Танец Опиума (СИ)

Однако ни единого звука еще не донеслось до его острого слуха. Учитывая тот факт, что Итачи не отдавал приказа слугам убраться из его дома на неопределенное время, то тишина из разряда «странновато» моментом перешла в разряд «зловеще».

Вторая причина для беспокойства заключалась в полосах на стенах, словно бы кого-то силой затаскивали в дом. Пол блестел от полировки, а значит, кто-то постарался замести следы.

И, наконец-то, финальный штрих — синяк на руке Сакуры. Она была довольно осторожна в отсутствие братьев и старалась не падать на ровном месте. Но даже если она, допустим, упала, то явно не могла причинить себе настолько громадного ущерба. Синяк-то расплылся по всей тонкой руке и, несомненно, чертовски болел!

Всех этих причин было предостаточно, чтобы неведомые силы заставили Итачи развернуться и почти требовательно спросить у дурнушки:

— Тебе кто-то угрожал?

— Итачи, ей богу, успокойся! — Донесся до них бархатный мужской голос с балкона лестницы. — Ты, как обычно, из мухи слона раздуваешь!

Братья мигом повернули головы в сторону источника звука, чтобы убедиться в своих догадках. Хотя, признаться, они уже с самого первого слова узнали гостя. Одна Сакура устало вздохнула, понимая, что сюрприз не удался. Черт бы их побрал, Шерлоки треклятые!

— Тебе кто-нибудь говорил, что ты невыносим? — продолжал голос. Ровная полоска губ скривилась в доброй ухмылке.

— Я ему вечно об этом твержу, — пожал плечами Саске.

— Наверное, этого не достаточно.

Мужчина спустился в холл и остановился возле лестницы, положив руку на деревянные гладкие перила. Красивый, высокий и темноволосый Учиха был одет с иголочки. Довольно короткие, по сравнению с Итачи и Саске, волосы были разбросаны в творческом беспорядке. Его улыбка не было равной, а темные глаза с упокоением наблюдали за родственничками, ставших перед ним столбом.

— Чертов пес! — ругнулся Итачи. — Шисуи! — И кинулся ему на шею. Последовали крепкие дружеские объятия, длившиеся, казалось, целую вечность.

Сакура улыбнулась, наблюдая это зрелище. Краем глаза она заметила, как уколола ревность Саске. Его глаза, минутами ранее играющие и полные неиссякаемого азарта, наполнились тоской. Зависть, но отнюдь не черная. От девушки не скрылось и то, как сильно сжал кулаки, наблюдая, как Итачи обнимал двоюродного братца и, верно, любил его сильнее, чем родного.

Ох… конечно же, Саске знал своего гостя. Учиха Шисуи, сын Обито и Рин, рожденный в тот неудачный период времени, когда началась потасовка среди Хьюго. Не успел он родиться, как уже через пару месяцев осиротел. Его сослали к совсем дальним родственникам на воспитание, а появлялся Шисуи в доме законного наследника чересчур редко.

Саске никогда с ним особо не ладил, ведь стоило ему появиться, как он поглощал всё внимание Итачи. Наверное, последний был привязан к Шисуи именно по той простой причине, что напоминал своим внешним видом и повадками своих любящих нянек. Как бы то ни было, но старший Учиха всего испытывал к двоюродному братцу больше симпатии, чем к Саске. По крайней мере, так казалось младшему Учихе.

И сейчас его раздирали противоречия. С одной стороны Шисуи был славным малым и всегда с предельной добротой относился к Саске. Так почему бы не наладить с ним отношения? Но вот другая сторона была обратной стороной монеты. Детские глупые обиды не позволяли ему ответить взаимными теплыми словами этому темноволосому горе-братцу.

— Саске, — дернула его за рукав свитера Сакура, — всё в порядке?

Тот взглянул на неё опечаленными глазами, улыбнулся тоскливо, поцеловал в макушку и проговорил, взяв девушку за руку:

— Более чем.

Итачи с Шисуи уже обменялись парочкой фраз и приходились в самом лучшем расположении духа. Их настроение, казалось, теперь уж точно ничего не испортит.

— Угадай, что я привез тебе, кровожадный мой? — усмехнулся Шисуи, обращаясь к старшему Учихе.

— Звучит несколько по-гейски, — съязвил Саске, состряпав язвительную ухмылочку.

— А твоя любовь ко мне, как я погляжу, крепнет год от года, — в ответ засмеялся Шисуи, а затем снова обратился к Итачи: — Гладкоствольный мой орешек, ты форму случаем не потерял? — И встал в стойку борца.

— Хочешь проверить? — зарычал Итачи, принимая последующие удары и, ухитряясь уклоняться от некоторых из них, ловко атаковал.

— Они всегда такие? — хихикнула Сакура, поднимая зелень глаз на Саске.

Тот в ответ только вздохнул. Хотел бы и он вот так спокойно, без особого напряга дурачиться с собственным братом. По сравнению со здоровыми отношениями старшего Учихи и Шисуи, отношения Саске с Итачи явно хромали и требовали доработки. Его снова больно уколола ревность.

В конечном итоге победителя так и не нашлось, зато боевой настрой взлетел выше небес.

— Ладно, убедил! — задыхаясь, согласился Шисуи, а затем налетел с объятиями на Саске. — И ты здравствуй, ненасытный мой!

Саске без особо энтузиазма воспринял теплое приветствие.

— Ты случаем ориентацию не поменял, голубчик? — снова съязвил он, пытаясь отодрать от себя двоюродного братца.

Шисуи возрастом был даже моложе Саске, примерно на год, но отчего-то превосходство в интеллекте явно склонялось на сторону гостя. По крайней мере, они вели себя таким образом, что Итачи больше располагался к последнему, что дико обижало его родного брата.

— Нет, я всё еще натурал, — заулыбался Шисуи и подмигнул Сакуре. Та залилась смехом. — Зато я сторонник голубых шуток.

— Какая ирония, я тоже… — скептично проговорил Саске, — …дорогуша.

Итачи уже давно перестал влезать в их споры. Поэтому и сейчас оставался как бы в стороне. Шисуи вдруг снова обратился к нему и просиял:

— Угадай, что я тебе привез?

— Повторяешься, — усмехнулся Итачи.

Признаться, Сакура впервые видела Итачи таким… открытым. Верно, Шисуи как-то по-особенному влиял на Учиху. Причем и на второго тоже.

Гость поднял голову, свистнул, а затем громко и четко позвал:

— Арни, выходи!

…По правде говоря, Сакура была ошарашена, когда в шестом часу утра обнаружила на пороге своего дома сомнительного брюнета и… кенгуру. Прислуга в ужасе попряталась по углам, а девушка так и стояла в одной ночнушке на морозе. А позвал её на помощь дворецкий, который был, мягко говоря, смущен происходящим. В таких «экстренных» случаях Итачи посоветовал пожилому дядечке обращаться к Харуно.

Однако Сакура понятия не имела, кто это и почему в сосновом лесу появился кенгуру.

— Ну, и кто вы такой? — неуверенно начала диалог Сакура, обняв себя за плечи.

— Тот же вопрос хотелось бы задать вам, мисс! — Казалось, глаза незнакомца превратились в две узенькие щелки, из которых на девушку уставилась пара подозрительных черных глаз.

— Я здесь… живу, — пожала плечами Харуно.

— А я как раз-таки приехал к тем, кто здесь живет.

— Хотите сказать, что мы знакомы?

— Теперь я не отрицаю и такой поворот событий…

Сакура стояла напротив незнакомца и точно такими же подозрительными глазенками пялилась на гостя. Причем девушка была полураздетой, а незнакомец даже шапку не поленился одеть, чтобы не отморозить задницу.

— Откуда вы прибыли? — вежливо поинтересовалась Сакура, так и не тронувшись с места. Парень был явно не против постоять на морозе.

— Я половину своей жизни провел в Австралии.

— Ну, акцент-то я слышу…

Парень явно огорчился и поник.

— Я обидела вас? — спохватилась девушка.

— Нет, что вы! — воскликнул незнакомец. — Просто я был рожден в этом городе и местный язык в моей крови… а! чертов австралиец!

— Ну-ну! — принялась успокаивать Сакура. — Ваш акцент почти не различим. Его можно выдать за шепелявость. Вы немного шепелявите, а не ломаете местный язык.

— Шепелявлю?! — всплеснул руками гость, невольно потянув за поводок кенгуру. — Я же беру уроки ораторства! У меня должна быть превосходная речь!

— Вы австралийский оратор?

— Да!

— Ну, тогда вы не шепелявите, а всего лишь разговариваете с акцентом на местном языке…