«Молчи» (СИ)

Так. Это молчание не должно длиться так долго.

— Мы хотим сгонять на рынок, — Лили улыбается. — Вы с нами?

Роуз ни в коем случае не желает пристыдить Харпер. Она наоборот испытывает какое-то облегчение, но объяснять его не станет. Просто радуется, поэтому так широко и задорно улыбается, ожидая ответа. Мэй переглядывается с Диланом, после с трудом собирается, вновь взглянув на подругу:

— Да, давайте, — сглатывает, откашливаясь. Роуз кивает:

— Тогда, ждем на кухне, когда вы… — указывает руками на них. — Ну, придете в себя и соберетесь, — намекает на… Неважно, и прикусывает губу, разворачиваясь на тонких ногах, чтобы пойти к лестнице.

Уходит. Мэй покачивается с пятки на носок, складывая руки на груди, и с волнением начинает почесывать висок пальцем:

— Как думаешь, что они подумали? — не оставляет это, нервно кусая ногти. О’Брайен делает шаг вперед, наклоняясь, чтобы носом коснуться её виска, слегка надавив:

— Думаю, они все поняли, что мы просто болтали.

— Правда? — Мэй наивно хлопает ресницами, повернув голову, чтобы увидеть лицо парня, который щурится, пуская смешок:

— Нет, Харпер.

— Почему? — девушка морщится, начав оттягивать влажные локоны своих волос, и вновь смотрит вниз, позволяя О’Брайену встать ближе. Он сжимает губы, практически касаясь ими её уха, и немного довольно отвечает, совсем без задней мысли:

— Потому что мы занимались сексом, Харпер.

Щеки Мэй вспыхивают с новой силой, покрываясь румянцем, а возмущение загорается в глазах. Девушка пихает от себя парня, который усмехается, пряча ладони в карманы джинсов, легонько прикусывает нижнюю губу, стоит на месте, провожая взглядом краснеющую от смущения Мэй, которая заходит в комнату, хлопнув дверью.

И уголки губ парня опускаются. Лицо приобретает правильное напряжение. Дилан понимает, расслабляться нельзя. Нельзя давать себе возможность потерять бдительность. Забудешься — и ты труп, но… Черт, так хочется ненадолго уйти от ситуации, оставить проблемы, просто немного пожить, впитать в себя кислород. О’Брайен опять чувствует двоякое ощущение. Ему безумно хочется ненадолго отойти от всего дерьма, чтобы не сойти с ума в скором времени. Но в таком случае есть вероятность, что он что-то упустит. Что-то важное. Что-то, из-за чего все рухнет.

Но так… Так хочется спокойствия. Время, чтобы глотнуть жизнь.

Садится на кровать, томно выдохнув, и уже холодные ладони прижимает к горячим щекам, чтобы немного остудить пыл. Прикрывает веки. Дышит. Внизу живота еще не утихает щекотливое ощущение, так что Мэй кладет одну ногу на другую, ерзая на краю кровати, чтобы как-то подавить легкую боль, не приносящую неприятный дискомфорт. Просто, горячо. Вот и все. Чувствует, как отдельные участки кожи горят от укусов. Пальцами касается подбородка, невольно сглотнув.

… Быстро, хрипло дышит, выгибаясь в спине, пока он сжимает руками её тело, сильно прикусив кожу щеки. Держит под бедра, на краю стиральной машины, но не ведет себя аккуратно. Не боится, что она упадет, ведь он держит. Остальное к черту. Дрожат от каждого резкого, немного грубого толчка. Мэй еле заставляет себя держать голову прямо, она постоянно запрокидывает её, не надеясь уже открыть веки. Руками держится за его спину, иногда мыча от боли внизу живота, чтобы парень притормозил. Руки того трясутся. Больше от удовольствия, чем от напряжения. Пальцами мнет кожу бедер, поддаваясь вперед, чтобы девушка слегка наклонилась назад, затылком коснувшись плиточной стены. Дергает тело на себя, отчего часть ниже талии Харпер полностью оказывается на весу. Девушка тихо пищит, одной рукой хватаясь за его шею, другой за трубу вдоль стены. Горячая. Обжигает. Плевать. Она только и может, что поднимать голову, чтобы хватать ртом воздух, пока чувствует трение внизу. Дилан одной рукой продолжает держать её, ладонью другой скользит по её шее. Ниже. По груди. Вдоль живота. Изучает, словно видит впервые. Наклоняется, чтобы оставить поцелуй на дрожащих губах Харпер, которая не сдерживается, громко простонав от очередного толчка…

…Руки дрожат. Мэй сглатывает, вырывая себя из мыслей, и хлопает по щекам ладонями, словно это поможет ей отбросить все ощущения, что рвут тело на куски. Выдыхает. Нужно собраться. Зачем она согласилась ехать на рынок? Теперь ощущение неловкости не пропадет.

***

Внешне рынок ничем не отличается от тех, которые я в далеком детстве посещала с матерью. Так же шумно и людно, что удивительно. Кажется, все местные съезжаются сюда. Не скажу, что тут придерживаются санитарных норм, но мы не собираемся покупать рыбу, которой на моих глазах отрубили голову, но лавку с молочными продуктами мы найти пытаемся. Мороз стоит такой, что по прошествию нескольких минут вне салона мои пальцы начинает щипать. Держусь рядом с остальными, здесь легко потеряться. Слишком много людей. У каждого прилавка толпится порядка двадцати человек, еще больше бродят между рядами, иногда не совсем нарочно пихаясь, спеша по своим делам.

— Я не знаю, как здесь ориентироваться, — Дейв держит Лили за руку, оглядываясь на Дилана. — Слышь, у тебя ведь хороший нюх. Может, поймешь, где здесь молочный отдел?

О’Брайен щурится, еле сдержав смешок. Да, на улице он пытается быть скованным в проявлении чувств. И говорит меньше.

— Я не сомневаюсь в своих способностях, но запах тухлой рыбы перебивает все остальное, — он идет сбоку от меня, держась на полшага позади, поэтому я вполне ощущаю себя в безопасности. Но все еще смущенно отвожу взгляд, рассматривая вывески, пока Лили поворачивается ко мне лицом. Она улыбается, отпуская ладонь Дейва, отчего тот растерянно замедляет шаг, наблюдая за девушкой, которая хватает меня под руку, уверенно зашагав вперед. Не могу не улыбаться ей в ответ.

— Почему мы постоянно позади них, — она осматривается. — Мы сами вполне себе способны найти молочный отдел.

— Мы все еще здесь, — Дейв идет за нами, реагируя на обращение. Идет рядом с Диланом. Оба соглашаются молча тащиться за нами, а я понимаю, что Лили, хоть и дает представление о себе, как о слабой девчонке, но ей не очень-то нравится быть под контролем. Думаю, это из-за давления матери. Роуз самостоятельная. У нее язык подвешен, поэтому даже я не люблю вступать с ней в словесные перепалки.

— У нас не так много денег, — Фардж вздыхает так, словно он кормилец в семье и стыдится того, что не может заработать больше.

Мы бродим по рядам рынка, иногда останавливаясь, чтобы посмотреть на то, как кто-то пытается впихнуть другим «волшебные таблетки». Ага, знаем мы такие. Ещё несколько раз на пути попадаются подозрительные личности, которые, видимо, не думают, что мы с Роуз в компании парней, поэтому зазывают к себе за угол, или тут же предлагают какую-то работу, те же таблетки и траву. А некоторые вообще встают прямо перед тобой, распахивая свой плащ, правда, эти типы ничем не торгуют… Скорее, у них не все в порядке с головой. К слову, по какой-то причине мне начинает казаться, что это какой-то черный рынок, поскольку в одном небольшом магазинчике я вижу на прилавках оружие. Вот она, темная сторона Лондона. Обычно туристы приезжают в город, им демонстрируют все только самое хорошее, чтобы оставить правильное впечатление, но даже у города мечты есть скелеты, к встрече с которыми обычно наивные возжелатели лучшей жизни за границей совсем не готовы.

Лили греет мою ладонь своей. Её пошатывает при ходьбе, но не жалуюсь на лишнюю тяжесть, с которой она давит на меня, наоборот пытаюсь помочь ей держаться ровно.

— Мне кажется, — Роуз обращается ко мне, немного нахмурив брови. — Здесь какой-то странный рынок, — она, как и я, смотрит на человека, который спокойно торгует охотничьими ружьями, потирая тряпкой длинный ствол. И главное, что люди покупают это. Они толпятся там.

— Это нормально, — Дейв вздыхает, постоянно проверяя время на телефоне Харпер. — Сразу видно, что вы росли не на улице, — переглядывается с Диланом, и они одаривают друг друга ухмылками.

Фыркаю, еле поддавшись вперед, ведь вижу, наконец, небольшой магазин с крышей. Молочные продукты. Отлично. Тащу туда Лили, правда, войти первыми нам не позволяют. Недоверие и усиленная паранойя парней оправданна. Дейв входит первым, стоит на пороге, немного замявшись: