Чипсы (СИ)

Дэн смотрел блуждающим взглядом:

-- Над росной свежестью полей,

В прохладе вешней луговой

Болиголов высок и прян

Цветением хмельным струится

-- Злата научила, -- разозлилась я. - Других стихов на свете не существует?

-- Просто вспомнилось. Она мне песни в тот год, когда я ушёл, от руки переписывала и приносила. Говорила: это помогает для успокоения. Мы с мамой всё наизусть выучили и повторяли вместе. Хором.

-- Думай, что поёшь-то, -- взбесилась я. Болиголов высок и прян. В Древней Греции болиголовом философа отравили самого умного, это была такая казнь.

Дэн промямлил, я еле разобрала:

-- Мне иногда приходит на ум, что твоя мама на меня разозлилась не за то, что я тебя ударил, а за то, что я умнее тебя. Ей было неприятно, что ты не лучше всех в классе из-за меня. Илька-то ваш вообще плохо учился.

-- Дэн! - взмолилась я. - Больше не надо говорить о том случае. Это было очень давно, в детстве. Давай я начну рассказывать о своих детских обидах. Будем сидеть с тобой, как придурки, и жаловаться друг другу.

Дэн как будто не слышал:

-- Ты не представляешь как тяжело мы это пережили, почти так же тяжело, как арест Владика. Но Владик виноват. Он наркоман. Был. А мы-то никому ничего плохого не делали. Понимаешь? Ты напала на меня и очень больно ударила. Потом свалила на меня, что я зачинщик драки. Я, между прочим, и не оправдывался. А твоя мать на нас напала. Оговорила меня, заручившись лжесвидетельством. Поставь себя на моё место. Тебе бы не было обидно?

-- И мне было обидно, -- почему-то стала припоминать Дэну я. -- Ты мне стал мстить. Помнишь: нам Евгения Станиславовна задала загадки придумать, и ты придумал ...

-- Дерётся, обзывается каратэ занимается - Мумия улыбнулась и пять поставила,-- злорадно сказал Дэн.

-- Да, Дэн. И все меня дразнить стали. Думаешь, приятно?

-- Да тебя уж подразнишь, ты сразу нападёшь, -- потёр плечевой сустав, а после подбородок, Дэн.

-- Это я защищаюсь.

-- Да вы все так говорите: я защищаюсь. А вы --нападаете! Вы --разжиревшие обнаглевшие мрази! - вскочил Дэн. - Вы достали! Люди выживают, а вы все в бизнесе, все на должностях. Кто такая вообще тётя Лена? Недоучка. Мама с ней вместе в школе училась. Недоучка. Отучилась на бухгалтерских курсах, втёрлась к вам в доверие и ворочает вашей фирмой. Как же: теперь она крутая, богатая. Муж на заправках разжирел, и сын тоже туда же. Тупицы! А возомнили себя. Ты посмотри какое отстойное тётя Лена название вашей фирме придумала: "Энергия леса". И ничего. Твоя мама с ней согласилась. С кем? С недоучкой?

-- Всё, Ден. Твоя позиция ясна, твоё отношения понятно, --сказала я. - Мы во всём виноваты...А я, ради тебя, между прочим, танцы бросила.

-- Не бросала бы, -- безразлично сказал Дэн. - Я тебя не заставлял.

-- Дэн! Ну прости! Я всё равно хочу быть с тобой. Не смотря ни на что.

-- Не смотря ни на что? - съязвил Дэн. Это ты говоришь мне? Как ты себе это представляешь Арина? Ты хочешь, чтобы у моей мамы случился второй инфаркт? Нет уж. От твоей семьи наша семья решила держаться подальше.

-- Семья? - я была возмущена до крайности. - Сказал бы сразу - "весь наш дом". Весь ваш вонючий пятиэтажный дом без одного балкона.

-- Ну и не ходи, Арина, в наш вонючий дом без одного балкона. Ты всё никак этого не поймёшь. Вот пришла - и мучаешь меня.

-- А ты мучаешь меня! - заплакала я.

Мне показалось, что Дэн сделал движение ко мне. Может, он хотел меня пожалеть?

-- Не подходи! - рефлекторно выставила я вперёд руки.

-- Арина! Уходи! У меня начинает от тебя болеть голова!

-- Думаешь, у меня не болит от тебя голова?

-- Мне надо заниматься Арина! Я ещё раз тебе повторяю - мне надо заниматься!

-- А мне, значит, не надо заниматься?

-- Я не знаю, что надо тебе. У тебя папа, у тебя мама, у тебя офис и аптека в башне, у тебя бассейн, у тебя репетитор... Тебе, может, и не надо заниматься. За тебя, если что, заплатят в универе. А мне надо сдать ЕГЭ, каждый бал на счету, и пробиться на бесплатное, понимаешь? Чтобы в армию не загреметь, как Костик, чтобы мне там мозги не вышибли.

-- Да пусть бы и вышибли. Так тебе и надо!

-- Вот этим Злата от тебя и отличается. Ты хамишь в ответ, а Злата - жалеет.

-- Да уж. Она-то жалеет, -- я уже не возмущалась, а говорила спокойно, я готова была к худшему. -- Злата хитрая и притворщица, а я тебе от всего сердца говорю. Искренне!

-- Ты не дослушала. Вот брат Димон не поехал учиться в Москву. Закончил колледж во Владимире, отслужил, женился там же, во Владимире. И что? Денег нет, племяшка игрушек требует, а денег нет. И что? Вот и вся любовь. Поэтому я хочу учиться, а не страдать фигнёй. Из крошек хочу в чипса подняться. В чипсину!

-- Ты просто меня не любишь. И не надо приплетать сюда чипсы и племяшку.

-- Ну это какой-то замкнутый круг, ты совсем отупела,-- сказал Дэн. - Уходи.

Мне захотелось оскорбить Дэна. Больно. Обидно.

-- Ты просто импотент! Ты... -- я не договорила, я хотела добавить "евнух", хорошо, что не добавила.

-- Я - импотент? - схватил меня за руку Дэн. - Я-аа?

-- Отпусти! - я приготовилась снова ударить Дэна. Но остановилась. Я была в шоке от реакции Дэна, я хотела бросить это слово и уйти.

-- Я, значит, я? - задыхался Дэн. - Да ты знаешь, что я ночами не сплю? Ночи напролёт не сплю, что я иду по улице - думаю о тебе, еду в маршрутке - думаю о тебе. Я два года жил только тобой. Я в школе нашей пятнадцатой, когда учился - думал о тебе. Да. Злата немного заигрывала со мной. Но мне было наплевать на это. Ты, Арина, думай своими травяными мозгами, что ты плетёшь! Что ты мелешь! Что ты себе позволяешь! Хотя бы на время экзаменов я имею право устроить себе спокойную жизнь?! Все два года я с тобой. Я бы мог учиться, столько всего самостоятельно пройти, а я с тобой!

-- Значит: спокойную жизнь? А я? Да руку отпусти! - вырвала я руку. - Ты обо мне подумал? Какая жизнь у меня без тебя, подумал? Ты думаешь обо мне, не спишь ночами. Так позвони!

-- Я потерял мобильник!

-- А городских телефонов в природе не существует, да? А у Макса попросить не мог позвонить? Я две недели не была в школе! Ты не хотел узнать, почему?

Дэн сел опять на табурет и заговорил как робот:

-- Я не люблю звонить, разговаривать, просить, поняла? А ещё я не люблю унижаться! Если бы я тебе позвонил, ты бы побежала мне новый телефон покупать!

-- А я, думаешь, люблю унижаться? А унижаюсь! Попросить телефон позвонить! Неужели сложно? Предупредить, что из бассейна не встретишь, что у тебя день открытых дверей в Москве, что Злата придёт к тебе с Костиком и устроит бордель - неужели сложно предупредить?!

-- Они любят друг друга. Катись давай, -- сказал Дэн спокойно и от него повеяло не холодом, а льдом. Мне стало жутко. Я подумала: "Ещё чуть и чуть - и предел, раствор близок к насыщенному".

-- А как же ноут, который я тебе купила? -- так же холодно сказала я. -- Значит - ты не любишь унижаться, а ноутбук от меня взял?

-- Я взял ноут, чтобы тебя не обидеть. Думай своими ментовскими мозгами!

-- Да конечно, конечно. А ты тут - с уголовными .

Дэн схватил ноутбук, бросил его об пол и стал топтать, топтать, топтать. Потом принёс с кухни деревянную отбивалку для мяса и стал колотить по экрану, по клаве, пока отбивалка не сломалась, и Дэн не занозил себе ладонь... Я стояла и смотрела. Просто стояла и просто смотрела.

-- В расчёте. Не обеднеешь! - сказал он, и вытер ладони о волосы.

У меня всё поплыло перед глазами. Нет, слёз не было, я вроде как ослепла. Я села на пол. Зрение стало чётче. На полу валялись разбитые детали, рисунки, точнее вырезанные по контуру фигурки животных, которых Дэн перерисовывал из журнала, куклы валялись тут же. Но ведь куклы Дэн убрал в сундук! Или не убирал? Это было последнее, что я видела. Я не помню, как я оказалась за дверью у Дэна. Он ли меня вытолкал или я сама выползла... Зрение вернулось ко мне на лестничной площадке, сумка была повешена как у нищих - на шею. Я сразу нащупала в кармане ветровки свой пугач и немного успокоилась. Мусоропровод открыт. Ну правильно: Дэн дома - мусоропровод открыт. Я с силой закрыла мусоропровод, схватила огромный горшок с золотым усом -приютите-сироту, бросила его об пол.