Учитель (СИ)

Он не отрывал от меня своего пронизывающего взгляда. Вроде бы, его глаза шоколадные-шоколадные, но в этой мгле они мне казались голубыми. Смешно, да? Абсолютно разные оттенки. Но это не то, что вы подумали. Голубые, как прозрачные, потому что именно в этот физический контакт, в эти секунды, когда он внутри меня, его глаза как портал и проход в душу Димы – я видела в них все эмоции, которые были недоступны мне прежде. Он открылся мне! Я заметила это по блеску в его глазах цвета крепкого кофе, я заметила это по прикосновениям, робким и осторожным, я заметила это по пристальному взгляду. Такому родному…

Мы вечность смотрели друг другу в глаза, столетия, и я не засекла секунды, потому что они были бесконечными, и так будет всегда. Будто не занимались мы сексом, как обычные люди. Вот откуда фраза «занятие любовью». Боже, неужели именно это любовь? Когда животная страсть теперь обходится молчанием, но таким дрожащим сердцебиением, необъяснимой дрожью от одного взгляда, похотливого или нежно-доброго – неважно! Это… любовь, когда молчание лучше всяких слов?

Волна дрожи пробежалась по мне, так же, как и по Диме, одновременно. Я ощутила его мурашки прямо на себе. Он не выходил из меня, и это чувство наполненности грело меня. Мы смотрели друг другу в глаза, правая рука Димы поглаживала мои груди, а левая рука легла на лобик, пальцами мужчина спрятал выпавшие пряди за уши. Мы не сдержались и засмеялись. Дмитрий Алексеевич наклонился ко мне и легко чмокнул, прикусывая зубами мои губы. Я смеялась сквозь поцелуй, и это так ощутимо приятно, целоваться, улыбаясь вдвоем!

Он поцеловал меня за ушком.

- Спи, - прошептал. – Завтра поедешь со мной к маме.

Я кивнула и расслабленно выдохнула. Он не спал, а я притворилась уставшей и, якобы закрыв глаза и уснув, прислушалась, что делает он. Дима лежал, улыбаясь, тяжело дышал после сильного оргазма и бури счастливых эмоций. Его голова легла на мою обнаженную грудь, и я глупо захихикала, - в мыслях, иначе понял бы, что не сплю! – чувствуя, как щекочут его волосы мою чувствительную кожу.

- Люблю я тебя, дурочка, - прошептал он блаженно. После этих слов я уснула крепче, чем обычно.

========== Глава 30 ==========

Ребята, глава не последняя! Вас еще ждет горячий эпилог. Р-р-р :D

Всё нежно и ванильно, как и полагалось от меня) Я не могу иначе.

От лица Дмитрия

Из соседней комнаты доносились тихие всхлипы. Изначально я думал не встревать и оставить девушку наедине со своими мыслями, однако осознание того, что из коралловых мягких губ срывается плачевный стон, как из светлых чистейших глаз стекают горькие слезы, как аккуратные плечики дергаются в судорогах, меня перебило. Я осторожно поднялся с постели, отложил детективный роман на краешек кровати и, поправив очки на переносице, вышел на кухню.

Юлия лениво покачивалась из стороны в сторону, обхватив колени руками и склонив набок голову; глаза ее были переполнены неземной обидой и унынием, бархатная кожа покрылась мурашками. Рядом с ней лежал сотовый телефон, немного побитый экран на нем мигал яркими огнями, высвечивая надпись: «Мама».

- Прошло полтора года с тех пор, как я живу у тебя, - начала она говорить слабым и хрипловатым голосом, периодически шмыгая носом. – И с тех самых пор мама считает меня своим врагом. Что я сделала не так? Меня осуждают за любовь.

Я повел плечами.

- Она смирилась с мыслью, что я живу с тобой. Но отношения не те, что были раньше, - глухой всхлип, полный девичьего разочарования, - У меня завтра выпускной, но мне страшно подумать, что я не увижу в зале свою родную мать.

- Малышка… - прошептал я ей на ухо. – Она придет. Я тебе обещаю.

- А если нет? – лениво спросила она, подняв на меня глаза, переполненные застывшими слезами.

- Я не знаю, - сдаваясь, ответил я грустно. Она промолчала.

Эти полтора года изменили меня. Я не позволял себе думать о других девушках, кроме Юлии Крыловой, однако и не старался, даже мыслей не было. Отношения мы скрывали, разумеется, иначе меня бы выгнали из школы пинками под одно место, а Юлию выбросили бы с позором, и память о ней в стенах учебного заведения сохранилась бы не как о лучшей ученице, а как о позорнице и бесстыднице, с которой не полагается брать пример.

С каждым днем, проведенным вместе в счастье и взаимопонимании, а также, как и бывает у идеальных пар, в ссорах с дикими криками о том, как мы ненавидим друг друга, я понимал, что люблю эту малышку. Люблю ее пылкий нрав, сердце мое дребезжит от одного взгляда невинных глаз, я не представляю жизни без ее сладких поцелуев и скромных стонов во время того, как мы дышим одним воздухом страсти и желания, оставаясь наедине. И незаменимы эти эмоции никем, и вряд ли я испытываю что-то подобное, подаренное мне господом. Юля, Юля, Юля… за все мои грехи мне подарили тебя. И я благодарен судьбе за ангельское твое очарование.

***

Утром я был сам не свой: тревожно бегая по квартире, я постоянно что-то искал, готовясь к предстоящему мероприятию и награждению учеников дипломами. Но переживал я вовсе не потому, что придется говорить нудную речь при всех присутствующих гостях и любимых учениках. Я, забравшись в глубину внутреннего кармана пиджака ладонью, заботливо вытянул маленькую бархатную коробочку, прямо как кожа Юлии, и с величайшими предосторожностями открыл ее. Аккуратное колечко мирно лежало на месте в ожидании, когда им воспользуются. Каждый раз, смотря на него, я представлял это изумрудное чудо, надетое на тонкие изящные пальчики своей ученицы, и чувствовал прилив неконтролируемого возбуждения, передозировку счастливыми эмоциями и глупую мальчишескую улыбку на своем лице. Насладиться своими мыслями и представлениями картины, как я становлюсь на колено как в волшебной сказке и надеваю кольцо на безымянный палец своей особенной девушке, мне не позволила та же принцесса, которой оно было куплено.

- Дима, что ты там прячешь? – заинтересованно спросила она, хитро ухмыляясь. На мгновение мне очутилось, будто коробочка с кольцом воспламенилась в моих ладонях, мои руки задрожали, и я чуть было не выронил подарок из рук, но вовремя взял себя в руки и спрятал коробку обратно, испуганно оглядываясь назад. Мысль была одна, и тревожно стучала в голове: «Видела ли она?»

- Ничего, - уклончиво ответил я, изучая взглядом девушку. – Ты прекрасная нимфа… - обескураженный ее красотой, осевшим голосом прошептал я, дрожащими руками поправляя галстук. Юлия смущенно опустила глазки.

Ее тело облегало небесно-голубое платье, утонченно подчеркивающее талию. Глубокое декольте на ее груди вызвало во мне прилив сил и эмоций, на тонкой шее изящно висела золотая цепочка с листом клевера на конце. Длинная юбка платья разлеталась как морские волны в разные стороны, и при нескольких грациозных шагах, которые девушка сделала в целях приблизиться ко мне, я созерцал ее хрупкие оголенные ножки, что стояли на твердом каблуке. Накрученные волосы разбрасывались по плечам, объемная роза на макушке придавала образу моей ученицы легкости, женственности и невинности. Девушка сияла и улыбалась как никогда раньше.

- Прямо нимфа? – скромно поинтересовалась она, заключая меня в свои цепкие объятия.

- Прекраснее нимфы, - ободрительно улыбнулся я. – Но без него ты еще прекраснее… - Мои пальцы скрепились в замочек позади ее обнаженной спины, я поборол в себе желание отыскать молнию платья и потянуть ее вниз.

- Дмитрий Алексеевич, такими темпами мы опоздаем на вручение, - усмехнулась она. Девушке явно нравилась эта игра.

- Мне твои объятия важнее вручения, - пропел ей на ушко, жарче и крепче прижимаясь к желанному телу. Не устоять от ее нежного аромата духов, как тяжко обнимать, не имея возможности расцеловать по всему телу, скользнуть рукой под ее нижнее белье и ощутить под пальцами сладкий сок ее желания. По крайней мере, пока что.

- Я обещаю, что вечером ты снимешь его сам, - подмигнув мне, этакая соблазнительница, девушка быстро чмокнула меня в губы как на первом свидании и модельной походкой осторожно прошла в коридор. Я как покорный служащий последовал за своей Госпожой. В этот момент я понял: «Я готов следовать за ней всегда, везде и всюду». Вспомнилось кольцо, что хранилось в моем внутреннем кармане пиджака. «Да, особенно после моего подарка, - победно улыбнулся я в своих мыслях, - я теперь всегда буду снимать с тебя платье сам».