Скрипач (СИ)

Уже совсем стемнело; Ганс, против обыкновения, обняв Тессу за плечи, слушал её смутные размышления. Молодые люди уже представляли, как они расскажут о своей любви единственной родственнице Тессы – её почти глухой бабушке. Девушка уверяла Ганса, что бабушка все поймет, что она послушает его игру на скрипке, не смотря на надвигающуюся глухоту, и поймет, что Ганс честный и порядочный человек, хоть и не имеет знатных родственников.

Обнявшись, они шагали по знакомым до боли узким улочкам маленького городка. Серые безликие здания, небрежно украшенные барельефами, почему-то описывающими древнегреческую мифологию, больше не казались такими тусклыми и нерадушными.

- Помнишь, на этой скамейке рядом с парком ты рассказывал мне о том, как вы с родителями ездили на пароме? А потом сыграл павану? – спросила девушка.

Ганс кивнул головой и крепче прижал девушку к себе.

- Присядем? – спросила Тесса.

Ганс немного опередил её и сделал приглашающий присесть вежливый жест. Девушка хихикнула и опустилась на край короткой скамьи с витыми чугунными ножками.

- Такие звезды сегодня яркие… – мечтательно проговорила Тесса.

Ганс достал листок бумаги из кармана и начал писать. Казалось, сегодня молодые люди решили наверстать все упущенные моменты разговоров.

Река, рассекающая город на две части, тускло поблескивала под лунным светом; языки волн с тихим плеском касались прибрежных валунов и тут же убегали обратно, шипя, словно змеи. Тесса задумчиво смотрела на небо и реку, пока Ганс вырисовывал свои мысли на бумаге под тусклым белесым светом.

- Смотри, цветок, – прошептала Тесса, – вон там, у самой воды…

«Хочешь, я сорву его дня тебя?» – написал Ганс.

Не дождавшись ответа, юноша поднялся со скамейки и, перемахнув через низенький заборчик, начал спускаться к реке. Галька, перемешанная с песком, поскрипывала под ногами и с таким привычным тихим глухим стуком скатывалась вниз к воде. Может, поэтому юноша не услышал шуршания шагов…

Внезапно в сердце закралось тревожное предчувствие, но юноша отбросил его прочь, связав с напомнившим об убийстве звуком шуршания гальки.

Добравшись до реки и сорвав небольшой цветок, прикрывший свои лепестки на ночь, Ганс обернулся и только сейчас заметил темную фигуру рядом с парком. Он спустился довольно далеко, чтобы плеск воды заглушал звук голосов, но он мог ясно видеть, как движется фигура незнакомца. Движение руки…

Только сейчас Ганс понял, что незнакомец пытался схватить Тессу, оставшуюся на скамейке, за руку и увести прочь. Бросив сорванный цветок, юноша побежал как мог быстро. Скользя по склону, падая, он взобрался обратно на дорожку. Тесса выкрикивала что-то неясное, отбиваясь руками от незнакомца.

Ганс резко одернул его за плечо в сторону и заслонил собой девушку. Тесса испуганно прижалась к его спине. Незнакомец несколько раз плавно качнулся и отступил на шаг назад.

«Он пьян», – понял Ганс, взяв Тессу за руку. От быстрого бега юноша глубоко дышал, и его ноги слегка подрагивали.

- Ты что, друг? – удивленно спросил мужчина, – Ты что руки свои распускаешь?

- Ганс… – всхлипнула Тесса за спиной у юноши.

- Это моя белая цыпочка! – воскликнул пьянчуга и бросился вперед.

Ганс осторожно отодвинул Тессу назад и, не успев до конца обернуться, получил звонкий удар в переносицу. Голова пошла кругом, юноша пошатнулся, но устоял на ногах. Раздался резкий вскрик, а затем раскатистый мужской смех.

- Ну, иди сюда, щенок! – сказал забулдыга.

Он замахнулся, чтобы ударить Ганса ещё раз, но юноша успел перехватить его руку, сжав пальцами запястье. Тогда мужчина замахнулся второй рукой, вероятно желая влепить юноше оплеуху.

Ганс резко оттолкнул незнакомца назад, отчего тот споткнулся и упал на скамейку. Обнажив в хитрой улыбке несколько гнилых зубов, сидя на скамейке, он сунул руку за отворот брюк в голенище правого сапога. Гладкий металл блеснул при лунном свете.

Ганс успел подумать, что перед ним, вероятно, был один из тех безумцев-флибустьеров, которые продолжали бороздить просторы морей и в наш век в надежде получить легкую наживу, а потом причаливали на ворованном судне к первой же пристани, где тратили все награбленные деньги на выпивку и женщин, дрались со своими же собутыльниками.

Улыбка пьянчуги превратилась в грозный оскал, с которым он поднялся со скамьи, перекидывая небольшой нож из руки в руку.

Тесса кричала. Пьяный корсар шагнул навстречу Гансу, вынудив юношу отступить назад. Сделав небольшой выпад, управляясь с ножом, как со шпагой, флибустьер густо расхохотался, заметив в глазах юноши испуг. Он замахнулся ещё несколько раз, зацепив юношу, провел резкую красную полосу на боку юноши – от лопаток до грудины;Ганс, уворачиваясь, присел к самой земле. Белая рубашка окрашивалась в ярко-алый цвет и прилипала к окровавленному телу. Вдруг юноша заметил на самом краю дорожки небольшой валун с заостренным краем.

Флибустьер замахнулся, вероятно, чтобы последним ударом перерезать юноше горло, но тот неожиданно поднялся с земли и, с силой схватив мужчину за руки, оттолкнул назад. Пьяница, запутавшись в собственных ногах, запнулся и упал, растянувшись во весь рост на траве рядом с дорожкой. Шальная мысль закралась в голову, и юноша не сомневался ни на мгновение. Сердце в этот момент билось хоть и часто, но ровно, а рассудок был трезв и чист. Резким рывком Ганс поднял валун с земли и швырнул в голову корсара, закончив этим движением блуждания грешной души. Пьяница не вскрикнул, не высказал последнего проклятия, не попытался защититься. Он просто тихо и смиренно отправился в последний путь.

В том месте, где раньше была его голова, теперь виднелись осколки костей, испачканных в крови, которая стекала на землю, образуя небольшую лужицу. Тесса, до этого момента стоявшая, прижавшись спиной к дереву, бледная, как луна, которая в это время светила на небе, закрыв ладонями рот, чтобы не закричать от ужаса, медленно осела вниз, широко распахнутыми глазами глядя на труп.

Ганс подошел к мертвецу и осмотрел его. Сегодня он не испытывал страха, не чувствовал дрожи, ведь он защищался. Вспомнив происшествие на барже, юноша подумал, что ему нужно скрыть произошедшее, как и в прошлый раз, но…

Он обернулся и увидел дрожащую от ужаса девушку. Она была ни жива, ни мертва. Побледневшая, с растрепанными волосами, она мало походила на прежнюю Тессу. Юноша сделал пару шагов ей навстречу, желая обнять и успокоить, но девушка попятилась назад, отмахиваясь от Ганса руками. На лице её отразился страх и отвращение.

- Не трогай меня, не приближайся ко мне! – охрипшим голосом едва слышно кричала девушка, – Убийца!

Это слово, будто молния поразило юношу. Он замер на месте. Из разбитого носа стекали капли крови, падая на воротник рубашки. Рваная рана на боку тоже кровоточила, а порванная ткань, свисавшая ошметками, обрывалась с каждым движением ещё больше. На лице ужасающая улыбка холодного счастья убийцы.

«Убийца!» – проговорил шепотом голос внутри.

Но ведь он защищал её, защищал Тессу… Он сделал это ради спасения своей любимой…

«УБИЙЦА!» – закричал голос.

Ганс схватился за голову и пошатнулся. Тесса бросила на него последний испуганный взгляд, поднялась с земли и, запинаясь и падая, убежала прочь.

Голова загудела, все окружающие предметы поплыли перед глазами.

«Избавься от тела», – раздался шепот.

В следующее мгновение все нечеткие образы пришли в норму. Ганс ещё раз поглядел на убитого. Что надо делать, юноша уже знал. Невзирая на боль в боку и кровоточащий нос, он склонился, взвалил тело себе на плечи и неверными шагами направился к реке.

Галька так привычно шуршала под ногами, когда юноша, обремененный тяжелой ношей, скользил по склону. Что-то хрустнуло под ногами. Юноша оглянулся – это был сорванный цветок.

Юноша добрался до воды, предусмотрительно скинул с себя одежду и двинулся в плещущиеся волны, увлекая за собой мертвеца. Когда вода стала доставать Гансу до плеч, юноша поплыл, придерживая бывшего пирата за шиворот.