«Молчи» (СИ)

— Ладно, лучше мы не найдем, — говорит, проходя дальше, и мы следуем за ним. Понимаю, что его смутило. Здесь по соседству с молочными продуктами на полках лежит странное замороженное мясо, причем прикрытое пакетами. Вонь стоит ненормальная, мухи буквально стаями вьются у потолка. А персонал… Это трое крупных мужчин, не самой приятной наружности. Курят. Смотрю на Роуз, которая не выдерживает, затыкая нос. Дилан поправляет капюшон на голове, как и Фардж, который проходит вдоль прилавка, стараясь не задеть других людей. Идем за ним. Я с отвращением смотрю на мясо. Это больше похоже на органы животных. Меня начинает подташнивать, как и Лили, которая крепче сжимает мою ладонь, когда мы подходим к кассе. Дейв хмуро осматривается, обращаясь к мужчине:

— У вас есть что-то съедобное? — ворчит. Кассир, внешне напоминающий мне зэка, жует табак, кинув взгляд на мясо, что разделывает прямо на столе кассы.

— Есть молоко или йогурты, срок которых еще не вышел? — Дейв морщится от неприязни.

— Они стоят дороже, — мужчина харкает в пол. Меня сейчас стошнит. Он вытирает пальцами губы, оставляя алый след на подбородке. Невольно делаю шаг назад, отворачивая голову, и носом упираюсь в ключицы Дилана. Да, я буквально дышу ароматом его кожи, ведь не знаю, вынесу ли здешнюю вонь. Парень, вроде, не отталкивает, поэтому продолжаю морщиться, потянув к себе ближе Роуз. Не хочу, чтобы её стошнило.

— Карточки принимаете? — думаю, Дейв увидел цены на съедобные продукты. К счастью, мужчина кивает головой, и я отдаю Фарджу свою карточку, понимая, что привлекаю внимание всех, кто находится в помещении. Словно… Карточка — это какая-то привилегия. И они есть только у богатых. Если судить по внешнему виду, то все эти люди — бедные. Придется следить за карманами. Пересекаюсь взглядом с мужчиной, который точит ножи за соседним прилавком, и тут же опускаю глаза, сильнее прижавшись к О’Брайену, рука которого уже лежит на моей спине.

Дейв явно раздражает продавца, когда проводит тщательную проверку каждого продукта перед тем, как заплатить. И мы, наконец, покидаем магазин.

Вдохнуть свежий воздух не удается. Рынок поглощен вонью.

— В принципе, мы набрали молочку, но надо еще что-то найти, хотя бы мучное, — Дейв, как папочка, оглядывается по сторонам. — А все остальное попросим купить Джо в городе, — смотрит на Дилана. — Он не говорил, когда приедет?

— Пока отписывается только по поводу происходящего, — О’Брайен холодным тоном голоса намекает, что этот разговор только для них, и обсуждение будет в том случае, если нас с Роуз не будет рядом с ними. Мило, блин.

— Тогда, давайте скорее закончим, — Лили передергивает. — Меня уже мутит, — начинает идти вперед, потянув меня за собой, и парням приходится опять следовать за нами. Слышу краем уха, как они шепотом начинает что-то обсуждать, но не могу разобрать слов из-за шума вокруг.

— Смотри, — Роуз тыкает меня в плечо, указывая пальцем в сторону разделочной доски на одном прилавке. Лежит еще живой олененок, фыркает, пытается вырваться. Его шею сжимает мужчина. В другой его руке топор. Я не выдерживаю, ускоряя шаг, и заставляю Роуз отвернуться:

— Такое чувство, что в этих местах живут одни ненормальные.

— Ты почти права, — Дейв нагоняет. — Есть же дикие и примитивные мнения о высшем обществе и низших слоях населения. Вы у нас из довольно хороших и обеспеченных семей. Вряд ли вы когда-то пересекались в крупном мегаполисе с подобными людьми, а для них это вполне обычный образ жизни.

— Мне от твоих слов легче не стало, — шепчу, и Лили оглядывается на Дейва, хмурясь:

— Но вы тоже не из… Ну, плохих семей, — смягчает.

— Ну, да, просто мы сами спустились на уровень ниже, — соглашается Фардж, а Дилан пускает смешок:

— Точнее, на самое дно.

Не смешно. Теперь им приходится платить за свои ошибки.

Находим прилавок с мучными изделиями, от которых Лили так отчаянно воротит нос, но, силой уговоров Дейва, она соглашается на покупку «вредной пищи», поэтому Фардж принимается за типичный диалог с продавцом, чтобы задобрить и получить выгоду в виде неиспорченных продуктов. Я пока оглядываюсь по сторонам, отпуская руку Роуз, которая осматривает полки прилавка, пальцами сжимая ткань кофты Дейва. Видимо, для безопасности. Замечаю напротив небольшой магазин, внутри которого не так много людей. Все с псами, и невольно сглатываю, неприятно передернувшись. Складываю руки на груди, желая рассмотреть поближе, что лежит на стеклянной витрине магазина, поэтому шагаю к небольшой постройке, слыша строгий указ Дилана за спиной:

— Далеко не отходи, - удивлена. Он не приказывает мне быть рядом, как делает постоянно. Неужели, начал прислушиваться к тому, что я говорю?

— Да я здесь, — отвечаю, бросая на него быстрый взгляд, и приглядываюсь, встав напротив витрины. Эм, у меня конечно отлично по биологии, но даже я с сомнением разглядываю органы, не понимая, какому животному они могут принадлежать. Наклоняюсь, с отвращением морщась:

— Будто человеческие… — шепчу губами.

— Так они есть, — голос такой до тошноты знакомый, что мне даже не нужно смотреть на незнакомца. В голове уже звучит: «Печень моя».

Моргаю, резко повернув голову, и встречаюсь взглядом с парнем, на шее которого висит мятая бандана. Он улыбается, но в этой улыбке нет ничего притягательного. Этот голос. Он был там. Один из тех парней.

Пес.

Я начинаю панически моргать, чем смешу его. Парень кивает на прилавок:

— Вон там печень, — ухмыляется. — Совсем свежая, — тошнота встревает в глотке, а ужас сворачивает мой желудок. — Самое то, что любят собаки, — касается дверной ручки. — Что тебе завернуть, детка?

В страхе отступаю, понимая, что он в какой-то степени издевается и наслаждается моим ужасом. Не жду. Разворачиваюсь, но резко понимаю, что не могу сейчас рвануть к ребятам. Я обращу на них внимание. Этот тип заметит Дилана и Дейва, и… Господи. Просто, мать вашу!

Ненормальный тип смеется мне в спину, когда убегаю вперед, в толпу, пытаясь затеряться. Толкаю людей руками и локтями, постоянно оглядываясь назад, ведь боюсь, что за мной может быть хвост. Нахожу в себе смелость остановиться только тогда, когда сворачиваю за один прилавок из сотен, стоящих в ряд. Пробегаю между ними под возмущенные крики торговцев. Оказываюсь совершенно в другом ряду, где вонь сырого мяса куда сильнее. Замираю, панически оглядываясь по сторонам. Здесь большинство людей — мужчины. С псами на поводках. Охотники, чьи собаки лают друг на друга, бросаясь на прохожих. Не могу смотреть на мясо, быстрым шагом иду вперед, стараясь не задевать людей. Говор. Шум. Лай. Отвратительные запахи. Не даю себе окунуться в панику, держусь в руках, пока мой потерянный взгляд исследует ряды, в попытке найти похожий на тот, у которого мы остановились. Булочная. Нужна…

Лай со стороны. Вздрагиваю, дернувшись вбок от псины, что практически бросается на меня, но её оттягивает хозяин, при этом ругаясь на меня. Задеваю мужчину позади. Тот пихает меня от себя, с особой грубостью. Еле удерживаюсь на ногах, продолжая идти. Вижу знакомый ряд позади тех, вдоль которых иду. Слава Богу, здесь можно спокойно увидеть, что происходит на другой улице рынка. Нет высоких, прочных границ и стен, поэтому в груди тянет ноющая боль от желания, скорее оказаться рядом с близкими людьми. Начинаю проходить между лавками, что не нравится одному из мясников, который отрубает большим ножом кусок туши. Ускоряю шаг, не оглядываясь на него. Знаю, что смотрит. Чувствую. Бегу вперед, желая скорее найти друзей и сообщить о проблеме. Нам нужно уходить отсюда. Вижу на противоположной стороне тот самый магазин человеческих органов. Точнее, это какой-то притон, окруженный псами и их хозяевами. Значит, где-то здесь должна быть булочная. Вижу её, тормозя у самого прилавка. Оглядываюсь. Паника растет.

Где они?

Начинаю активно дышать, крутиться на месте, взглядом цепляясь за каждое отвратительное лицо. Дрожь пробегает по спине, когда тяжелая ладонь ложится на плечо, заставив отскочить в сторону. Большими глазами смотрю на того же парня с банданой, которому явно пришлось по вкусу издеваться надо мной, правда, на этот раз он не один. С ним какой-то высокий мужик, лысый, неаккуратно побритый.