Танец Опиума (СИ)

В ответ на это Итачи указал на свою переносицу, на котором остался небольшой синяк. Учиха нагнулся вперед, что бы его двоюродный брат хорошенько пригляделся и увидел следы тонального крема, чтобы избавить себя от расспросов.

— Тебе кто-то разбил нос?

— Мысли шире! — поднял палец вверх Итачи. — Не кто-то, а Сакура.

— Ого, — искренне изумился Шисуи. — Она что, совсем вас не боится?

Наследник семьи пожал плечами, только и ответив:

— Ни капельки.

Гость хохотнул, разглядывая нос своего братца. С каждой секундой он всё четче различал небольшие повреждения.

— Ну и чем же ты заслужил её немилость?

— Ну… — нехотя начал он, а затем и вовсе избежал прямого ответа: — Обещание отказался сдержать.

— А поподробнее? — не отставал Шисуи.

— Месяцем ранее она взяла с меня обещание, что я буду присутствовать на Дне Благодарения. А неделю назад я сообщил, что ничего не получится… Ну, она и взбесилась. Пришлось долгосрочную командировку до трех дней сокращать, да еще и переносить на пару дней раньше. Чтобы быстрее уладить дела, даже Саске пришлось с собой взять.

— А она хорошо приложила тебе, — задумчиво потирая подбородок, заметил Шисуи. — В этой коротышке заключена нечеловеческая сила.

— Всего лишь хорошая подготовка, — следом усмехнулся Итачи. — Мы с Саске её уже на протяжении полугода тренируем удар держать… чтобы в случае чего за себя постоять смогла.

— Научили? — хохотнул гость.

— Видимо…

— Ну, короче говоря, испанка у вас тут порядки наводит.

— Вполне, — махнул Итачи. — Она баба умная. Вспыльчивая немного, но ума у неё хватает с Саске справляться.

— Да и не только с Саске…

***

Саске рывком перевернул её на живот и поставил на колени. Сакура мигом сообразила, чего захотел её возлюбленный. Чуть шире раздвинув ноги, она руками вцепилась в спинку кровати, выгнулась и негромко вскрикнула, стоило брюнету приставить возбужденную плоть к манящим складкам. Парень легко качнулся, а Сакура уже поддалась всем телом назад.

Знакомая Учихе теснота заставила его глухо зарычать и сделать несколько уверенных движений вперед. Он провел руками по гибкой спинке, а затем добрался до коротких волос и несильно потянул их на себя, заставляя Харуно издать этот ласкающий слух стон.

Этот звук получался у Сакуры как-то по-особенному. Учиха еще никогда до этого не получал удовольствие ушами. Ни музыка, ни голоса людей не приносили ему наслаждения. Однако вместе с девушкой он открыл в себе скрытое умение восхищаться тонким вскрикивающим голоском.

***

— Мне кажется, ты что-то скрываешь от меня, Итачи, — хитро улыбнулся Шисуи, рассматривая книги на полках книжного шкафа в углу кабинета. — Верно?

Тот в ответ тяжело вздохнул. Уж больно многие узнают последнее время о его секрете… Сначала Сакура, затем Нагато, теперь Шисуи. Трое — это слишком.

— Ты и без моих объяснений всё понял, — устало проговорил наследник семьи.

— И правда… — с какой-то тоской в голосе подтвердить Шисуи. — Вот только мне не совсем понятно, почему сейчас я слышу стоны Саске, а не твои.

Итачи закатил глаза. Довольно с него выяснений отношений! Нагато и без того постоянно подначивает его на подобные разговоры.

— Ничего не хочу слышать! — взъелся Учиха на старого друга. — Так сложилось, и я не собираюсь уводить у своего брата девушку.

— Вижу тебе уже порядком надоели эти разговоры.

— Просто… давай оставим этот вопрос.

— Открытым?

— Пусть даже так. Я устал. И я не горю желанием ссориться с братом. Мы и так… не слишком хорошо ладим.

Шисуи загадочно глянул на Итачи и посерьезнел.

— Когда я видел тебя последний раз, то вы с ним вообще не общались. Ты называл его дубиной, а тот бросался в тебя камнями в ответ на твои колкие… эм… замечания. У вас в отношениях прогресс на лицо…

— Семнадцатилетним он был идиотом, — пожал плечами старший из Учих. — Увы, я не мог скрывать от него эту правду.

Шисуи усмехнулся:

— Поверь, он остался тем же идиотом, что и прежде. Изменилось твоё отношение к нему. Ну или ты тоже стал идиотом.

— Всё, так или иначе, меняется.

— Сделаю смелое предположение: меняется всё благодаря Сакуре.

— Не отрицаю, — нахмурился Итачи, понимая, что этой темы не избежать.

***

— Саске… — тихо шептала Сакура, чувствую его руку на своей груди и пояснице.

Дыхание брюнета совсем сбилось, а тело девушки уже не слушалось её. Она, обессиленная, сделала еще пару движений, возвышаясь над Саске, запрокинула голову, издала еще один последний стон, кончив вместе с Учихой. Последний поймал её и уложил себе на грудь, пытаясь отдышаться.

До этого, огорченный и сломленный приездом двоюродного братца, Саске был, мягко говоря, не в духе, но теперь ситуация, безусловно, поменялась. Сейчас от него исходили волны удовольствия и душевного равновесия.

— Полегчало? — усмехнулась Сакура, всё еще терзаемая отдышкой.

— Угу, — согласился тот с улыбкой на лице.

— Ну, вот и славненько, а то весь сегодняшний день корчил рожи, как будто…

— Что? — потребовал продолжения Саске.

— …как будто говна не дали, — хохотнула Сакура, и комната залилась смехом обоих.

***

— Каких признаний ты от меня хочешь? — устало поинтересовался Итачи, налегая на второй бокал вина. — То, что она не безразлична мне во всех смыслах этого слова, не секрет. А о любви еще рановато говорить.

— Рановато? — усмехнулся Шисуи. — Напомни, сколько вы уже так втроём шастаете?

— Чуть больше года, — занервничал Итачи.

— Больше года? Полтора вообще-то по моим расчетам.

— Возможно.

— И все эти полтора года ты бездействуешь, — проронил Шисуи как бы между прочим.

— А что мне прикажешь делать?

Двоюродный братец повернулся к Итачи и сделался совсем уж каким-то серьезным.

— Да мне по барабану, — отрывисто проговорил он. — Вот только твой отец будет относиться к этому не так же позитивно, как я. Отсутствие в твоей жизни женщины, помимо одной единственной, может говорить либо о резкой смене твоей ориентации, либо…

— Я понял, — поспешил вставить Итачи.

— Это влечение к ней у тебя на лбу написано. Причем большими, жирными, красными буквами.

***

Саске крепче обнял девушку, поцеловал ту в лоб и тихо прошептал:

— Сакура, у меня есть кое-что, что я просто обязан тебе сказать.

— Я о чем-то не знаю?

— Можно и так выразиться, — улыбнулся брюнет.

— Ты гей? — Сакура подняла одну бровь.

— Однозначно, — хохотнул в ответ Учиха.

— Я так и знала! — Сакура засмеялась, заполняя комнату своим тонким голоском.

Однако, как говорится, дело — время, потехе — час. Ну, конечно, если эту ситуацию можно отнести к таковой пословице…

— Сакура?

— Аюшки?

— Мне кажется… — Саске помедлил, а затем, как бы невзначай добавил: — …я тебя люблю.

***

— Мой братец любит её, и я здесь третий лишний.

— Это почему-то напомнило мне один фильм… — задумчиво произнес Шисуи, приложил холодный палец к губам. — Ах, да! «Этюды втроем» или… «Тройной этюд»… Точно сейчас уже и не вспомнить…

Итачи, хмурый, как грозовая туча, ничего не ответил.

— Слушай, братец, — мягче произнес Шисуи, присаживаясь напротив него на диванчик. — Выбор у тебя невелик: либо сделай что-нибудь, либо отпусти её и подыщи себе другую девушку. Учихам нужен твой наследник, и твой отец тебе всю плешь проест, если ты в скором времени не принесешь три килограмма своей плоти и крови прямо на его рабочий стол.

— Я не могу пойти против Саске и, в конечном итоге, нагадить ему в душу. Как ни крути, он мой младший брат, и моя обязанность — защищать его. К тому же, Сакура будет метаться из стороны в сторону и чувствовать себя виноватой. Я не хочу всего этого.

— Так отпусти её.

Итачи покачал головой из стороны в сторону и протянул тоскливо:

— Я не могу… Я люблю её.

***

Сакура замерла на мгновение, изумленно хлопая глазами, а затем улыбнулась и ответила: