По рукам и ногам (СИ)

Начальница с задумчивой подозрительностью воззрилась на меня, а потом только коротко кивнула и ушла в зал кафе, бормоча себе под нос:

– Ну и страсти, изменилась девка, не узнать…

На улице было холодно, а в кондитерской тепло и очень здорово. Такого разнообразия сладостей я ни разу за всю жизнь не видела, а теперь горела желанием попробовать абсолютно все. Больно наглое желание и широкое… Кстати цены были весьма лояльны к моему официантскому бюджету, и я, купив коробочку шоколадных цыплят, выскочила на улицу. И как раз в этот замечательный момент в кармане раздался навязчивый и пугающий до дрожи в пальцах трезвон мобильника, всю замечательность оборвав.

– Кику, ты дома? – раздалось в трубке сразу же, как я вызов приняла. Ох, похоже, он злой, как черт. Десять чертей.

– Н-нет еще, но уже собираюсь, честно говоря…

– Живо дуй! Уже стемнело полчаса назад, где тебя носит?

– Не обвиняйте почем зря, хозяин, – я сделала паузу после ненавистного слова, собираясь с мыслями, – еще только смеркается, даже фонари не горят.

– Дуй домой, – сухо и невообразимо холодно.

– Уже дую, – тихо вздохнула я, – что опять не так? Сорваться не на ком?

Я шумно вздохнула в трубку. В такое время у этой сволочи что угодно случиться может.

– Опять неприятности с Элен?

– Нет, как показывает опыт, с человеком, сидящим на цепи, неприятностей минимум. Как отыщется, и его на цепь посажу.

– Ты это о ком? – осторожно спросила я, кажется, начиная понимать. Быстро прознал, реактивно как-то даже. Хотя это шут знает, сколько блистательный уже по городу шатается.

– О двоюродном брате, он из интерната сбежал, тебе что за дело?

– Кэ… ну… Хозяин, если двоюродный брат, то… он наследник «Шиффбау»? Ваш конкурент в будущем?

– Это не имеет значения, я за него в ответе, – сухо отозвался Ланкмиллер на мое непонимание.

По сути, бедный парень этот Лео, как его угораздило родиться так, чтоб и молоту, и наковальне мешать. А Кэри еще и беспокоится, и с какой такой стати? Комплекс ответственности? Есть такой вообще?

Я шумно втянула воздух, принимая важное решение. Если Ланкмиллер уже прознал все, то и Роза, разумеется, тоже. Значит, блистательному остаются считанные часы.

Или мне.

– Не кипишуй ты, встретила я твоего подопечного, он в «Шоколаде» сейчас обретается, в постели с чудной девственницей.

Кэри даже немного поперхнулся.

– А ты с чего вдруг там взялась?

Ну как и ожидалось… Выдохни, Роуз. Все равно придется это сказать.

– Потому что я… я там работаю.

Я сейчас же крепко-крепко зажмурилась, потому что мне всерьез показалось, что небеса незамедлительно разверзнутся и на меня обрушится кара небесная во всем своем гневе и всей беспощадности.

Однако, вместо этого случилось кое-что более ужасное.

– Ты… что? – глухо переспросил Ланкмиллер, будто давая мне бессмысленный второй шанс.

Тут как бы трубку не выронить из дрожащих пальцев. Все-таки я его боюсь. Как стыдно в этом признаваться.

– Ну я… понимаешь, работаю я там, еду разношу, как раньше. Не голодаю сейчас, так что мне чаевых вполне хватает, Чейс зарплату обещал повысить, и больше ничего такого… – быстро-быстро объяснилась я, пока Кэри молчал, великодушно давая мне пол-минуты перед бесповоротным концом. А конец этот, судя по замогильному голосу мучителя, прямо-таки дышал мне в затылок.

Я затихла, смиренно ожидая ответа. Даже малость интересно.

– М-да… Если жив останется, конечно, повысит, чего ж, – задумчиво вздохнул Кэри, а я чуть было не врезалась в лавочку возле цветочного магазина, потому что слишком близко к бордюру шла, совершенно не обращая на это внимания.

– Хозяин? – тихонько позвала я, опускаясь на эту лавочку злосчастную.

В трубке вновь повисла напряженная тишина. Эй, это он наказание мне там придумывает? Чувствую, я не отделаюсь теперь одной батареей.

– Ясно, значит, все случилось, как я и предполагал, – он был расстроен? Раздосадован? Раздражен? Но не зол. Чертики зеленоглазые, как же это так?

– Вы сейчас о чем? – тихо спросила я, уже постепенно осознавая, что Кэри готовит мне нечто еще более ужасное, чем предполагалось вначале.

– Как думаешь, почему именно синий паспорт? Чтобы, как все уляжется, обратно тебя на цепь посадить? – устало поинтересовался мучитель, а я молчала, в серый асфальт уставившись, Ланкмиллер ведь знает правду, так зачем же спрашивать всякие глупости. – Кику, это была проверка. Что бы ты стала делать, получив свободу или хотя бы небольшую ее часть? Ради чего ты так страстно умоляла о ней? Мне и правда интересно было. А ты… ты в итоге добровольно вернулась в самое гадкое место в Шеле. Такая наивная, Чейс не держит вольнонаемных, ему это не выгодно. Ты бы угодила в его сети, едва переступив порог «Шоколада», точно так же, как угодила два года назад. Пока у тебя есть синий паспорт с моей фамилией, я вытащу тебя откуда угодно, даже из «Шоколада», даже из «Змеиного зуба». Но ты меня фантастически разочаровала, ведь говорила, что еще не привыкла к ошейнику, еще можешь жить нормальной жизнью. Но ты разучилась, Кику. И разучилась задолго до того, как мы с тобой встретились.

– Я… н-не… – а что «не»? – Неправда? – оно действительно больше вопросом прозвучало и как-то слишком несчастно. – Ты все выдумал, только чтобы…

– Чтобы? – голос Кэри был спокойным, не издевательским, как обычно, а даже немного… мягким?

– Не знаю… – убито вздохнула я, радуясь хотя бы тому, что Ланкмиллера сейчас рядом нет.

Меня все то, что он сказал, потрясло так, что и не описать словами. Словно наизнанку вывернуло… Я замолчала, чувствуя, что дрожат губы. Выходит, он дал мне синий паспорт только для защиты, для того чтоб со дна вытянуть, если понадобится? Со дна, на которое я добровольно?.. Но я все еще действительно этому не верила.

Такое придумать… Только не такая мразь, как он. Пусть и принципиальная, но мразь. И я для Ланкмиллера никто. Не из-за сисек же он в самом деле…

Я сжимала похолодевшими пальцами трубку и понимала, что если начну говорить все это, оно будет выглядеть полной чушью. И от этого жутко было.

– Чего ты молчишь? – со странной интонацией осведомился Кэри, будто это не он минуту назад разрушил все мои представления о мире и о себе.

Я, делая титаническое усилие, выдавила что-то неожиданно-жалобное и совершенно невразумительное. Тьфу, противно. Просто жалкая.

– Ладно, вижу тебе надо серьезно подумать обо всем.

Я, жмурясь, от коротких гудков, отняла трубку от уха. Эта снисходительность режет хуже ножа.

Алисия вздохнула, провожая меня взглядом, едва хлопнула входная дверь. Я старалась избегать еще одного представителя чудной семейки, отсиживаясь в своей комнате, но внутренне все равно догадывалась, что когда-нибудь и эта фишка перестанет действовать. Рыжая давно уже косо смотрит. С того дня, когда мы на вечере встретились.

– Чего-то ты нелюдимая какая-то, неужели не хочешь расслабиться? У меня сегодня такой напряженной день был, ну Ки-и-ику!

Я остановилась, глядя на ступеньки под своими ногами. Почему она просит? Почему просто не взять и не приказать? Ей просто сил не хватит заломать меня и заставить, как Ланкмиллер?

– Замкнутая такая… – Алисия в один мог подскочила ко мне и провела коготками по шее. – Выглядишь потеряно…

А я вот отступить не успела, прежде, чем она развернула меня к себе и настойчиво впилась в губы. И словно по позвоночнику электричество пропустили. И сил у меня, сил чтобы остановить ее, практически нет. А если бы это Кэри был?.. Я вздрогнула, оттолкнула совершенно обнаглевшую в своем поцелуе Алисию, покачав головой, так что это больше походило на приступ эпилепсии, нежели на отказ, и сбежала наверх.

Я думала, что засну сразу же, как голова подушки коснется. Обычно всегда так бывало. Только не в эту проклятую ночь, когда случилось то, чего мне не хотелось больше всего. В голову полезли мысли, какие я тщательнее всего запихивала дальше некуда. И о Марко. И о Кэри. Теперь еще и об его словах, беспощадных, словно казнь беглых рабов.