Ничья (СИ)

К тому же он в какой-то момент поймал себя на мысли, что за все время их совместной с Еленой жизни он ни разу не водил ее на аттракционы. Ему это никогда не было нужно, потому что он не видел этой странной прелести в американских горках и других средствах развлечения или же попросту пустого выбрасывания денег, но девочка явно в детстве не имела возможности опробовать все эти развлечения на себе, поэтому он решил, что отпраздновать ее семнадцатилетие в таком месте будет по меньшей мере необычно. Да и тихие празднования дома ей наверняка уже приелись, хотя она упорно отрицала это, как мантру повторяя, что главное, чтобы он был рядом. Это, конечно, звучало очень мило, но в то же время он понимал, что ей нужно разнообразие.

— Энзо!

— Еб твою мать! — он смачно ругается, когда она вдруг налетает на него, едва не сбив с ног. Энзо уже открывает рот, чтобы отчитать ее, но замирает, когда видит, как сверкают ее глаза. Создается впечатление, что она в жизни не видела ничего прекраснее, чем эти обвешанные огоньками железные громадины, которые заставляют людей верещать и кричать от страха, смешанного с восторгом. — Чего тебе? — наконец фыркает он, глядя на нее сверху вниз.

— Там… там есть, — она опускает глаза, снова облизывая губы, и где-то глубоко внутри него зреет рык.

— Котенок, блин, тебе не пять лет, ты уже умеешь составлять свои мысли в слова, а слова в предложения. Так что давай, дубль два.

— Можно мне пойти на те горки? — Елена осторожно указывает рукой на аттракцион и мгновенно замирает, словно боясь, что он разозлится. Вместо этого Энзо сжимает ее плечи и немного наклоняется вперед, практически касаясь носом ее носа.

— Ответь мне на вопрос, хорошо?

— Д-да.

— Мы пришла в парк аттракционов, так?

— Да.

— Что люди делают в нем?

— Катаются…

— И вот тогда скажи мне, Елена, можно ли тебе пойти на те горки? — он вскидывает обе брови, насмешливо смотря ей в глаза, и она очень медленно начинает улыбаться, как-то слишком счастливо и искренне.

— Можно…

— Бинго, — он быстро целует ее в висок и подталкивает, — беги и получай кайф, Котенок.

Она на мгновение прижимается к нему и бежит в сторону кассы. Энзо стоит, глядя ей в спину, и качает головой с глупой улыбкой. Еще совсем ребенок, ребенок, которого он воспитал и воспитал явно неправильно. Девушка в семнадцать лет явно не должна уметь открывать глазом бутылки из-под пива, стрелять, драться и наизусть знать все тюремные аббревиатуры. А она знает, потому что знает он.

Через полтора часа и два ведерка попкорна Энзо начинает думать о том, что походы в магазин одежды не являются таким уж филиалом ада. А вот парк аттракционов — точно. Слишком много детей, слишком шумно, слишком жарко, несмотря на вечер, и слишком много молодых мамочек, которые оделись так, словно пришли на показ мод. В который раз поймав себя на том, что слишком уж долго он смотрел на очередную джинсовую юбку, Энзо недовольно фыркнул и, сделав глоток отвратительно сладкой воды, стал искать в толпе Елену.

— Извини, — слышится голос совсем близко, и он, повернув голову, встречается взглядом с веселыми зелеными глазами, — мне очень неловко, но не мог бы ты снять мою кепку.

— Прошу прощения? — он смотрит на незнакомую блондинку ошалевшими глазами и пытается переварить то, что она ему сказала. Девушка закатывает глазами и очень смешно поднимает брови, словно пытается указать ими на свою ядрено-зеленую кепку.

— Кепку сними, пожалуйста, а то жарко пипец, а у меня руки заняты, — он только сейчас замечает, что рядом с ее аппетитной грудью находится еще и ребенок, которого было странно не заметить. Проклиная жизнь холостяка и затворника, он едва слышно ругается и, чувствуя себя последним идиотом, снимает ее кепку, вертя ее в руках.

— Велл дан, — брякает он первую попавшуюся фразу и мгновенно жалеет об этом. — Что-то я, кажется, немного перегрелся на солнце.

— Не удивительно, — она кивает на рюкзак на спине, и он убирает в него злополучный головной убор, — это и не удивительно. Более тупой способ познакомиться придумать вряд ли можно, но я так устала за день, что уже наплевала на то, что меня могут принять за идиотку.

— Ну, есть немного, — честно признается Энзо, пожав плечами, — но это не удивительно. Как я понял, ты тут раньше меня.

— С утра.

— Ох фак, — морщится он, проведя рукой по волосам, — я где-то с трех часов дня и уже хочу зарыться в снегах и больше никогда оттуда не вылезать. А лучше напиться так, чтобы забыть это день, как страшный сон.

— И еще массаж, — блаженно поджимает она губы, скользнув по ним языком.

— Или даже джакузи.

— И секс, — хором заканчивают они и замолкают, встретившись взглядами.

— Я, кстати, Ребекка, — представляется она спустя мгновение, и он кивает, напоминая себе, что ее глаза гораздо выше. — Но, кажется, ты меня даже не слышал, — усмехается девушка, наклонив голову набок, — но это доказывает лишь то, что не у одной меня недотрах.

— О да, — Энзо невесело усмехается и проводит рукой по затылку, — у меня как-то не особо есть время на личную жизнь. Пытаюсь мелкую на ноги поднять, до себя и своего счастья как-то руки не доходят.

— Как я тебя понимаю, — кивает Бекка, — у меня двое, одной-то почти десять, вон носится как угорелая. Ну, а этой, — она крепче прижимает к себе ребенка, — полгода, недавно праздновали.

— А где счастливый отец?

— А хрен их знает, — фыркает она, закатив глаза, — первую родила после того, как меня неудачно изнасиловали, а кидать ребенка не хотела, как и делать аборт. А вторая… думала, что люблю того парня, а ему хотелось только меня в коллекцию.

— И что с ним сейчас?

— Надеюсь, что член ему так и не пришили, — криво улыбается девушка, вскинув голову, — по крайней мере я очень на это надеюсь. Потому что я старалась под корень, чтобы уж наверняка.

— А ты опасная женщина, — восторженно шепчет он, внимательно глядя на нее.

— Девушка, не хочу раньше времени стареть.

— Как скажешь, — Энзо помолчал, переминаясь с ноги на ногу, а потом резко вскинул голову, — а это будет очень тупо, если я попрошу…

— К черту номер телефона, давай лучше сразу договоримся встретиться в отеле, — перебивает она его, нервно сглотнув, — я бы и дома не прочь, но у меня дети, сам понимаешь.

— Э-э, да, — кивает Энзо, не до конца понимая, что происходит, и, достав мобильный, продолжает, — но ты мне лучше скажи номер, а я сброшу тебе адрес и номер, когда забронирую. Так будет проще.

— Окей, — глаза Ребекки восторженно горят, и она переминается с ноги на ногу, пытаясь не разбудить спящего ребенка. Записав цифры, он довольно улыбается и подмигивает ей.

— Ну тогда до встречи, да?

— О да, — она легко касается губами его щеки и отходит в сторону, то и дело оборачиваясь и глядя на него через плечо.

— Охренеть можно, — выдыхает он, запустив обе руки в волосы, — бывает же такое.

— Энзо! — Елена подлетает к нему и крепко обнимает за шею, прижавшись всем телом. Она, раскрасневшаяся, веселая, с трудом переводит дыхание и то и дело облизывает губы. — Это было так круто! Это было просто потрясающе!

— Я рад, что тебе понравилось, Котенок, — расплывается он в улыбке и целует ее в нос.

— А… — она снова начинает нервничать, и он усмехается.

— Что на этот раз?

— А можно.?

— Нет, нельзя.

— С тобой, — Елена вскидывает голову и умоляюще смотрит на него, — я очень хочу на Колесо обозрения с тобой. Можно? Ну пожалуйста, — она цепляется за его руку, чем-то напоминая кота из мультика. — Я очень-очень хочу показаться на нем с тобой.

— Хрен с тобой, — наконец сдается Энзо и крепко прижимает ее к себе. — Хей, Котенок, — он сжимает ее подбородок и нежно смотрит в ее глаза, — с семнадцатилетием тебя.

Она счастливо улыбается и расслабляется в его объятиях, вдохнув его такой родной запах. А в голове только одна мысль — только бы это счастье никогда не заканчивалось, только бы он всегда был рядом.