-то поистине зловещее, а здравый смысл утверждал, что всё ещё хуже, чем нашёптывает его товарищ. На самом деле, Итачи напрочь запутался в своих убеждениях и чувствах. Он не знал, как будет лучше или хуже. Ему нужно было хорошенько пораскинуть мозгами и предпринять что-нибудь, однако, учитывая его «сбои» в процессах мышления, крайнюю раздражительность и постоянное недосыпание, Учиха-старший совершал ошибку за ошибкой. Он предпринимал необдуманные решения, ведь не мог позволить себе бездействовать, пока его любимая Сакура находится в опасности.

О да! Единственное, что его волновало, — это сохранность его дурнушки и брата. Итачи практически не волновался за свою жизнь и даже готов был пожертвовать ею, чтобы на несколько минут вернуться в своё прежнее состояние и принять единственное верное решение, которое спасёт всех его родных и близких.

Старшему Учихе было страшно, как никогда раньше. Несмотря на уверенные слова своего близкого окружения, что преследования Чёрных Наёмников не больше, чем слух, Итачи готов был дать голову на отсечение, что подобного рода проблемы нельзя игнорировать. Более того, в любой такой «шутке» есть доля правды. Отчего-то брюнету хотелось довериться интуиции Конан, проверить информации, удостовериться в ней и перестраховаться. Однако недуг, охвативший Итачи, не позволил доделать начатое до конца, и доверие к Учихе скоро подорвалось.

Увы, вспышки гнева и временная дезориентация стали препятствием на прославленном пути Итачи, наряду с паранойей, страхом, тревогой и другими симптомами. К тому же день ото дня он не находил себе покоя. Окружающие люди казались ему злыми, неприветливыми и склонными к предательству.

Мысль о том, что Учиху травят, зародилась в его голове ещё месяц назад. Однако сказать он об этом осмелился только Шисуи. Последний, в свою очередь, предпринял всё, что было в его силах, но его двоюродному брату стало только хуже. Появились проблемы с кратковременной памятью, и потоки мыслей стали похожи на быстрое течение реки. Одна идея сменяла другую и уходила на задний план. Бороться с подобными проявлениями неизвестной врачам болезни стало практически невозможным. Всё, что Учихе-старшему удавалось задержать, в скором времени разлагалось в его голове ненужным и абсурдным мусором.

Порой Итачи так долго проводил время в себе, что в конечном итоге, так сказать, отключался. Он переставал замечать людей вокруг себя, слышать их и видеть. Да и вообще реальность искривляла саму себя и как будто бы таяла перед глазами Учихи. Такое мутное и туманное состояние врачи называли временной деперсонализацией, по крайней мере кое-какие симптомы совпадали.

Как бы то ни было, но попытки найти среди пустоты хотя бы одну здравую мысль уводили Итачи далеко за пределы реальности, и в скором времени брюнет даже не различал голоса окружающих его людей.

— Итачи? — голос Сакуры прозвучал как-то истерично, словно бы она увидела приведение.

Девушка коснулась плеча старшего Учихи и снова окликнула его, но громче. В ответ — ноль эмоций. Итачи смотрел как будто бы поверх стола и пребывал в ступоре. Его стеклянные глаза смотрели в одну точку, и брюнет совсем не шевелился.