Азбука мести

– Каждое событие унижало Осина. Делало неудачником, растяпой, рогоносцем, неумехой. Если бы мне, действительно, довелось искать мстителя, я бы искал гордого честолюбивого сильного мудрого человека, который претерпел по вине Виктора большое унижение. -Разве Дмитрий не силен и не мудр? Не честолюбив? -Он – хорош, но зелен. А эту змеиную похлебку готовил опытный повар. -То есть вы сразу заподозрили меня?– уронил Полищук. -Да, едва вы возникли на горизонте, – признался Круглов, – как вопрос, кто мог организовать такой план отпал сам собой. Остались сомнения по поводу авторства идеи. Слишком уж сильно в ней женское начало. -Не уточните ли, любезнейший, о каком плане идет речь? -Если в общих чертах, все что произошло с Виктором: запой, векселя, уход жены, развал бизнеса, другие акции вели к тому, чтобы он разорился и продал Отрадное. В самом крайнем случае, думаю, планировалось действовать без согласия Виктора, на основании Галиной доверенности. Глеб Михайлович плавным жестом развел ладони в стороны, полюбовался мгновение на перстенек с красным камнем и сцепил пальцы в замок. – Вы умны и наблюдательны, с вами приятно работать. -Да. – Но вы толковали о двойном мотиве. Первый, месть – озвучен достаточно. Хотелось бы услышать какие выгоды получила Людмила. -Люда сполна расплатилась с сыном за обделенное детство. Она устроила счастье и уверенное будущее Роману. Большего, ни одна мать не в состоянии дать сыну. -Хорошо, что вы это понимаете, – проворчал адвокат. -Если у вас больше нет вопросов, я бы хотел задать свои. -Извольте. -Ваши планы в отношении меня? – Круглов перевел дух. Увертюра закончилась. Пора было переходить к основной теме. -Вы слишком много знаете, – прозвучала роковая фраза. -Ну и что? Я не собираюсь ни кому вредить. -Сегодня у вас на уме одно, завтра другое. Мне нужны гарантии. -Вот вам гарантии! – Круглов шлепнул с размаху перед Полищуком стопку бумаг. Паспорт с отметкой о браке показал отдельно. Глеб Михайлович углубился в чтение. -Славный ход, – произнес, наконец. И спустя минуту добавил, – что вы хотите? -Мира! Полищук удивленно приподнял брови. -У вас нет против меня ничего. Единственный козырь – моя биография, к которой пристанет любое дерьмо. Стоит вам крикнуть «держи вора» и срок мне обеспечен. Но тогда Осиным не видать Отрадного как своих ушей. Едва я переступлю порог тюрьмы, директор госпиталя спустит на благородное семейство лучших юристов. Те аннулируют незаконный акт о приватизации и дача пойдет с молотка. -Что ж определенный риск имеет место. -Но я не хочу в тюрьму. Я хочу… – Круглов мечтательно прикрыл глаза. – Хочу поехать с Лерой в отпуск к морю. Хочу подарить ей хорошее кольцо. Хочу получить, обещанные мне, двадцать тысяч. Хочу никогда не видеть в глаза вашего прихвостня Дмитрия и не слышать о Викторе Осине. -У вас большие запросы. -Не маленькие. -Как жаль, что я ошибся в вас. Искал тихого битого исполнительного человечка, нашел наглого и хитрого прохвоста. В жизни себе не прощу. -Вы выбрали меня правильно. Стареющий бездомный уголовник – прекрасная кандидатура на роль жертвенного барашка. Стоило лишь пригрозить мне отобрать квартиру, нажать чуть-чуть и я в припрыжку побежал бы в тюрьму, в привычный и удобный мир. Правда? -Правда, – согласился Глеб Михайлович. -Дмитрий обозвал Леру непредвиденным фактором. Такие сероглазые факторы невозможно учесть. Они появляются в жизни сами по себе и меняют планы и людей. Я изменился благодаря Лере. Она изменила ваши планы. Не расстраивайтесь, вы не ошиблись. Просто все случилось, так как случилось. -Но… -Право слово, Глеб Михайлович, зачем ссориться? Вы меня можете убить или в тюрьму спровадить. Я могу затеять скандал и лишить Осиных особняка ценой в десять миллионов. Что мы с этого выгадаем? Ничего. -Ничего, – согласился Полищук. -Зачем тогда воевать? Не лучше ли ударить по рукам и уладить дело полюбовно? -Худой мир, лучше доброй ссоры… -Именно. -Хорошо, Валерий Иванович, – неожиданно легко сдался Полищук. – Я принимаю ваше предложение о мире. Тем более у меня на вас виды. -Какие еще виды? – изумился Валерий Иванович. -Сначала несколько вопросов. Зачем ко мне приходила Валерия Ивановна? Круглов рассмеялся заливисто и весело. -Ну же! – подстегнул Глеб Михайлович. -Валерия Ивановна – дама непредсказуемая, потому отправилась к вам по собственной инициативе. И поскольку инициативы у нее огромное количество, между прочим она разоблачила ваше знакомство о Дмитрием. -Даже так?! -И зачем он, дурашка, только полез к Лере? -Ну, он же не знал, с кем имеет дело. Он, наивный, полагал, обычная библиотекарша, блондиночка; надеялся припугнуть, чтобы под ногами не мешалась. Вот и получил. Круглов, понимающе кивнул. Первое впечатление обманчиво. Он и сам ошибся в Лере. -Лера увидела в урне в вашем кабинете свой окровавленный платок, потом заметила зеленку на подоконнике и поняла, что вы связаны с Дмитрием. Я догадался об этом чуть позже. -Каким образом? -Слишком легко и охотно Дмитрий отдал меня. Слишком быстро столковался с вами. Слишком поспешно спрятался в тень. Много «слишком», мало смысла, очевидная поспешность. Я понимаю – импровизация, но уж больно грубая. -Вы и про импровизацию поняли? -Конечно. Больше года я работал в размеренном четком режиме. Ходил строем, дышал через раз, радовался светлому разуму отца-командира. И вдруг на ровном месте начинается хаос, сумбур и невнятица. Дмитрий стал наивным и доверчивым. Вы собрались платить не понятно за что тысячи долларов, зачем-то изолировали Осина. Перемены не могли быть случайными. У них имелась причина. Какая – задался я вопросом. И понял: все началось после того, как Осин выяснил, кто я и где живу. Но, что это ему дало в стратегическом смысле? Ничего. А вот то, что он не знает Дмитрия навевало на определенные мысли. Если бы Виктор не растерялся и довел до конца расследование, которое затеял, мы бы так не разговаривали. «Серые аналитики» вытащили бы на свет белый Ромочку Алексеева с тремя фамилиями и Осин сделал бы те же самые выводы, с которыми я пришел к вам. -Одна оплошность едва не лишила смысла два года работы. Осина надо было срочно остановить и взять под контроль. -Что вы успешно и сделали. -А где я еще ошибся? -Роман немного перестарался. На первом свидании он вел себя так, будто не видел женщин лет сто. Мне было неловко. Я удивлялся: какая экзальтация. Сдержанный человек и вдруг столько эмоций. Полищук расцвел. Несдержанность Романа не преумаляла достоинств гениального плана. -Роман был посвящен в ваш план? – спросил Круглов. Хотелось ему услышать «нет» и оправдать симпатичного себе человека. Хотелось и услышал. -Практически, нет. Люда не могла сказать ему правду. Даже полуправда выглядела дико. Потому пришлось разыграть целый спектакль. Романа убедили, что Галя вот-вот бросит Осина, что я хочу устроить ее жизнь, что пора действовать и т.д. Он, бедняга, как с цепи сорвался, от счастья ног под собой не чуял. Роман много лет влюблен в Галю, но даже надеяться не смел, что когда-нибудь сможет получить ее. -Он думал, что переписывается с вами? -Да. -Лихо. А если бы вы делали, если бы он не понравился Гале? -С какой стати? – ответил Глеб Михайлович. – Отличный парень, умный, воспитанный, добрый, здоровый, крепкий, самостоятельный, с золотыми руками. – Люда так Галочке, наверняка, сказала раз сто. Или тысячу. И вы, думаю, тоже нашли для Алексеева доброе слово. Глеб Михайлович не отвел взгляд. Он отверг обвинение: -Во-первых, прочие претенденты – вымысел, подставные песонажи. Во-вторых, я знаю Романа много лет. Это порядочный человек, который составит счастье любой женщины. Галину он искренне любит. Что любит, он боготворит Галю. Люда ему все уши прожужжала какая Галочка хорошая, да славная. Она всегда мечтала, чтобы Роману досталась женщина вроде Гали. Она так и мерила его подружек: похожа на Галю, не похожа. Роман, едва Люда предложила устроить брак, согласился сразу. Галя для него идеал женщины, совершенство. Валерий Иванович покачал головой. Бедняга Алексеев. Мало того, что рос почти сиротой, фамилии менял как перчатки, так еще втрескался в чужую жену Галю. А, как не втрескаться: ножки, талия, грудка, бровки, глазки. И мамуля, зудит нахваливает, хороша Маша, жаль не наша. Не захочешь, воспылаешь страстью. -Галина тоже ничего не знала, – вел дальше Полищук. -Неужели? – спросил Круглов недоверчиво. Хотелось обелить и красотульку. Ну, что поделаешь, хотелось. -Она в первую очередь, – подтвердил адвокат. -Вам не было жаль ее? Когда Осин кулаками Галю метелил, душа за бедную женщину не болела? Совесть не мучила? Не боялись добрыми намерениями выстелить дорогу в ад? Глеб Михайлович не утерпел, поднялся и бодрой рысью пробежался по кабинету. -Иногда чтобы спасти человека, приходится сделать ему больно. Вы еще молоды, не понимаете: привычка губит людей. Галя привыкла страдать, смирилась с обидами и унижениями, приспособилась к ним. Она не желала иной участи. Не вмешайся я, Осин бы замучил ее бесконечными изменами и дикими историями, в которые попадал. Он – циничный мерзавец и не достоин такой женщины как Галя. Круглов собрался было возразить: устраивать и ломать судьбы человеческие есть промысел божий, не адвокатский. Но промолчал. Галя не заслужила, чтобы ее травили в родном доме собаками. И Роман имел право на счастье с женщиной, в которую был влюблен много лет. -Роман достоин такой женщины? – скептично хмыкнул Круглов. И снова захотел услышать «да». Полищук остановился напротив него и уверенно заявил: -Раз Галочка выбрала Романа, значит, достоин. Не преувеличивайте влияния Люды и мое, тем паче. Галя – самостоятельная, умная, осторожная женщина. Она не делает ничего сгоряча. Решение, связать жизнь с Романом, продумано и прочувствовано. Я достаточно пожил на свете, чтобы утверждать: она любит этого мужчину. Пройдет некоторое время и Галя будет совершенно счастлива. Она уже сейчас это понимает. Валерий Иванович покачал головой: -Не суди и не судим будешь, но Виктор заслужил наказание. Кто знает, вдруг, вашими руками двигало провидение, а не желание Люды Осиной отомстить. -Каждый получает то, что заслуживает, – согласился адвокат. – Вы – Леру, Виктор – ссылку. -Вы его отправите за границу? -Да и там молодой человек обнаружит, что может снимать со счета в банке только пять тысяч долларов в месяц. Сумма достаточная для скромного существования. На остальное придется зарабатывать самому. -А куда пойдут сто тысяч, которые требуют у Виктора? -Туда же куда и деньги за итальянский гарнитур, и взносы Андрея Круля – на ремонт Отрадного. За вычетом вашей премии, конечно. -Значит старуха была посвящена в план операции? А как же разоблачение? Статья в журнале? -Ни как. Вера Васильевна пожелала сорвать покровы с этой тайны. Круглов ахнул. Прожить почти шестьдесят лет под чужим именем и умереть опозоренной под своим – странная прихоть. -Вам не понять эту женщину. Она опять всех победила и ушла, хлопнув дверью. – Глеб Михайлович рассмеялся. – Узнай Осины, что подчинялись самозванке, лопнули бы от злости. -Но ведь не узнают? -Нет, – махнул рукой Глеб Михайлович. – Нынешние Осины старухе безразличны. Она воюет с мертвецами. -Зачем? – Валерий Иванович недоуменно поднял брови. -Каждый с кем-то воюет. Осторожные с настоящим за кусок хлеба, смелые с будущим за новые барыши и победы, остальные сражаются с прошлым за порцию самоуважения. «И я воюю с прошлым – задумался Круглов, невольно отвлекаясь. – Но я побеждаю…» Полищук между тем продолжал: -Оставлять дом одному Виктору Вера Васильевна никогда не собиралась. Во-первых, понимала, на что обрекает усадьбу и имущество. Во-вторых, не видела причин обижать Игоря. Поэтому в завещании она назначила наследниками обоих внуков профессора. Но тут возник вопрос. Игорь много старше Виктора. А его сын Андрей пока не может вернуться в страну. Таким образом, не исключалась ситуация, что старшим Осиным когда-нибудь придется продать свою часть дома. Между прочим, Виктору. Ведь согласно правилам, которыми Вера Васильевна намеревалась связать внуку руки, Виктор являлся покупателем номер один. Меня призвали к ответу и потребовали любой ценой вернуть Андрея из ссылки. Увы, сделать это было невозможно. Тогда Вера Васильевна попросила меня разработать какую-нибудь комбинацию, благодаря которой Виктор передал бы права на особняк Даше. Сама Вера Васильевна назначит наследницей правнучку не могла. Дом следовало делить между родственниками, имеющими равные права, в противном случае нарушалась очередность наследования и возникал риск судебных тяжб. Задача, которую мне предстояло решить, была невероятно сложной. Дело стронулось с мертвой точки, когда ко мне обратилась Люда и попросила помочь наказать Виктора. Она хотела разорить Виктора и развести с Галей. Я придумал, как заодно отобрать и Отрадное. Однако, для начала операции требовалась санкция Веры Васильевны. Когда Люда рассказала старухе правду про арест Андрея и предположила, что Виктор не помог Андрею специально, желая устранить конкурента на наследство, мы получили карт бланш. -Это правда? – спросил Круглов. – Очень возможно. Старуха благоволила Андрею. Так или иначе, если бы он остался на Родине, то был бы упомянут в завещании. -Вы здорово рисковали, открываясь старухе, – уважительно протянул Круглов. – И что сказала Вера Васильевна? – «Несколько уроков Виктору не повредят, – выдала она, –. Но он – слабак, как бы не запил от разочарования». Я уверил: «Пить я его отучу». «Хорошо, – снизошло позволение. – Но пусть Даша этого не видит». «Конечно. Я отправлю девочку за границу», – принял я условие. «И еще, пусть Люда приведет ко мне Романа. Я должна видеть, кто станет отчимом у моей правнучки…»….В общем, не буду утомлять вас подробностями. Тем паче вы, как никто, в курсе событий, – адвокат нетерпеливо посмотрел на часы. – Извините, но мне некогда. -К чему же мы пришли? – спросил Круглов. -Я принимаю ваши условия. Мир, так мир. Для окончательного расчета, мы встретимся в следующий раз. Я улажу дело с Виктором, а вы подумайте над следующим предложением: иногда, в частном порядке, проводить расследование для моих клиентов. Я давно собирался открыть при консультации детективное агентство, да все руки не доходили. Валерий Иванович изумился: -Какой из меня детектив?. -Вы решили непростую задачу. Возможно, смогли бы решить другие. Очевидные аналитические таланты пары Кругловых не должны пропадать втуне. -Вы смеетесь? -Нет. Я готов дать вам задание и аванс. Полищук вытянул вперед руку с кольцом, пошевелил мизинцем, поймал красным камнем солнечный лучик. Не отрывая глаз от сияющего великолепия, сказал: -Колечко стоит тысяч пять долларов. Клиент отвалит еще столько же, если вы отыщете его сбежавшую жену. -А если не отыщем? -Разберемся… Валерий Иванович завороженно глядел на перстенек. Его опять искушали. Предлагали кота в мешке и звенели златом. Медово уговорчиво шептал внутренний голос: «Бери, хватай, держи. Это шанс. Хорошие деньги. Непыльная работа» -Нет, Глеб Михайлович, – понуро буркнул Круглов. – Я больше не играю в эти игры. -Почему? – всплеснул руками Полищук. -Я должен оценить риски, перед тем как браться за работу. К тому же заручиться согласием Леры. В авантюрах я больше не участвую. -Вы уверены? – глазки за стеклами очков блестели хитро и коварно. В комнате зависло непродолжительное молчание. Полищук, скучая, позволял переменить мнение. Круглов, мучаясь, боролся с соблазном. -Да. Уверен. -Тогда всего доброго. Перезвоните через недельку. Рассчитаемся. -До свидания. Круглов шагнул за порог. -Простите, – полетело в спину. Валерий Иванович медленно, через силу повернулся. Что еще придумал этот чертов адвокат? -На счет задания и задатка я пошутил. Кольцо – подарок. Людмила просила передать перстень, если мы уладим дело миром. И кстати, хотите открою тайну? -Конечно! -Никто вас в тюрьму отправлять не собирался. Вы запугали себя сами. У страха глаза велики, – адвокат звонко, почти по-детски рассмеялся. – Я искал уставшего сломленного жизнью человека. Такие, работают за копейки, стараются на рубль и на десять рублей бояться. Таким тюрьмы ни к чему. Такие сами себе тюрьма. Раз я в вас ошибся, значит, вы нынче на свободе. С чем и поздравляю. За стеклами очков полыхало ироничное всезнающее добродушие. Будь его чуть поменьше и в мудрые слова можно было бы поверить. Можно – прозвучи слова немного раньше. До того как Круглов показал зубы. До того как пресек попытку растоптать себя. Полищук опоздал совсем чуть-чуть. Десять минут назад Валерий Иванович поверил бы в благие и честные намерения. Смутился бы своей чрезмерной осторожности, предусмотрительности, недоверию. Сейчас молча, без комментариев, без лишних эмоций, вежливо принял к сведению информацию. Говорить было не о чем. Нынешнего Круглова, сильного и уверенного, Полищук не мог отправить в тюрьму, потому, обеляя себя, врал. Что бы он сотворил с тем Кругловым, измотанным и затравленным, оставалось только гадать. «…мир держится на силе, чести и достоинстве», – сказал когда-то Дмитрий. Сейчас Валерий Иванович согласился бы с шефом полной мерой. Его мир, персональный мир Валерия Ивановича Круглова, устоял, удержался благодаря проявленной силе, обнаруженному в себе достоинству и чести, которую любимая реанимировала в его душе. Да, я теперь свободен, немного удивился Круглов и согласно кивнул, действительно, спасибо за поздравления -Спасибо, – сказал задумчиво, взял кольцо, покрутил в пальцах. – За кольцо и за науку. Глеб Михайлович довольно кивнул. -На здоровье. Предложение по поводу расследований в силе. Я жду ответа. – Впервые за время знакомства Полищук протянул Валерию Ивановичу руку для пожатия. – Вы выдержали испытание. -Какое? -Мне нужны люди умные, желающие работать и получать за работу деньги. Но в первую очередь умные. Круглов кивнул. -Я перезвоню. До свидания. -До свидания, Валерий Иванович. Он вышел из офиса. Втянул носом свежий прохладнй воздух. Поежился. Зябко. Лера сидела на лавочке и смотрела на него во все глаза. Она не поднялась на встречу, не улыбнулась. Глядя в побледневшее от волнения лицо, Круглов порадовался, что не взял милую с собой, не позволил присутствовать при разговоре с адвокатом. -Здравствуй. -Ну что? -Порядок. Мы победили, – он улыбнулся ободряюще. -Они тебя отпустили? – выдохнула Лера. -Конечно. -Все закончилось? -Все закончилось прекрасно. -Слава Богу. – Резким движением Лера вытерла глаза. -Ты плакала? – умилился Валерий Иванович. -Я бы взорвала Полищука и его контору, если бы с тобой что-то случилось. -Не надо ни кого взрывать. Валерий Иванович на раскрытой ладони протянул Лере кольцо. -Это подарок от Люды Осиной. -Бедная женщина. Неисповедимы пути Господни, ахнул Круглов, непостижима женская логика. Человека выбросили из жизни, лишили семьи, дома, дела. Его не жаль? Жаль женщину, совершившую злое дело? -Я на ее месте убила бы Осина… А еще говорят слабый пол. -Удушила своими руками… -Пойдем домой, живодерка, – Круглов обнял Леру, увлек за собой. – И ни слова о Вале Татарцевой. Поняла? -Это еще почему? – взвилась она. – Почему, я тебя спрашиваю? Валерий Иванович, храня таинственное молчание, и, игнорируя возмущенные возгласы, зашагал вперед. Все Минуты после близости, в объятиях друг друга, в нежности, в отзвуках отхлынувшей страсти, Роман любил необыкновенно. Галка, голая, горячая, прижималась к его боку. Одну руку непременно втискивала под мышку, другой обхватывала шею, согнутое колено укладывала на живот. Он чувствовал ее, гладкую, спелую, ощущал, от кончиков пальцев ног до макушки, и, оглаживая хозяйски плавные изгибы, целуя черные густые волосы, лепетал глупые банальные нежности. -Галочка, Галюнечка, куколка моя, моя сладкая…А кто у нас будет? Девочка или мальчик? – Теплое нежное огромное ворочалось в груди, мохнатыми лапами нежило сердце. -У нас будет ребенок… * -У Гали будет ребенок, – Людмила приподняв фарфоровый чайничек, обернутый белоснежной салфеткой, налила в чашку чай. -Чудесно, – Игорь оторвал взгляд от газеты и улыбнулся. – Роман хороший парень. Я рад за него. -А я довольна, что Галина решилась родить. -Даша знает? -Да. Прислала поздравления. -Какие у нее отношения с Романом? -Они переписываются по интернету и, по-моему, дружат. -После Виктора даже чужой человек кажется отцом родным. -Да, с Романом Дашеньке будет хорошо. На любовно обустроенной кухне идеальный порядок. Кружевными складками свисает с дубового стола белоснежная скатерть. Благоухает в прекрасном фарфоре тонким ароматом отменный чай. Витые ложечки блестят благородным серебром. Чинная семейная пара коротает вечер за ужином, ведет приятную малозначащую беседу. -Я уверен, мы с Романом прекрасно поладим…– погружаясь снова в чтение, сказал Игорь. -Конечно, – согласилась Людмила. Укрытый, как щитом, полотном газеты, Игорь иронично качнул головой. Людмиле не видно лицо мужа. Не может она и прочитать ласковые снисходительные мысли: «Глупая моя. Обманывать совсем не умеет. Постарела, а не научилась. Нет бы, узнать, кому Полищук обязан своим освобождением от мафии. Нет бы, сообразить, что без моего разрешения, он бы никогда не помог тебе…» -Ты как хочешь, – взгляд Людмилы, влажный от мечтательной неги, уплыл за окно, к вечерним майским облакам, – а я этого ребеночка уже жду. Пусть не свой, а все малыш в доме… «Не свой? Чей же…» -Будет бегать, кричать, баловаться…Ты кого хочешь мальчика или девочку? Игорь представил рядом маленькое смешное трогательное создание… Вспомнил про беду… Про сына …далекую сытую спокойную Англию…приговор… Вспомнил про вину… Слезы…мольбы…суровую непреклонность… Когда-то он отобрал мать у сына. Судьба у него отобрала сына. Теперь судьба дарит ему малыша. И он не станет повторять ошибки. Не станет сеять новую боль. Вместо боли пусть родится любовь. -Какая разница? – сказал вслух и про себя добавил. – Лишь бы скорее. * -Какая разница, почему я отказываюсь помогать тебе? У меня есть веские основания, – заявил Полищук решительно и твердо. -Но…– Виктор в полной растерянности рухнул на стул. – Что же делать? Что же теперь делать? -Смириться и платить, – махнул рукой Глеб Михайлович. Полищук явился в санаторий без предупреждения, ввалился в палату в самый неподходящий момент. Виктор со спущенными штанами, у распахнутого настежь окна, пользовал очередную Любочку или Инночку. Накал страстей подкатывал к апогею, потому, не прерывая процесса, Осин выдохнул: -Я сейчас… -Да, да, я подожду… Сцена совокупления, голая подрагивающая задница Виктора, произвели сокрушительное впечатление – старый адвокат покраснел, растерялся, смешно вытаращил глаза, мгновение слушал чмокающие ритмичные всхлипы и хриплые бормотания, затем выскочил в коридор. Осин едва управился, бросился за Глебом Михайловичем. Тот сидел в кресле, прижимал к боку папку с бумагами, косился недоуменным взглядом на удаляющиеся длинные стройные ноги, вихляющую попку, коротюсенький халатик. -Она без трусов! – Сокрушенно покачав головой, Полищук последовал за Виктором. -Должен тебя огорчить, – начался разговор. Если Глеб Михайлович не разменивался на политесы и приятельски тыкал, дела обстояли хреново. -Я отказываюсь от гонорара и умываю руки. Выкручивайся сам, – неприятные ожидания оправдались тот час. -Почему? – взвыл Осин. -Есть основания. -Что же делать? -Платить. -Без гарантий? -Какие тут гарантии… В двух словах адвокат обрисовал ситуацию: Круглов с задачей справился, побеседовал с каждым из фигуранотов, доложил о результатах. Они неутешительны – болезненно скривился Глеб Михайлович – подозревать по-прежнему можно всех и каждого. Предпринять, к сожалению, ничего нельзя. -Вернее, я бы не советовал ничего предпринимать. Еще не закончилось «хождение в народ», как Полищук получил по почте пакет с документами. Там были: протокол изъятия героина у гр. Осина В.П. заявление Ольги Литвиновой, о покушении на ее жизнь, свидетельские показания ее соседей, запись телефонной беседы, в которой Осин признает вину и спрашивает у Полищука: какой суммой откупиться от Ольги; заявление Галины по поводу исчезнувшей мебели; фотографии Осина с пистолетом в руках, его отпечатки на оружии, справка, что «ствол мокрый», то есть использовался при убийстве. фотографии с этого убийства… -Помнишь, ты влез в игорный бизнес? Потом пустился в бега? Через год из этого пистолета грохнули одного из твоих покровителей… Осин перебирал листы ксерокопий дрожащими пальцами. -Это серьезные обвинения. По каждому тебе грозит срок. Если мститель даст ход хоть одной бумаге, ты окажешься в тюрьме. -Что же он хочет? -Сто тысяч долларов. -А потом еще сто тысяч? -Сейчас некогда думать о будущем. Он дал три дня сроку. -Хорошо, я заплачу. Что будет дальше? -Тебе надо бежать, скрыться. Профессиональный победитель, неукротимый Полищук поверженно склонил голову перед неуловимым мстителем? Осин чуть не заплакал от отчаяния. Если Глеб Михайлович советует сдаться, значит, шансов для спасения нет. -И вы меня бросили, Глеб Михайлович… -Прости, Виктор, я не могу ради тебя, рисковать жизнью. -Не убьют же они вас в конце концов, – укорил Осин. – А мне пропадать приходится. Полищук промолчал, не желая обсуждать свое решение. Свое предательство, кипел от негодования Виктор. -Мне нужен адрес бабки, – потребовал сурово. -Она запретила. Виктор задохнулся от возмущения. -Я погибаю, а вы мне про запреты толкуете. Говорите немедленно, где старуха. -Кроме электронного адреса я не знаю ничего. Из пансионата, куда она отбыла, сообщили, что мадам Осина изволит путешествовать по Европе и вернется не ранее осени. -Но я не могу ждать осени. -Да, надо торопится. -Боже! -Ты хочешь сам передать деньги или лучше мне это сделать? – Полищук сокрушенно вздохнул. -Чем раньше, я уеду, тем будет лучше. -Когда ты приготовишь деньги? -Завтра. -На что ты будешь жить? Виктор всхлипнул: -Понятия не имею. -Галина готова хоть сейчас выкупить твою часть квартиры и права на Отрадное. Она дает семьдесят тысяч. Сорок за квартиру и тридцать за дачу. -Не может быть! Это же копейки. – Если ты откажешься сегодня от тридцати тысяч, завтра она предложит двадцать. Послезавтра лесять. -Сука! Блядь! Мерзавка! -Зачем тебе старый дом, требующий ремонта и постоянного ухода? Зачем тебе развалина, которую даже продать невозможно? -А зачем Отрадное Галке? – взревел в бешенстве Осин. -Чтобы жить, – уронил Полищук. Жить в доме ценой в десять миллилнов, знать, что каждая вшивая ложка и чашка стоит сотни, тысячи долларов, и не иметь возможности вытащить из дома, чашки и ложки ни единого цента? Ходить по деньгам, есть из денег, спать на деньгах и не пользоваться этим? Работать, вкалывать, вкладывать свои кровные в старую кирпичную развалину? В бесконечные ремонты? В запущенный сад? В дорогу? -Я согласен! – Осин выхватил поданные Полищуком бумаги. Завиток подписи увенчала жирная точка. Эра Виктора Осина в истории Отрадного закончилась. -Надеюсь, ты не к Даше собрался? Сейчас не время для сентиментальных встреч. Осин недоуменно вскинул брови. -Мне сейчас не до нее. Полищук понимающе кивнул. Когда горит земля под ногами, не до таких мелочей, как дочь. -Что делать с машиной? -Продавайте. -Отлично. Сегодня Галя перечислит деньги, я приготовлю заграничный паспорт и билет на самолет до Рима. -На чье имя паспорт? -Егор Борисович Романенко. Виктор вздрогнул. -Кончился Витька Осин. Был да весь вышел. Превратился в Егора Романенко. -Не надо грустить. У тебя начинается новая жизнь. Постарайся устроить ее должным образом. -На какие шиши? – горько полюбопытствовал Виктор. Полищук, уже в дверях, пожал плечами: -Ты можешь работать… * -Андрей, – голос в телефонной трубке дрожал от волнения. – Осин беспокоит. Я уезжаю завтра. Возможно, навсегда. Давай встретимся, простимся по-человечески. Занят? Не можешь? Извини. * -Галя, родная, прости меня дурака окаянного. Бог простит? Гадина… * -Я могу обратиться к вам в случае нужды? – Осин настойчиво всматривался в глаза Полищука. Еще минута, и с новым именем и фамилией он отправится в новую неведомую, неопределенную жизнь. За спиной бурлит суматохой аэропорт. Впереди: турникет и таможенник со строгим лицом. Очень хотется услышать «да». Убедиться, что кому-нибудь на этом свете Виктор Осин не безразличен. Что, случись беда, будет кого позвать на помощь. -Нет, – отрезал Глеб Михайлович. – Прощайте. -Прощайте, – разочарованно протянул вслед широкой спине Осин и остался один. * -Ну, что скажешь? –Глеб Михайлович остановился рядом с Глебом. Улыбнулся ободряюще. – Не волнуйся. Никуда Осин не денется, отправится, как миленький, за границу. Парень согласно кивнул, не отрывая напряженный взгляд от фигуры Осина, достал из кармана пачку сигарет, закурил. -Стоит, зараза, думает…– буркнул недовольно. -Раньше думать надо было. -Дед, неужели он не соображает, что его развели как последнего дурака? Старый Полищук приподнял брови. -На то мы Глеб и адвокаты, чтобы разводить людей… Двусмысленная фраза не требовала продолжения. Глеб Михайлович сменил тему. -Что Даша пишет? -Пишет, что любит. На каникулах обещала доказать свою любовь. -В каком смысле? -В том самом самом, конкретном. Хочет, чтобы я стал ее первым мужчиной. -А ты? -Я ответил, что у нее будет один мужчина на всю жизнь. Я. -Даша –малолетка. Ты что под статью хочешь попасть? Глеб немного смущенно проворчал: -Но если я откажусь, то буду выглядеть полным идиотом. -Кто тебя просит отказываться?! Играйся с девочкой на здоровье. Но черту не переходи. Понимаешь о чем я толкую? -Понимаю. -Смотри, чтобы все было красиво! Как в сказке! -Начинается…. Полищук нахмурился: -Я эту волынку не ради твоего удовольствия затеял, а для пользы дела. Даша –самый выгодный наш клиент. Ее надо удержать во что бы то ни стало, любой ценой. Ты должен женится на девчонке! От этого зависит твое будущее! -Разве я возражаю? Красивая, богатая, чистенькая… -Красивая, богатая, чистенькая…– передразнил Глеб Михайлович. – Она – твой шанс. Выигрышный билет. Если ты упустишь Дашу, будешь жалеть потом всю жизнь. Глеб Михайлович сердито поджал губы. Он мог бы рассказать внуку, как истово и самозабвенно соблазнял Веру Васильевну, пытаясь в свое время ухватить свой хромой, потрепанный войной и временем, шанс. Как старался ублажить богатую вдову, как упрашивал познакомить с сильными мира сего, как убеждал ввести в высокие кабинеты Адвокат – лицо нанятое, его услугами пользуются при надобности, и не всегда узнают при встече. Адвокату необходим проводник в высшее общество, покровитель. Лучше покровительница. Глеб – глупый мальчишка, если не понимает насколько Даша – ценный кадр. -Если ты оплошаешь, через год за Дашу возьмутся ребята похлеще тебя: актеры да официанты из дорогих кабаков. Она пойдет по рукам и кто знает под чьим влиянием окажется. -Я не оплошаю, – пообещал Глеб, вспоминая нежные Дашины губы, матовую кожу, карий горячий шепот: -Помоги мне избавиться от отца. Я его ненавижу. Ублюдок! Глеб Михайлович коротко глянул на внука. Нет, не глупый мальчишка, соображает что к чему. Глеб сам предложил сделать Дашу наследницей в обход отца, сам, невзначай, между прочим, внушил Людмиле Осиной мысль о мести, сам в общих чертах разработал план. План, конечно, пришлось переделать от «а» до «я», но лиха беда начала, главное, пацан видит перспективу и старается с ней работать. Нет, взгляд Полищука расплылся от умиления, Глебушка – умный, хитрый, инициативный. Настоящий Полищук! Адвокат от Бога! Он не упустит Дашу, войдет хозяином в Отрадное, разделит с женой приятное бремя управление старухиными капиталами, подружится с Градовым и его чертовыми банками. -А если Осин сейчас не уедет? – Глеб затянулся дымом. -Попадет в психушку. -А если оттуда выберется? -Еще что-нибудь придумаем, не беспокойся. -А твой уголовник точно ни о чем не догадывается? -Конечно, не догадывается. Он полагает, во всем виновата Людмила и не принимает Дашу в рассчет вообще. Виктор Осин, неловко ступая, побрел к турникету. Протягивая паспорт, оглянулся, то ли прощаясь, то ли надеясь увидеть знакомое лицо. Полищук скорчил презрительную гримасу. Ему доставляло удовольствие наблюдать за страданием бывшего обидчика. -А почему ты не убрал Осина вместе с теми бандитами? – Глеб от нервного напряжения сжал пальцы в кулаки. -Потому что, Даша не получила бы тогда половину Отрадного,– Глеб Михайловия с облегчением выдохнул. Виктор скрылся в толпе пассажиров. – Вот и все. Мы их сделали, внук! -Сделали, дед! Отрадное теперь наше!