Запертая любовь. Часть первая (СИ)

– Вы ведь не…

– Нет, нет, ни в коем случае… – быстро прервал его Глеб. – Но я думаю, она ещё помнит те сказочные минуты вместе со мной.

Крис наградил его убийственным взглядом за эти слова, прекрасно зная, как Глеб любит провоцировать его со всей этой темой, но всё же пытаясь оставаться спокойным хотя бы внешне.

– Тебе лучше замолкнуть, – предупредил он, выходя из подъезда.

– Хорошо, – Глеб широко улыбнулся своей улыбкой Чеширского Кота, – но на будущее – ты знаешь, что случается, когда слишком много думаешь о чужом члене. Я крайне ценю твою заботу, но, правда, позаботься лучше о себе.

– Я забочусь о себе и, в отличие от тебя, не курю.

– Угу, но какая от этого польза? Всё равно никого не трахаешь…

– Что ты там бормочешь?

– Ничего-ничего.

***

Глеб уехал. Она поняла это, стоило ей заглянуть в комнату, в которой он обитал в последнее время. Все его вещи исчезли. Он забрал с собой даже все свои аксессуары для компьютера. Хотя было бы странно, если бы он этого не сделал. Их-то он наверняка упаковал первым делом, не забыв протереть специальными салфетками, чтобы всё блестело…

Итак, Глеб уехал. Уехал и даже не разбудил её, чтобы попрощаться. Не то чтобы они расставались на век и он уезжал на край света, но присев на большое офисное кресло, в котором обычно сидел он, и осмотревшись, Саша вдруг загрустила так, что даже защипало в глазах. Кто бы мог подумать, что теперь она будет сидеть здесь вот так, сжимая в руках огромную чашку чая, и винить себя за то, как она порой хотела, чтобы он съехал?

А ещё этот букет на кухне, который она никак не могла не заметить, заваривая себе чай… Букет пионов. Прекрасных светло-розовых пионов, моментально ослепивших её своей красотой. Их запах так и застрял в её ноздрях; ей казалось, она чувствует его, даже находясь в другой комнате. Завёрнутые в самую обычную бумажную упаковку натурального коричневатого цвета, они тем не менее выглядели шикарно, к тому же они просто кричали о том, что их купил Крис. Нет, серьёзно, они выглядели… как бы это сказать… в его стиле? Никаких ужасных блестящих лент с завитками, никакой помпезной бумаги – всё просто, красиво и естественно. Она могла легко представить себе, как он неспешно шагает по улице, держа эти пионы в руках… И где-нибудь за углом его ждёт Лиа.

Несомненно, ждёт – как иначе? Ведь Саша прекрасно видела ту маленькую открытку, всунутую между двумя цветками, пусть даже и не стала её читать. Она даже немного собой гордилась за то, что не дала любопытству взять над ней верх. Хотя, вероятно, она всего-навсего не хотела знать, что там написано, и её сила воли тут ни при чём.

Одним словом, дурацкие пионы расстраивали её ещё больше. Она никогда не была чересчур ревнивой, но с недавнего времени любые упоминания о Лие стали бесить её больше, чем все прежние увлечения Криса вместе взятые. Было глупо себе врать – Саше она не нравилась. Она видела в ней соперницу, называла её про себя воровкой и, решив, что этого достаточно, чтобы убедиться в своей неприязни к ней, перестала мучиться, заставляя себя принять Лию.

– Эй, – раздался вдруг голос Криса, и, повернувшись, она увидела его, стоящего в дверном проёме. – Мне кажется, или кто-то грустит здесь один?

– Я не грущу, – соврала она, – мне просто было скучно.

И в подтверждение своих слов она улыбнулась, слезла с кресла и, подойдя к брату, приняла его раскрытые объятия, уткнувшись носом ему в грудь. Ей не хотелось обсуждать с ним то, из-за чего она так раскисла, сидя одна в комнате Глеба.

Но он и без того всё понял.

– Он будет приходить к нам в гости.

– Что?..

– Глеб. Он никуда не делся, он всё ещё в одном городе вместе с нами. Мы можем видеться, как и раньше.

Вот так всегда.

Саша подняла на него глаза и молча кивнула, стараясь не показывать своего удивления, оттого как быстро он её раскусил. У него не иначе как нюх на её грусть. А может, его и самого не слишком радовало то, что они остались одни. По крайней мере, прежде он, в отличие от неё, никогда не жаждал того, чтобы Глеб поскорей переехал. Саша же только теперь задумалась о том, как ей на самом деле нравилось то, что он жил с ними. Он не раз спасал её от одиночества, когда Крис был слишком занят, чтобы найти на неё время. Он пытался развеселить её своими глупыми шутками, когда ей порой бывало грустно. И он готовил для неё мясо, отчего она была в полном восторге.

– Больше никто не поджарит мне курочку, – грустно улыбнулась она, засовывая руки в большой карман на толстовке Криса. Он поджал губы, словно извиняясь за то, что не может этого сделать, и, внимательно посмотрев на неё, убрал её длинные волосы на одну сторону, как ему нравилось.

– Ты сможешь составить мне компанию сегодня вечером? – спросил он с некоторой неуверенностью во взгляде.

– Конечно. В чём именно?

– Папа звал поужинать к ним домой, – тихо ответил Крис, боясь, что она может тут же забрать своё «конечно» обратно, но её лицо совсем не изменилось, когда она услышала это. – Пожалуйста. Я не хочу идти туда один.

– Он звал и меня?

– Конечно. Раз он пригласил меня, то и тебя тоже, – заверил её он, и Саша мысленно усмехнулась наивности этого убеждения.

У неё были сильные сомнения по поводу того, что отец ожидал увидеть их обоих у себя дома. Но тем не менее она согласилась:

– Хорошо, я пойду с тобой.

Она и представить себе не могла, что он так сильно этому обрадуется. Его глаза тут же засияли и на щеках появились глубокие ямочки, когда он заулыбался, прижимая её к себе. В такие моменты ей нравилось воображать, что она единственная, кому он может дарить такую улыбку. Что, в общем-то, было правдой, потому что эта улыбка была слишком искренней и интимной для кого бы то ни было, кроме неё. Но она об этом не знала.

– Тебе понравились цветы? – спросил он вдруг.

– Ц-цветы?

– Да, я оставил их на кухне.

– Я видела. Я думала, они не для меня…

Крис нахмурился, выпуская её из своих больших рук, и вышел в коридор.

– Для кого же ещё? Там ведь была записка.

– Я не стала её читать…

Он удивлённо посмотрел на неё, когда они оба вошли на кухню, и, быстро вытащив из букета открытку, убрал её в передний карман своих джинсов. Он был слегка поражён тем, что она даже не посмотрела на неё. Крис бы на её месте посмотрел. Даже если бы был уверен, что это не для него.

– Эй, отдай её мне! Что там было написано?

– Секрет. Теперь ты этого не узнаешь, – подмигнул он ей и нарочно похлопал рукой по карману, показывая, в каком надёжном месте она теперь спрятана.

Не слишком ли много секретов?.. Саша скривила губы и несколько секунд сверлила его своим хмурым взглядом, пока не переключила внимание обратно на букет.

Он ей нравился, но ей всё ещё было сложно поверить, что он на самом деле принадлежит ей, а не только в её мечтах. Она осторожно провела указательным пальцем по лепесткам одного из цветков и смущённо поблагодарила Криса, а затем подняла небольшую вазу и, прижав её к животу, аккуратно понесла к себе в комнату.

***

Несмотря на то, как легко и быстро она согласилась на поездку к отцу, Крис знал, что она не может быть хоть сколько-нибудь счастлива от перспективы провести вечер в такой компании, и прекрасно видел, что его приближение понемногу ввергало Сашу в волнение и нервозность. Наблюдая за тем, как она ёрзает на переднем сиденье машины и меняет позу чуть ли не каждую минуту, он пообещал себе, что это последний раз, когда он проводит с ней вечер совсем не тем образом, каким бы ему хотелось. Но он одинаково сильно не желал ни оставлять её дома одну, ни находиться одному на ужине у отца, а избежать этого можно было только таким способом.

– Погода испортилась, – уныло протянула она, разглядывая через окно проплывающие мимо них тоскливые осенние пейзажи, оставшиеся без солнца. – Надеюсь, мы ненадолго?

Крис бы хотел ответить ей, что они уедут, как только закончится ужин, но не мог ей врать, зная, что даже для своих детей у отца не найдётся оправданий такому поведению, лишённому, по его мнению, всякого приличия, если они не задержатся после ужина хотя бы на час; потому он лишь выразил надежду на то, что удастся уехать пораньше.