Грязные связи (ЛП)

Я не мог обвинять ее в перестраховке, даже если на этот раз ей это не поможет.

Мучительный укол совести обжигал мое горло. Я проглотил его вместе с воспоминаниями о моей матери, с ее теплом и терпением, ее искренней улыбкой, крепкой любовью.

Семья Кэси забрала ее у меня, оставила меня без единого члена семьи. Детский дом для мальчиков не был настолько ужасен, но, Боже, как я соскучился по ней. И до сих пор скучаю.

Мне нужно было остановить «Тренчент Медиа» До того, как они разрушат еще чьи-либо жизни.

Укрощая чувство вины и скорби на моем лице, я наклонился и поцеловал ее в щеку.

— Не думай о том, кто ты… — я прижался губами к ее щеке, — или о том, что ты прячешь. Я просто хочу похоронить себя глубоко в тебе на следующие несколько часов.

Кэси выдохнула под мою ловкую правдоподобную ложь. Когда все это закончится, надеюсь, я смогу уйти, не распавшись на части.

Я подогнул колени и прижался бедрами к ней, проводя носом по линии ее шеи и заполняя свои легкие медовым запахом ее кожи.

— Сегодняшняя ночь станет нашим секретом. У тебя есть мое слово.

Ложь обожгла мое горло, словно кислотой, но испарилась, как только ее тело обмякло под моим. Не важно, сколько лживого дерьма я скормлю ей сегодня, я не солгу сам себе. Было невозможно отрицать то, как она на меня влияла.

Необузданность в ее улыбке, опыт в ее глазах, ее неоспоримая красота — Господи, даже ее эротическая поза, когда ее ноги обхватывали байк — превращали ее в создание из фантазий.

Я скользнул пальцами по ее губам, ныряя между ними и увлажняя каждый кончик. Сколько раз я мастурбировал с воспоминанием ее рта в лифте, тепла ее губ на моих под шлемом, и ласк ее языка на моем члене, пока я удерживал ее на месте за косу?

Порыв жажды вибрировал у меня между ног, натягивая яйца. Пульс с грохотом выбивал в венах, когда я запустил руки в ее волосы и развернул ее лицо под углом, сокращая расстояние между нами. Ее учащенное дыхание щекотало мои губы, и голое желание светилось в глазах.

Я обрушил свой рот на ее губы, преследуя язык агрессивными ударами и кусая ее губы с яростью, от которой стучало в ушах. Ее тело дрожало под моим, а ее кулаки впились в мою спину, сминая рубашку пальцами.

На вкус Кэси была как чистота и сахар, но ощущалась, как чертов порок. Это только еще больше заставило меня хотеть ее. Сладкая дрожь прокатилась по моему позвоночнику. Мой член напрягся под неправильным углом под ширинкой.

Не отпуская ее губ, я вынул руки из ее волос, поправил пах, и потянулся к подолу ее юбки. Следуя по подвязке на ее чулках, я изучил линию ее трусиков на соединении бедер и киски. Давление моих колен на внутреннюю часть ее лодыжек заставило ее расставить шире ноги, открываясь для моих пальцев.

Первое касание между ее ног усилило болезненную пульсацию между моими. Я разорвал поцелуй и прислонил голову к стене возле ее головы, скользя пальцами по углублению ее щелки, скрытой под кружевом.

— Ты так чертовски промокла, — стон завибрировал в моей груди. — Так чертовски возбуждена, — она насадилась на мою руку, а ее пальцы вцепились мне в спину, притягивая ближе. Кэси подняла на меня затуманенный, прикрытый веками взгляд.

— Пожалуйста, Логан.

Мой член дернулся, а самоконтроль начал спадать. Я сжал перед ее трусиков и резко дернул их. Тонкие полоски ткани на ее бедрах разорвались. Я бросил их на пол и сунул руку между ее ног.

Когда мои пальцы коснулись пирсинга на ее клиторе, я намеренно замер, будто не ожидал этого, и позволил ей услышать мой вздох. Я так отчаянно хотел схватить это кольцо и описывать им круги, пока она не кончит, чтобы закончить то, что я начал несколько ночей назад. Но мне придется использовать другую технику, иначе она сравнит меня с Неуловимым.

Захватывая ее губы своими, я дразнил ее рот резкими толчками. Она стонала от поцелуя, ее бедра выгибались все сильнее с каждым надавливанием или потягиванием ее стального кольца.

— Оно чувствительное? — я прикусил ее нижнюю губу. Она помотала головой.

— Оно усиливает ощущения.

Я был до сих пор сбит с толку и чертовски возбужден, думая о том, что под дорогой роскошной одеждой ее клитор украшает драгоценность.

— Было больно?

— Ааа, чувство — приятное, — полусмех-полустон вырвался против моего рта. — Это пирсинг на клиторе. Он безболезненный. Боже… — ее вдох оборвался, когда я с силой потянул за него. — Это было так давно, что я едва ли помню.

Я вытянул пальцы, поглощая ее влажную бархатистую киску свой рукой.

— Она невероятно горячая, — прошептал я над ее ухом. — Голодная, — я вошел в нее двумя пальцами. Кэси выгнула спину, а ее руки сжались вокруг моих ребер. Кэси качнула бедрами, насаживаясь на мою руку, откинув голову назад. Ее губы блестели от влажности моего поцелуя. Грудь качнулась в клетке ее платья. Дикая. Порочная.

Поражающая.

Я сводил и разводил пальцы внутри нее с каждым толчком, мои костяшки касались ее промокшей плоти, а большой палец массировал клитор. Ее внутренние мышцы сжались в ту же секунду, когда ее тело напряглось.

Судорожный восхитительный стон ее освобождения наполнил меня жаждой удовлетворения. Я намеревался разрушить ее для ее мужа и для любого мужчины, который подписывал ее сраный контракт о неразглашении.

Убирая руку, я развернул ее у двери, и с силой шлепнул по заду.

— На кровать.

Она, раскрасневшись, удивленно посмотрела на меня через плечо. Вот черт. Если она не думала о Неуловимом до этого, то теперь, очевидно, было наоборот.

Нахер это. Многие мужчины шлепают по заду своих женщин, а я хотел, чтобы ее задница блестела розовыми отметинами. Пусть объясняет следы своему мужу.

Я приложился ко второй ее ягодице, вызывая ее хриплый вдох.

— Нагнись над матрасом. Лицом вниз. Ноги на полу. Расставь их.

Я пытался откинуть интимность, но, когда она отбросила покрывало и так легко последовала моему приказу, холод лизнул мой позвоночник. Мои легкие были переполнены воздухом, а член ныл в ловушке джинсов. Я никогда в своей жизни не был таким твердым.

Я стал позади нее и впился взглядом в сердцевидную форму ее задницы, красная материя ее платья едва ли закрывала киску.

— Смотри вперед. Опусти руки возле головы на матрасе.

Она сделала так, как я сказал, и выдохнула свою собственную команду:

— Презерватив.

Подползая позади ее напряженных ног, я подтянул свою ночную сумку по ковру. Делая вид, что я ищу презервативы, я достал телефон из заднего кармана и открыл приложение, которое контролировало беспроводные камеры.

Я расставил маленькие «глазки» в каждом углу комнаты, спрятав их в шкафах, в картинной раме на стене, настенном светильнике и под столешницей позади меня. Высокопрофессиональное доказательство.

Как только камеры начнут запись, я собирался сохранить ее обнаженность настолько сокрытой, насколько возможно. Кто знал, что Трент собирался сделать с фотографиями? Если преступление было только в измене…

Я запустил руку в волосы. Бесспорно, это будет унизительная, потенциально скандальная эротическая запись, и она не должна быть приятной. После того, как я извлеку и обработаю видео, удалив все кадры с моим лицом, финальная запись покажет нарушение контракта и ничего больше.

Все, что мне нужно было сделать, это нажать «пуск» в приложении.

Все, что мне нужно было сделать, это проигнорировать чувство вины, которое вгрызалось в мое влечение к ней. Мне хотелось ненавидеть ее за то, что она так старательно соблазнила меня.

— Логан? — ее лодыжки в сексуально высоких шпильках дрогнули, она вдавила кулаки в матрас возле своей головы.

Я до боли сжал челюсти, когда провел пальцем по экрану, и включил камеры.

Не думай об этом. 

Просто наслаждайся ею.

Я бросил телефон в сумку, схватил упаковку с презервативами и бросил ее на кровать перед ней. После я встал на колени позади нее.

Подвигаясь ближе — достаточно близко, чтобы она почувствовала мое дыхание на своих бедрах — я изучал ее восхитительные ноги от самих пяток до ягодиц. Роскошные черные чулки растянулись на ее коже, заканчивались над коленями, поддерживаемые подтяжками, которые выглядывали из-под края ее платья. Если бы я поднял этот край, я нашел бы набухшую плоть, насыщенную ее возбуждением. Ее согнутое положение и широкая стойка также откроют передо мной вид на ее анус — одно из отверстий, в которое я собираюсь опустошить себя за несколько часов сегодняшней ночи.