Чипсы (СИ)

Вспомнилось ещё, что Злата с Фидан поспорили, кто из них Вилл. Тогда все девочки говорили: "Я - Вилл", "Я - Корнелия"... Мне все девочки отвели роль Ирмы.

Вилл -естественно могла быть только Злата. Но Фидан не уступала. Фидан Алиева боролась за звание Вилл. А Злата говорила, что Фидан--Хайлин. Это обижало Фидан.

Я вдруг подумала, лёжа на земле, что Фидан была странная девочка. Она пыталась со всеми общаться и дружить, но только ссорилась. После случая с дракой и Дэном она единственная называла меня в глаза (что там говорили обо мне за глаза я не знаю, но догадываюсь) подлой. Она могла тянуть-тянуть руку на уроке, выйти к доске - и ни одного слова не произнести. Одни бе-е и ме-е. Мумия осторожно говорила о Фидан на собрании так: "Девочка с большим желанием учиться". Мама Фидан тоже была странная. Она приходила в школу, заглядывала во все кабинеты - ходила и заглядывала... Деньги на родительские нужды после случая с Дэном тёте Лене перестала сдавать. Наверное, она просекла, что тётя Лена подворовывает из общей кассы. Мама Фидан так и говорила: "Вы воруете!" Никто не знал, почему Фидан взяли в нашу школу. Она приносила на урок интересные игрушки, удивительные наклейки, которых нельзя было купить ни в Мирошеве, ни во Владимире, ни в Москве - так тётя Лена говорила, а она насчёт потребительства знала всё. Фидан покупали наклейки в Баку. Я спросила, что такое Баку. Фидан накинулась на меня. И тогда я её оттаскала за волосы. Фидан выходила после уроков, стояла у школы и выжидала, ждала мою маму, жаловалась ей:

-- Арина таскает меня за волосы.

-- Я поговорю с Ариной, -- обещала мама. - Она больше не будет тебя таскать.

-- Нет. Вы её накажите! - требовала Фидан.

И вот в четвёртом классе Злата в сотый раз подралась с Фидан из-за того, кто из них Вилл. Впервые подралась так жестоко. А потом на уроке Макс сел за Фидан - Мумия как ни странно не согнала его. Макс стал бить по стулу и двигать его... Мумия сделала вид, что не заметила, наверное потому, что мама Фидан перестала сдавать деньги на нужды класса. Фидан попросилась выйти и ... пропала до конца урока. Её не было и на следующем уроке... Но Мумия была в каких-то своих расстроенных чувствах и не заметила отсутствия ученицы. На самом деле не заметила, а не сделала вид! Наконец вернулась заплаканная Фидан. Она привела маму. Начались разбирательства. Злата, пока шёл урок, предупредила всех, что надо говорить, что она Фидан не била. И все так и говорили: не видел, не била. И Дэн. И Чопоров тоже. Очередь дошла до меня. Складывалась такая ситуация, получалось так, что вроде Злата и правда не била. Всё зависело от меня. Я хотела сказать, что Злата била Фидан и подговаривала Макса сесть сзади и бить по стулу. Но вспомнила, как Фидан настырно жаловалась моей маме, что я таскала её за волосы, вспомнила, как Фидан называла меня подлой. О том, что Фидан в том случае с Дэном сказала, что я его просто толкнула (а не применяла приём), я и об этом вспомнила, но... постаралась забыть. И я, как и все, сказала что Злата не била Фидан. Фидан доучилась кое-как до конца года и её семья уехала в Баку. Вся школа вздохнула с облегчением, наш класс-то точно. А Мумии наверное было всё равно. Она совсем заледенела к концу четвёртого класса, окаменела. Но я помню как выжидательно, внимательно смотрела Мумия на меня. Она не любила Злату и ей было жалко Фидан... Конечно, я поступило подло. Я всё время поступаю подло... А Фидан во всех соцсетях со всеми теперь дружит и приглашает всех вБаку...

Утром я ничего не чувствовала, никакой росы, которая по идее должна была быть обильной. Я лежала с открытыми глазами и всё. Кто-то сидел на корточках рядом со мной, кто-то что-то говорил. Пришла я в себя в больнице под капельницей. После того, как меня прокапали, пришёл папа и его невеста и под локти повели меня в машину.

-- Познакомься, -- сказал папа в машине. -- Это Алевтина. Я её зову Сова.

Ну наконец-то! Я вспомнила. Алевтина! Не Аглая, не Альбина, не Арина, не Акулина. Алевтина. Красивое имя, русское.

Пока я писала всю эту галиматью, стихотворение всё било в моей голове словами, строчками, все дни, все дни. Когда я гуляла по Семенному, я часто повторяла строчки, которые написала на методичке по химии:

Тень самого себя

От меня ничего не осталось

Кто я? Где я -- где не я?

Пелена надо мной

Опускалась...

Я это стихотворение сейчас дописала. И мне совсем стало плохо. Я наверное умру.

Тень самого себя

От меня ничего не осталось

Кто я? Где я -- где не я?

Пелена надо мной

Опускалась...

Сердце...

Душа заискрилась,

Разрослась до целого тела.

Я теперь тебя не люблю,

В воздух я, та, улетела.

Здесь живу, здесь болею - лечусь,

Здесь пишу, вспоминаю и плачу,

Я хочу всё забыть, отойти

И хочу переделать иначе.

И о том, что было внутри,

Бред любви,

"Па" любви

Потихоньку...

Слуг притворства скорей убери

Машет детство полынью легонько.

Эпилог

"Мало-помалу у неё создалась

сладостная привычка писать

почти каждый день".

Стендаль "Красное и чёрное".

"Илька привет! Я написала тебе по электронке, но дублирую обычной почтой. Понимаешь... я не сдавала экзамены в июне и жила у папы в коттедже. Ну я тебе писала, он развёлся с мамой и живёт с Алевтиной, сотрудницей их, в Дубках на нашем с мамой мятном месте, о котором ты не знаешь. И вот пока я была в его доме, они почистили мой комп, лазили по ящику. Я помню, ты мне присылал письма на ящик, прежде чем у меня вырубили интернет. Мне на мобильник приходили сообщения. Но письма я не читала. Их потом не стало. Они до сих пор, я уверена, читают мой ящик. Я сменила пароль. Но ты же знаешь - это ерунда для папы. Пароль!

Не волнуйся. У нас всё нормально.

Мы с мамой в Казани. У бабушки нашей любимейшей Сании. Ты не представляешь как она обрадовалась. Ради меня снова стала говорить по-русски. Мы с мамой выписались из Мирошева и зарегились в Казани.

Я не сдала ЕГЭ в школе, ну там... у меня было депрессивное состояние. Я там, в классе, умудрилась влюбиться, ты и так понял, я тебе в мае писала, а кончилось это всё плоховато. Папа, хоть с мамой развёлся, но очень о нас заботится. Он позвонил своему другу. Ты должен его помнить. Он был свидетелем на свадьбе мамы и папы. Тебе же тогда шесть лет было. Так вот. Папин друг, начальник в Казани. В полиции, понятно. Это карма. И он договорился с какой-то школой. Казанская школа выслала мне открепительное письмо, что я в неё перевожусь, а наша первая гимназия выдала тогда документы с моей успеваемостью в течение года и годовыми отметками. Ещё папа взял медицинские справки, начиная с конца мая. Это были честные справки, хоть и задним числом. Я и правда была не здорова. У папы на даче вообще слегла. Мне сделали Манту, на дачу привозили медсестру и "пуговка" положительной оказалась: 11 мм! Я так перепугалась. Меня отвезли в диспансер. Но никакого туберкулёза у меня не нашли. Двустороння пневмония, представляешь. Я простыла одной сырой ночью. Я одну ночь не ночевала дома - так получилось. Случайно, я не хотела... Продуло что ли меня в ту ночь? В общем, справок было много и разных. Мама тоже была больна, она весь июнь пролечилась в профилактории, ну ты знаешь этот профилакторий рядом с детским лагерем "Дзержинец".