Пробуждение страсти

После этих слов снова последовала пауза. Николь молча слушала собеседника.

– Да, я подожду, когда к телефону подойдет доктор, – сказала она наконец.

Сэм прислонился к стене, удивленный тем, что услышал. Он ведь понятия не имел о том, что у Николь сегодня был день рождения… Ее телефон не разрывался от звонков. Никто не спешил поздравить ее и пожелать успехов – даже родители. А впрочем… Николь ведь рассказывала ему о своих родителях. По ее словам, они вспоминали о ней только тогда, когда им что-то от нее было надо.

Сердце Сэма сжалось при мысли о том, что сам он, находясь в кругу семьи, всегда наслаждался любовью близких ему людей. И даже трудно было представить, что они не поздравили бы его с днем рождения. Ситация, в которой оказалась Николь, заставила Сэма по-новому взглянуть на свою семью и оценить царившую в ней теплую атмосферу. Проявление любви и заботы со стороны близких было для него чем-то привычным, само собой разумеющимся. Может быть, ему сейчас следовало поздравить Николь с днем рождения?

– Здравствуйте, доктор Темплтон. Что происходит? – снова послышался голос Николь.

Ей что-то ответили. Николь терпеливо выслушала собеседника, потом проговорила:

– Но когда я последний раз беседовала с Викторией, сестра сказала, что ей намного лучше. По ее словам, вы даже решили отпустить ее на день из клиники, чтобы посмотреть… – Она вдруг умолкла. По-видимому, врач перебил ее. Затем Николь заговорила упавшим голосом, в котором звучали боль и разочарование: – Да-да, хорошо. Спасибо, что вы мне все объяснили. До свидания. – И она всхлипнула.

Сэм ворвался в комнату без стука, и Николь, повернувшись к хлопнувшей двери, поспешно утерла глаза.

– Не притворяйся, что ничего не произошло, Николь.

Она казалась на удивление спокойной.

– Я прекрасно себя чувствую. Со мной все в полном порядке.

Сэм покачал головой и подошел к ней ближе.

– Нет, это не так. Я слышал конец твоего разговора по телефону. Что бы ни случилось с твоей сестрой, ты не должна скрывать от меня это.

– Но…

– Никаких «но». Хватит спорить со мной. – Он обнял Николь за талию и привлек к себе. Его сразу же охватило возбуждение, но он понимал, что не время заниматься сексом. – Говори, что случилось.

Николь высвободилась из его объятий.

– Моей сестре не становится лучше. Она сопротивляется лечению, а ее слова о том, что врач отпустит ее на день из клиники, всего лишь болезненный бред.

– Мне очень жаль…

– Тебе не о чем жалеть. – Николь резко рассмеялась. – Напротив, нынешнее положение дел избавит твою семью от необходимости иметь дело с Викторией в ближайшем будущем.

Она хотела уйти, но Сэм схватил ее за руку.

– Эй, не убегай от меня!

Николь повернулась, и от ее несчастного вида у него болезненно сжалось сердце.

– Я всегда сама справлялась с проблемами Виктории.

Сэм кивнул. Он прекрасно знал, что Николь полагалась во всем только на себя. И этот удар судьбы она также была готова отразить в одиночку.

Его сердце разрывалось при мысли о том, как одинока и беззащитна была Николь. Сэм хотел избавить ее от одиночества.

– Иди ко мне, – сказал он, раскрывая ей объятия.

После некоторого колебания Николь бросилась ему на шею. Сэм уложил ее на постель, лег рядом и, крепко обняв, стал гладить по волосам. Николь безутешно плакала, уткнувшись лицом в его плечо.

– Виктория находится в хорошей клинике, где о ней заботятся. Ты же знаешь, Николь, что там ей оказывают медицинскую помощь. Твоя сестра находится под присмотром профессионалов, и ей ничто не грозит.

Николь икнула и, сделав глубокий вдох, попыталась успокоиться.

– Да-да, я это знаю, но я думала… – Она умолкла, явно не желая ничего объяснять.

– Продолжай. Тебе надо выговориться.

Николь вздохнула:

– Я уже стала мечтать о том, что Виктория выздоровеет и выйдет из клиники, что мы заживем с ней вместе так, как и должны жить родные сестры. И тогда у меня… появилась бы семья.

Сэм уловил в ее голосе боль и разочарование.

– Я все понимаю, Николь. Но ведь у тебя в Серендипити появились друзья, не так ли?

– Да, для меня это ново и необычно, и мне приятно сознавать, что у меня теперь есть друзья.

– А дома у тебя остались друзья? – Ему хотелось узнать все о ее прошлой жизни.

– Все эти люди цепляются за привилегии, которые им дает их социальная среда. Я выросла в этой среде и жила по ее правилам, особенно когда участвовала в кампании матери Тайлера. Но я расторгла помолвку, уехала в маленький городок и потеряла все контакты с прежними знакомыми. – Николь пожала плечами. – Я не стремлюсь возобновлять их, и мои прежние друзья – тоже.

Не размыкая объятий, Сэм перевернулся на спину, и Николь оказалась на нем. Она была в просторной длинной футболке, прикрывавшей бедра. Сэм также был легко одет, но ему вдруг стало жарко, и шорты показались ужасно тесными.

– Ты смелая девушка, правда? – сказал он, стараясь сосредоточиться на разговоре и выбросить из головы мысли о сексе.

– Если считать, что побег – это смелый поступок, то да, смелая.

Он откинул волосы с ее лица.

– Я считаю, что ты поступила правильно, отказавшись от жизни, которая тебя не устраивала. Ты переехала в другое место и начала все заново – это замечательно.

Ее взгляд потеплел.

– Но ведь все мои проблемы остались со мной… Это глупость, а не смелость, Сэм. – Николь грустно улыбнулась. – И все же я благодарна тебе…

– За что? – удивился он.

– Ты не даешь мне окончательно уйти в себя и зациклиться на неприятностях. Благодаря тебе я не забываю о том хорошем, что есть в жизни.

– Правда? – пробормотал Сэм.

Дразнящий запах женского тела все больше возбуждал его, и он терял нить разговора.

– Да и ты сам стал для меня одной из радостей жизни, – добавила Николь.

С этими словами она стала стягивать с себя футболку. Сэм помог ей, затем бросил футболку на пол. Николь же стащила с него шорты, и вскоре они тоже оказались на полу.

– О боже… – пробормотал Сэм, разглядывая ее бледную грудь, выделявшуюся на загорелом теле.

Он стал теребить ее соски, и Николь застонала. Сэм хотел припасть к соску губами, но Николь остановила его.

– Теперь моя очередь, – прошептала она и, склонившись над ним, лизнула возбужденную мужскую плоть.

Сэм невольно застонал. Он планировал совсем другое, хотел доставить Николь удовольствие, чтобы она забыла о своих неприятностях, однако… Судя по всему, Николь получала истинное удовольствие от затеянной ею игры. Ее взгляд затуманился, и она уже ничего не замечала вокруг, всецело сосредоточившись на своем занятии. Сэм же… Он со стоном откинулся на подушки, когда Николь вобрала в рот его подрагивавшую набухшую плоть. Никогда еще он так быстро не достигал апогея страсти и понимал, что это будет настоящий взрыв эмоций.

А Николь между тем продолжала с таким упоением, как будто добралась до самого вкусного в мире лакомства. Сэм положил руку ей на спину, и по телу ее пробежала судорога. И все же, несмотря на удовольствие, которое сейчас испытывала Николь, Сэма мучило чувство вины. Ведь это он должен был всячески ублажать Николь, а не она его…

Сделав над собой отчаянное усилие, Сэм отстранил от себя любовницу и, приподнявшись, опрокинул ее на спину.

– Что случилось? – Николь уставилась на него в недоумении. Ее чуть припухшие губы влажно поблескивали.

– Ничего. Мне просто хочется войти в тебя, – заявил Сэм. И тут же исполнил это.

– О-о, Сэм!.. – простонала Николь.

– Посмотри на меня, – попросил он, и она приподняла отяжелевшие веки.

Он вышел из нее намеренно медленно – чтобы она в полной мере сосредоточилась на своих ощущениях.

– Ты слышишь меня, Николь? – прошептал Сэм.

– Да, конечно, – пробормотала она.

– С днем рождения, дорогая! – С этими словами он снова вошел в нее.

Их тела бились в бешеном ритме, и Сэм почти сразу же потерял чувство времени. Впрочем, ему казалось, что сон длился довольно долго. И вот наконец он рухнул на Николь в изнеможении.