Азбука мести

-У тебя спина холодная. Замерзла? -Угу, – раздалось грустное мычание. -Не терзай себя понапрасну. Никуда я тебя не отпущу и никому не обдам. И хватит размусоливать. Какая разница вор я или не вор? Ты меня любишь и это главное. С явным облегчением Лера прошептала: -Правда? -Конечно, – уверил Круглов. – Ты как хочешь, а я считаю тебя своей женой. Пойдешь за меня замуж? Лера засмеялась и, запрокинув голову, подставила губы и шею под поцелуи. Он задышал прерывисто и часто. Сердце колокольным набатом забухало в груди. В паху разлился жар. -Да, – уловил невесомое согласие и, подхватив на руки, понес милую, на диван. Раньше Круглов мерил бытие двумя стандартами: свобода и неволя. Свобода изобиловала вином и продажными женщинами. Неволя требовала терпения и воздержания. Нынешняя форма существования не имела названия и границ своих не очертила. Потому, обнимая женщину, которую звали так же как его, погружаясь во влажные глубины и безбрежную нежность, Круглов терял ориентацию в пространстве, именуемом жизнь. Прошлое сгинуло, будущее исчезло, настоящее плавилось в жаре страсти, полыхало в бешеной энергии соития, растворялось в сокрушительном желании. «Если бы я встретил ее раньше, в моей жизни все было бы иначе», –успел пожалеть Круглов, прежде чем волна экстаза укрыла сознание. «Слава Богу, я встретил ее…» – обрывая пустые сожаления, блаженство лишило возможности думать. Уснул Круглов счастливый, с ощущением что он выиграл главный в своей жизни приз. Утро и милая приготовили ему еще один сюрприз. -Повтори-ка, мне вчерашнюю историю, – убрав посуду со стола, попросила Лера. Круглов взвыл: -Я уже во все сознался. Гражданин следователь, помилосердствуйте, отпустите душу на покаяние. Сколько можно об одном и том же? Мне еще к Полищукам идти за инструкциями. -Вчера я думала о другом. Теперь попробую разобраться во всем на свежую голову. У Круглова подкосились ноги и запершило в горле. Он рухнул на табуретку, закашлялся. -Зачем тебе разбираться в моих проблемах? – вымолвил с трудом. – Это мои проблемы, – попытался Валерий Иванович расставить властные акценты. Отдав милой сердце, душу, тело, он надеялся оставить себе, хоть что-то. -Проблемы теперь общие, – тройная тезка не желала довольствоваться малым. Все, сразу и немедленно, сверкали решительно серые глаза. Круглов вздохнул грустно, он не заметил, как попал в подчинение. -Правильно ли я поняла: – по окончании рассказа резюмировала Лера, – пострадавший – сволочь и подонок. Мститель – несчастный, но жестокий и злой. Далее по списку: Круль с женой – старые друзья Осина; Галя – любимая жена; Роман – ее кавалер; Людмила и Игорь – родня по деду; Вера Васильевна – когда-то взяла имя сестры, сейчас уехала за границу; Полищук уложил Осина в больницу; ты – в ловушке и ведешь следствие. – Совершенно верно. -Что ж, отлично. Значит, собирайся к своим Полищукам. Вечером обсудим сложившееся положение. -А может все-таки я сам? -Нет. Отныне, присно и во веки веков мы все будем делать вместе. Круглов вздохнул. Приговор был окончательный и обжалованию не подлежал. Ему оставалось только смириться и отправиться к Полищукам. Глеб Михайлович начал с вопроса: -Вы готовы приступить к работе? – спросил вкрадчиво. -Так точно, – отрапортовал Круглов. -Тогда два вопроса. Первый – сроки выплаты. Реально ли получить отсрочку на несколько дней? Все-таки сумма приличная. -Можно попробовать. -Второй пункт: намерены ли вы сообщить о нашей договоренности Дмитрию? Ох-хо-хо болели синяки. Ныли ссадины. Круглов почесал в затылке: -Хотелось бы. Но как это делать? Разве что сказать Дмитрию: «Я и господа Полищуки сомневаемся, что ты – тот за кого себя выдаешь. Поэтому, если ты не возражаешь, я поищу мстителя среди близких Осину люлей»? Старый Полищук тот час предложил: -Почему бы нет? Интересно, как он прореагирует. Впрочем, необязательно расставлять точки над «і». Давите на то, что мы вас взяли за жабры и перекрыли кислород. И если вы не против, то я бы перекинулся с вашим работодателем парой слов, -Ладно, попробую…– Валерий Иванович набрал номер. -Привет. Что надо? – не очень любезно поинтересовался Дмитрий. -Докладываю: Осин загремел в больницу с микроинфарктом. Деньгами занимаются его адвокаты. Они говорят, что Осин сейчас беден, как церковная мышь. Такие бабки ему сразу не поднять. Нужна отсрочка. Дмитрий выдержал паузу и, наконец, изрек: -Я подумаю? -Нет, – признался Круглов. – Меня взяли за жабры и очень крепко держат. -Я в курсе. На работе надо про дело думать, а не про баб. -Ошибся, с кем не бывает, – миролюбиво согласился Валерий Иванович. – Оплошал. -Меня твои проблемы не касаются. Вляпался, выбирайся сам. На мою помощь не рассчитывай. -Нашелся помощник на мою голову! Ублюдок! Сводник! – вскипел Круглов. – Увижу еще твоего полковника, зарою живого в землю. -Ох, какие страсти! – засмеялся Дмитрий. Полищук нетерпеливо постучал пальцами по столу. -Короче, мне тут сделали интересное предложение, от которого трудно отказаться. -Конкретно? – посерьезнело начальство. Круглов набрал побольше воздуха в грудь и выдал: -Адвокаты хотят чтобы я пообщался с родней и приятелями Осина. -Зачем? – Осин затеял следствие, но как я уже сказал, заболел. Чтобы он успокоился, я должен завершить начатое и разобраться во всем. -В чем конкретно? – В сложившейся ситуации. -Понятно, – хмыкнул Дмитрий. На другом конце провода зависло задумчивое молчание. –Ты действительно у них на крючке? -Да. -Что ж, тогда я не возражаю, разбирайся. Полищук барабанил пальцами по столу, дожидаясь своей очереди. -С тобой жаждет потолковать адвокат Осина – Глеб Михайлович Полищук, – сказал Круглов и передал трубку. -Добрый день, – учтиво поздоровался Глеб Михайлович. – Я представляю интересы Виктора Осина и уполномочен вести с вами переговоры. У меня вопрос: могу ли я обращаться к вам прямо, минуя господина Круглова? Спасибо. Тогда, распорядитесь, пожалуйста. Полищук вернул трубку Круглову. -Дай ему мой номер, – приказал Дмитрий. – И не звони больше. Надо будет, сам найду. Теперь все инструкции через адвоката. С Осиным ни каких контактов. Ясно? Ответить Круглов не успел. Голос Дмитрия в трубке сменила череда гудков. -Раз формальности улажены, начнем с Богом, – Глеб Михайлович довольно потер руки. -Вы представляете, что мы от вас хотим? – подхватил эстафету Глеб. – В общих чертах, – кивнул Валерий Иванович. – Надо будет пообщаться с Андреем и Ниной Круль, Галей, Романом, Игорем и Людмилой осиными. Вероятно, с вами – Глеб Михайлович. Ну и Верой Васильевной. Правильно? -Веру Васильевну, думаю, беспокоить не стоит, – улыбнулся старик. – Остальных вы назвали правильно. С кого начнем? Может быть, с Андрея Круля? – Мне все равно. – У Андрея к Виктору много претензий. Поэтому разговорить его будет не сложно. Опять-таки, если Круль заупрямится и не захочет откровенничать, вы сможете напомнить ему о любовных похождениях с несовершеннолетней! Пленочка у вас в наличии имеется? Или ее Дмитрий у себя хранит? Круглов иронично улыбнулся: – Пленочка у меня. Но она стот денежек. – С какой стати? – возмутился Глеб. – Мы просто подсказали вам, как можно надавить на Андрея Круля. И только. -Зачем мне на него давить? -Он должен рассказать правду. -Тогда точно обозначьте мою цель. Вы хотите, чтобы я запугал парня и заставил сознался в том, что именно он организовал травлю лучшего друга? -Насильно выбитое признание нам не нужно. -Тогда не вижу смысла в шантаже. Полищуки обменялись взглядами. -Вы будете оспаривать каждое наше предложение? – поинтересовался Глеб Михайлович. -Да, если вы будете держать меня за дурака. – Что вы имеете в виду? – вытаращил глаза Глеб – Вы подталкиваете меня к нарушению закона. Шантаж – противоправное действие. Но он – не самоцель. Наверняка, вы собрались вытрясти из Андрея бабки. А значит, я должен подписаться под вымогательством. Бесплатно нарушать «Уголовный Кодекс» я не намерен. – Сколько стоит ваша пленка? – старый Полищук сердито щурился. Круглов задумался. – Сложный вопрос. А сколько вы намерены взять с Круля? -Вы умный и проницательный человек, – повел издалека Глеб, – и понимаете, кто тут диктует условия. Кстати, ваша милая Валерия Ивановна… – Мы вчера объяснились. Теперь у меня нет от Леры тайн, а значит у вас нет против меня козырей, – перебил Круглов. -Я посажу вас, – ласково пообещал Глеб Михайлович.. Круглов снисходительно усмехнулся. -Я посажу Осина. Старый адвокат открыл широко глаза и изумленно спросил: -Чем же Витюша провинился перед законом? -Пока это наша девичья тайна. -Пока? – переспросил Глеб. – Что это значит? -Это значит, наш гость блефует, – фыркнул Глеб Михайлович. -Давайте, проверим, – предложил Круглов. – Троньте меня и посмотрим что будет. – О чем мы собственно толкуем? – Глеб Михайлович устало потер лоб. – Вы намерены с нами сотрудничать или нет? – Да, но на условиях, которые меня устраивают. – А именно? – Пять тысяч долларов за пленку, – рубанул Круглов. – Вы их получите. Если заставите Андрея заплатить деньги, – Глеб Михайлович поджал губы, – Условия такие: срок выплат – год, ежемесячный взнос – пять тысяч баксов или единоразово – пятьдесят. Первая транш пойдет в ваш гонорар. Да, Глеб? – Да, – подтвердил внук. – Это другое дело. Когда можно притупать к работе? – Круглов старался не замечать злые взгляды адвокатов. – Хоть сию минуту. Но имейте в виду, что встречаться с фигурантами вы будете в присутвии Глеба, – уведомил старый Полищук. На этой почти радужной ноте Круглов покинул не очень дружелюбную контору Полищуков и вернулся домой. В квартире царил идеальный порядок и пахло так вкусно, что все проблемы в миг ушли на второй план. – У меня борщ и голубцы, – сказала Лера. – А у тебя что? – Свидание с Андреем и в перспективе пять тысяч баксов, – парировал Круглов. В кои веки он был доволен собой. Если все пойдет как следует, скоро у него появятся деньги. – Исходная установка вывернуть парня наизнанку, выведать что удастся и выколотить деньги. – Ты его будешь бить? – испугалась Лера. Круглов вздохнул тяжело. – Нет, буду убеждать словом. Полищук сказал: если вы, уважаемый, Валерий Иванович Лерочку уговорили, значит и к Андрею подход найдете. – Шутник. – Честно, так и сказал. – Когда вы встречаетесь? – Завтра в 13.00. – Кстати, а сейчас сколько? У меня же сериал…– Лера устроилась на диване и в миг позабыла обо всем на свете. Круглов, немного удивленный, раньше Лера сералы не жаловала, отправился на кухню. Хотелось побыть одному. Что-то неясное томило душу, цепляло внимание, не оставляло ум в покое. Что? Предчувствия обманывали Круглова редко. Однако сейчас, нервозные шепотки интуиции могли быть следствием неопределенности его положения. С кем я, против кого, думал Круглов. Путешествие между Сциллой и Харибдой, служба Дмитрию и Полищуку, война на два фронта, грозили закончиться в любой момент любым результатом. «Надо держать ухо востро, – напомнил себе Круглов, – и глядеть в оба, как бы эти монстры не сожрали меня с потрохами». Сериалы Лера действительно не любила и сейчас, изображая интерес, с трудом выдерживала жвачку пустых фраз и липовое многозначие актерских физиономий. Старания и страдания неоказалисьнапрасны:Круглов, понаблюдав минуту другую за ее отсутствующим лицом, не посмел посягать на святое и удрал на кухню. Лера вздохнула с облегчением и, едва за милым закрылась дверь, погрузилась в размышления. История, рассказанная Валерой, произвела впечатление. Осознание того, что человек, которого она любит, превратил жизнь другого в кошмар, без причины и повода, за деньги, из корысти, повергло ее в ужас. Сначала. После, стараясь понять, а главное, соразмерить свои чувства и чужие неприятности, мнение свое Лера изменила. Безгрешных людей нет. У нее самой на совести пятна. Но Круглова за его грехи поймали и наказали, а ее чаша сия миновала. Значит, винить Валеру нельзя. Он не творил зло ради зла, не преступал закон удовольствия ради. Он просто не сумел противостоять обстоятельства. Он был тогда молод, глуп, слаб душой. Теперь он иной… «Нет, – вздохнула горько Лера. – Это не правильный подход. Надо сказать самой себе правду: он – бандит, преступник, он третирует ни в чем, ни повинного человека, но… я люблю его», – любовь былаглавным в нынешней жизни Леры. Любовь стоила дороже правил, стояла выше жалости к Осину и отменяла привычную потребность делить все на черное и белое. Любовь поднимала над условностями, примеряла законную мораль и грешную страсть. И, безусловно, оправдывала Круглова. Он был ни в чем ни виноват. Мало того сам был жертвой и требовал помощи. От сделанного открытия сразу стало легче дышать. Лера даже улыбнулась. Она –молодец. Сумела к собственной выгоде решить сложнейшую этическую задачу. Теперь предстояло решить не менее важный вопрос: как вытащить милого из беды? Увы, идей достойных внимания пока не было, но это вовсе не значило, что ситуация тупиковая. «Просто надо подождать, посмотреть какие результаты принесет расследование, – подумала Лера и спустя секунду скептично добавила: – и принесет ли», – затея Полищуков казалась ей странной. Круглов не мог заставить фигурантов быть откровенными, а сами они отнюдь не горели желанием делиться сокровенными тайнами. Не понимать этого адвокаты не могли, тем ни менее отправляли Валеру «в народ» и даже посулили за бесперспективное занятие немалые деньги. Кстати, о деньгах. Интересно, – мысли обрели новое направление, – на что пойдут пятьдесят тысяч, которыеКруглов должен вытрясти из Андрея? Неужели в зачет злополучных ста тысяч? Или возможны варианты? Что помешает адвокатам присвоить деньги себе? Собственно, ничего. Андрей и Виктор больше не контактируют. Круглову Дмитрий запретил общаться с Осиным. Полищуки, само собой, будут держать язык за зубами. Что же получается: Полищуки валериными руками при попустильстве Дмитрия левачат за спиной Осина? В пользу версии говорила удивительная поспешность, с которой Дмитрий передал Круглова под начало Глебов Михайловичей. «Дальнейшие инструкции через адвокатов», – сказал он, уходя, как обычно, в тень. Но появятся ли инструкции? Вынырнет ли Дмитрий из своего укрытия? Лера в этом сомневалась. Больше того, она склонялась к мысли, что у Круглова появилось новое начальство. Стоп! В памяти мелькнула картинка: кабинет Полищука, урна рядом с письменным столом, маленький пузырек на подоконнике, чуть слышный запах, который она не выносит с детства… Сомнения исчезли. Теперь Лера точно знала, что Дмитрий и Полищуки связаны между собой. Но раз так, закономерно предположить, что Полищуки и есть таинственные заказчики? Или третья линия защиты? Более логичным Лере показался второй вариант. Он хоть в некоторой степени придавал смысл заданию Круглова. Дураку понятно, что Валера не найдет человека, сломавшего Осину жизнь. Зато имитация следствия покажет Осину, что спасения нет. Что единственный выход – заплатить сто тысяч.Но к чему такие сложности? Ведь раньше у Осина изымали деньги и активы, их приносящие просто, без затей и особых изысков. Почему же сейчас разыгрывается целый фарс? Не потому ли, мститель намерен вслед за этими ста тысячами потребовать еще денег? «Если я права, то сто тысыч баксов, – подумала Лера, – это тест. Если Осин заплатит, ему выдвинут новое требование и так, пока он окончательно не разорится. Следовательно, цель мести не деньги, а банкротство?» В это верилось с трудом. История мести длиной в два года, отягощенная всевозможными хитростями, коварствами, страшилками не могла иметь банальный и прагматичный финал, ей пристало что-то большее. Что? Что Осину без гроша в кармане, без привычной уверенности в будущем, со страхом в сердце; нищему, сломленному, перепуганному предстояло понять или сделать в пресловутое время «Ч», когда мститель завершит исполнение своего плана? «Нищий, сломленный, перепуганный… – Лера замерла от сделанного открытия. Порядок слов служил ключом к разгадке и объяснял все: от убитой собаки и совращенной любовницы до холостого выстрела в подъезде и угроз возбудить уголовное дело. – Что ж… – Лера довольно улыбнулась. Она догадалась чего добиваются от Осина и даже представила, каким образом будет достигнута цель. Однако, кто получит выгоды от этого по-прежнему оставалось не ясным. -Лерочек, мне скучно, мы собирались гулять…– в комнату заглянул Круглов. Сидение на кухне не прошло для него впустую. Голову посетили занятные мысли. Поначалу Круглов гнал их, устав переливать из пустого в порожнее, затем попытался игнорировать, полагая преждевременным принимать какое-либо решение; и, наконец, вовлеченный в круговорот сравнений, расчетов и подозрений, смирился. Подчинился стихии. Мысль первая касалась его роли в операции. Роль была незавидная. Скверная была роль. Беспомощная, подчиненная, пассивная. И что удручало, способа переменить ее Круглов не видел. Только отказавшись от денег, можно было избежать сомнительных прелестей общения с Дмитрием и Полищуками. Но отказываться не хотелось. Сейчас во всяком случае, когда ситуация реальной угрозы пока не представляла. О потенциальной Круглов старался не думать, не будить лихо. Вторым пунктом программы шли мысли о странном поведении шефа. «Не звони мне больше. Надо будет, сам найду. Все инструкции через адвоката» – повелело руководство. «Не удивлюсь, если наши пути больше не пересекутся», – подумал Валерий Иванович и, взбудораженный внезапным предположением, вскочил на ноги, заметался по кухне. Внезапное самоустранение Дмитрия и особенно легкость, с которой шеф передал с рук на руки единственного подчиненного, могли иметь единственное объяснение: между Дмитрием и Полищуками существовал сговор. Более того они действовали по заранее заготовленному плану! Круглов ухватился за новую сигарету и новую идее. Дмитрий приказал «С Осиным ни каких контактов. Ясно?». «Ясно», – сказал тогда Круглов. «Почему?» – задался вопросом сейчас. Долго искать ответ не пришлось. Осина, очевидно, пытались изолировать и оградить от расследования. «Но что я в принципе могу узнать, опросив фигурантов? – продолжился разговор с самим собой. – Ничего. Только если мститель находится в их числе, если он снизойдет к моим стараниям, если он – полный дурак, то расскажет, зачем сломал Осину жизнь. Впрочем, почему сломал? У Осина забрали лишь то, что он получил от жизни в подарок и не оценил по достоинству. Например, бизнес. Имея за спиной Андрея и Галю, Осин не особенно усердствовал, пренебрегал трудами праведными, плевал на обязанности, так как был уверен: на друга и жену можно положиться, они сделают львиную долю работы. Тоже самое с семьей. Осин не был примерным мужем. Он пил, гулял, тратил без меры деньги. Он не боялся потерять жену, так как, полная аналогия с первым случаем, не сомневался в ее любви и преданности. Не меньшим разочарованием стал для Виктора отъезд Веры Васильевны. Он относился к старухе откровенно потребительски, но полагал при этом, что бабушка по определению будет содержать внука. Или Марина. Разве мог Виктор предположить, что его сексуальная игрушка сама захочет развлечений? Не мог и не предполагал он, что и любовь спиртому сыграет с ним злую шутку, превратив в алклголика. Что здоровье, которое он не ценил и не щадил, однажды не выдержит марафона удовольствий и взбунтуется. Все к чему Осин относился как данности, все чем зажравшийся наглый распутный малый пользовался бездумно, бездушно, бессмысленно, не ценя, не оберегая, мститель отобрал, оставив Виктора один на один с жизнью. Вот, обрадовался Круглов, в чем суть, постоянно удивлявшей его, извращенной логике мести. Виктору не просто слепо и жестоко причиняли боль, его судя по всему «учили», причем судя по «расписанию», строго в соответствии с имеющимися дурными наклонностями. Пьешь – спивайся. Пользуешься человеком, как вещью – плати, как в магазине. Изменяешь – стань рогоносцем. Транжиришь деньги – зарабатывай. Пренебрегаешь дружбой – узнай вкус предательства. Таким образом получала объяснение и затянувшаяся почти на два года процедура вендетты. Чтобы обернуть против Виктора его же привычки, требовалось подготовить ситуацию, взрастить ее, взлелеять. Восстановление справедливости предусматривало развитие событий, максимально приближенное к аналогу. Но кто же этот умный и хитрый человек, который сменил декорации на сцене жизни Виктора Осина? Кто перекрасил радужный лазоревый фон вечного праздника в серо-черное уныние? Кто лишил бездельника и повесу будущего, за то, что тот жил играючи, без оглядки на завтрашний день, без царя в голове, без совести и порядка? И причем в этой «высокоморальной» истории деньги? Интуиция нашептывала, деньги – ключ ко всему. Деньги почти всегда – ключ к преступлению. Тщательно, кропотливо и замысловато прячут концы только ради денег. Ради больших денег, добавил Валерий Иванович. И поскольку своими руками разрушил благосостояние Виктора, прикинул, сколько Осин потерял. Сумма впечатляла. Но не затмевала масштабы морального ущерба! Что же является истинной целью мести, размышлял Круглов. Несколько сот тысяч долларов или нравоучительные уроки? Что первично в этой запутанной истории: отобранные деньги или испытанные эмоции, материя или дух? Добравшись до основного вопроса философии, ответить на который не смогли лучшие умы человечества, Валерий Иванович отступил. Как Гераклиту, Спинозе, Фейербаху и Гегелю не хватало ему практического материала. «Утро вечера мудренее», – решил Круглов, покидая кухню . -Нам пора собираться, – напомнил Лере. – Нас ждет «Аида». -Ты уверен, что выдержишь оперу? – ехидно полюбопытствовала милая. -Я, конечно, дремучий тип и провел долгие годы в местах не столь отдаленных, тем ни менее имею право хотя бы попробовать приобщиться к прекрасному. Лера улыбнулась, но с явным сомнением. И напрасно. Круглов был полностью поглощен происходящим на сцене.