Чайная роза

— Лучше не спрашивай, — шепнула Фиона, увидев испуганное лицо Сомса. Сими продолжал называть Ника «отцом»; пришлось объяснить Нату и Мадди, что это вовсе не так. Спустилась Мэри, накормившая Нелл и уложившая ее спать, познакомилась с Ником и приняла от него бокал шампанского. Из сада пришел Алек с готовым ящиком для цветов и изумился метаморфозе, происшедшей с магазином.

— Спасибо, Алек, — с досадой ответила Фиона, протягивая ему тарелку. — Надеюсь, я убирала его не для другого владельца.

Мэри начала ее успокаивать, а Мадди, покончив с ленчем, осмотрела белые стены и заявила, что бежево-кремовый цвет куда красивее. Она дала Фионе адрес местного хозяйственного магазина, продиктовала название нужной краски, а Айен с Робби вызвались за ней сходить. Художница сказала, что стены перед покраской нужно вымыть, взяла ведро, которое Фиона наполнила мыльной водой, засучила рукава и взялась за дело. Растроганная Фиона уговаривала ее не тратить на это время, но Мадди пожала плечами и ответила, что мыть стены приятнее, чем работать с Натом. Обиженный муж взял тряпку и стал полировать дверную ручку. Ник, заразившийся общим энтузиазмом, схватил швабру и начал шуровать ею, но только развез грязь.

Это вызвало всеобщий смех, и Фиона ощутила, что тяжесть, которую она взвалила на свои хрупкие плечи, немного уменьшилась. Впервые после прибытия в Нью-Йорк она чувствовала себя счастливой, счастливой по-настоящему. Пусть дела идут не совсем так, как было запланировано, пусть дядя не помогает ей, но зато у нее есть чудесные Мунро, особенно Мэри, которая так ее подбадривает. Рядом милый Ник и ее новые друзья, каждый из которых пытается реализовать свою мечту. Они поднимают ей настроение, вдохновляют и пробуждают смелость. Если Мадди и Нат рискнули всем и создали собственное рекламное агентство, если Ник пытается основать художественную галерею, то уж ей сам Бог велел постараться довести до ума какую-то несчастную бакалею.

Глава двадцать шестая

— Добрый день, мистер Эллис, я Фиона Финнеган…

«Слишком льстиво», — подумала Фиона, нервно расхаживая по приемной президента банка. Эхо ее шагов отдавалось от мраморного пола. Куда ни глянь, всюду сверкающий холодный мрамор. За исключением стен, расписанных фресками с изображением старых голландских купцов. Одна группа разгружает судно. Другая открывает факторию. Третья покупает у индейцев остров Манхэттен за нечто, напоминающее пару браслетов и ожерелье. Она сделала еще одну попытку.

— Я — Фиона Финнеган. Добрый день, мистер Эллис… Нет, не так. Мистер Эллис, позвольте представиться. Меня зовут Фиона Финнеган. Добрый день…

— Мисс Финнеган, вы уверены, что не хотите присесть? — спросила секретарша мистера Эллис. Если верить табличке, ее звали мисс А. С. Майлс. — Он должен прийти с минуты на минуту.

Звук ее голоса заставил Фиону вздрогнуть.

— Нет… Нет, спасибо, — жалко улыбнувшись, ответила девушка. — Я постою. — Ее руки были холодными, в горле стоял комок.

Фиона надела свой лучший наряд — шоколадную юбку и английскую блузку в тонкую полоску. Это должно было придать ей уверенность в себе. По словам Ника, хорошая одежда именно для этого и предназначена. Сверху девушка надела длинное темно-синее пальто с розовым шелковым шарфом. Волосы были собраны в узел, от безделья придуманный для нее Ником еще на пароходе. Прическа получилась не ахти — для этого Фиона слишком волновалась, — но все же ничего.

За прошедшую неделю она вложила в дядин магазин около трехсот долларов. Часть из них ушла на покупку нового холодильника, краски и полок, часть — на уплату долгов кредиторам. Фиона надеялась, что погашение долгов произведет хорошее впечатление на шишек из Первого Купеческого и продемонстрирует серьезность ее намерений.

Она посмотрела в окно на оживленную улицу, называвшуюся Уолл-стрит, и тут раздался голос мисс Майлс:

— Мисс Финнеган, мистер Эллис готов принять вас.

Желудок Фионы свело судорогой. Она вошла в кабинет Франклина Эллиса, обитый темными деревянными панелями. Пейзажи долины Гудзона, массивная мебель красного дерева… Президент банка стоял у столика для визитных карточек спиной к ней, но черный костюм, волосы, покрытые фиксатуаром, и то, как он держал вверх указательный палец, дочитывая какой-то документ, говорили Фионе, что перед ней человек суровый и не наделенный чувством юмора.

«Если бы здесь был Майкл, — подумала струсившая девушка. — Если бы мне не пришлось делать это в одиночку…» Вчера вечером она просила — нет, умоляла дядю пойти с ней, но чертов пьяница отказался. Ну ладно, пусть Майкл поклялся не переступать порог магазина, но сходить с ней в банк он мог. Что она знает об этом? Ничего! Судя по дядиному гроссбуху, дом стоил пятнадцать тысяч долларов. Четыре года назад Майкл внес три тысячи наличными, а остальную сумму взял в банке с рассрочкой на три года. С учетом ставки в шесть процентов годовых его ежемесячные платежи составляли 72 доллара. Он перестал платить в ноябре и теперь был должен банку триста шестьдесят долларов плюс двадцать пять долларов пени. Если Эллис спросит о прибыли и процентах, если захочет узнать, на какой доход она рассчитывает и каковы ее оборотные средства, она пропала. «Нет, это мне не по зубам, — в панике подумала Фиона. — Он не примет меня всерьез. Не станет слушать. Не…»

Франклин Эллис повернулся. Фиона улыбнулась, протянула руку и сказала:

— Добрый день, мистер Фиона. Я — Финнеган Эллис. — О черт! — То есть… я имела в виду…

— Садитесь, мисс Финнеган, — без всякого выражения сказал Эллис и жестом показал на кресло у письменного стола. Ее протянутой руки он не заметил. — Я полагаю, вы пришли, чтобы поговорить о доме номер сто шестьдесят четыре на Восьмой авеню.

— Да, сэр, — пытаясь прийти в себя, ответила Фиона. — У меня достаточно денег, чтобы вернуть триста восемьдесят пять долларов, которые вам задолжал дядя. Кроме того, я хотела бы взять на себя руководство магазином.

Девушка заставила себя успокоиться, сосредоточилась и методично взялась за дело. Открыв маленький кожаный портфель, взятый взаймы у Мадди, она достала расписки кредиторов, подтверждавшие возврат долга, и предъявила их Эллису. Потом коротко обрисовала план скромной рекламной кампании: половина страницы в трех воскресных номерах местной газеты; реклама в субботних выпусках стоила дороже. Показала карандашно-перьевой эскиз магазина, сделанный Мадди и Натом. Текст превозносил выбор продававшихся в нем товаров и качество обслуживания. Цель у эскиза была двойная: помимо объявления в газете Фиона хотела напечатать листовки с купоном на бесплатное приобретение четверти фунта чая при каждой покупке стоимостью в доллар и выше.

Начав излагать свои планы, Фиона перестала нервничать. Она не видела, как Эллис посматривал на часы. Не видела, как он обводил взглядом ее грудь. И не догадывалась о том, что президент банка в это время обдумывал планы на обед. Она неправильно поняла выражение его лица. Приняла за интерес вялое любопытство, с которым человек следит за цирковой собачкой, с помощью лая называющей нужную цифру.

Эта вера вдохновила Фиону. Девушка стала рассказывать о сделанных ею усовершенствованиях. Заново окрашенных стенах, ящиках с цветами и красивых тюлевых шторах. О том, как она победит конкурентов с помощью домашней выпечки, продуктов высокого качества и свежих цветов. Создаст службу бесплатной доставки товаров на дом; если соседки смогут сэкономить время без дополнительных расходов, они будут пользоваться только бакалеей Финнегана.

— Теперь вы понимаете, мистер Эллис, — с жаром закончила раскрасневшаяся девушка, — что я смогу успешно руководить магазином моего дяди и каждый месяц выплачивать вам ссуду в полном объеме.

Эллис кивнул:

— Сколько вам лет, мисс Финнеган?

— Восемнадцать.

— Вам уже приходилось руководить магазином?

— Э-э… вообще-то… нет, сэр, не приходилось.

— Мисс Финнеган, я ценю усилия, которые вы приложили ради своего дяди, но боюсь, что вы слишком молоды и неопытны для такого дела. Я уверен, что вы меня поймете. Я должен защищать интересы банка и считаю, что в данных обстоятельствах самым безопасным способом по-прежнему является аукцион.