Чайная роза

— Об этом не может быть и речи! — вспыхнул Джайлс Беллами. — «Альбион» не желает иметь к этому никакого отношения. Отбирать у человека компанию мерзко!

— Не так мерзко, как отбирать у человека жизнь, — негромко ответила Фиона.

Дэвид Лоутон долго смотрел на нее. На секунду в его упорном взгляде мелькнуло что-то вроде восхищения.

— Заканчивайте свой завтрак, Джайлс, — сказал он. — Мы едем.

— Эй, что случилось? Почему стоим? — крикнул Невилл Пирсон, высунувшись из окна кареты. Ливень заставил его тут же втянуть голову обратно.

— Прошу прощения, сэр! — крикнул в ответ кучер, голос которого с трудом пересиливал шум ветра. — Улица перегорожена! Дальше нам не проехать! Придется идти пешком!

Все достали зонтики и взяли портфели. Выйдя из кареты, Фиона уставилась на разыгрывавшуюся перед ней сцену. Улица была битком забита экипажами. Здание «Чая Бертона» осаждала разъяренная толпа.

— Кто эти люди? — вслух спросила она.

— Рискну предположить, что недовольные вкладчики, — ответил Дэвид.

— Сейчас мы разозлим их еще больше, — мрачно предсказал Невилл. — Пойдемте. Пора освободить Уильяма Бертона от его компании. — Он повернулся к Дэвиду и Джайлсу. — Вы знаете порядок. Говорить будет миссис Сомс. Мы только подтверждаем законность ее требований.

Оба с мрачным видом кивнули. Лицо Фионы тоже было мрачным, но они этого не видели из-за черной вуали, прикрепленной к широким полям шляпы в тон черному шелковому костюму. В общем, полный траур.

Пока группа следовала по улице, Фиону несколько раз толкнули и ударили локтем. Дождь все еще шел, и она чуть не потеряла из виду Невилла.

— Миссис Сомс, где вы? — крикнул Пирсон, обернувшись и разыскивая ее взглядом.

— Я здесь!

Он успел подняться до середины лестницы. Фиона заспешила к нему, пробираясь сквозь море акционеров, осаждавших несчастного привратника. Внезапно ей стало жаль этих людей. Многие из них понесли тяжелые материальные потери. Может быть, даже лишились всех своих сбережений. И все из-за нее. Она поклялась себе, что возместит им эти потери, сделав «Чай Бертона» прибыльным. Они вернут свои деньги с лихвой.

Среди обманутых инвесторов сновали репортеры, спрашивавшие у каждого, кто соглашался с ними разговаривать, считают ли они Уильяма Бертона виновным. Фиона видела, как Невилл добрался до швейцара и заговорил с ним, размахивая руками. За спиной Пирсона стоял Беллами. Согласно, заранее составленному плану, они должны были сказать привратнику, что к Бертону приехал Джайлс. Конечно, Бертон скрылся в одном из своих кабинетов, но не посмеет отказаться от встречи с председателем правления «Альбион-банка». Однако не успела Фиона присоединиться к мужчинам, как события приняли совсем другой оборот.

Из здания быстро вышел какой-то клерк, нервно откашлялся и крикнул толпе, что мистер Бертон даст необходимую информацию и ответит на все вопросы на собрании акционеров, которое начнется через полчаса. Собрание состоится в конференц-зале компании, который достаточно велик, чтобы вместить всех желающих, если они проследуют туда без паники и спешки. Вход только для акционеров, добавил клерк; представители прессы в зал допущены не будут. После этого репортеры дружно спрятали блокноты во внутренние карманы.

— Попробуем поговорить с Бертоном наедине? — спросил Невилл присоединившуюся к нему Фиону.

— Нет, — ответила она. — Мы пойдем на собрание. — Внезапно у Фионы полегчало на душе. Слава богу, ей не придется встречаться с ним в той самой комнате, где Бертон смеялся, говоря о смерти ее отца. В конференц-зале будет полно народу. Там она сможет чувствовать себя в безопасности.

Толпа медленно проходила в зал. Это было внушительное помещение с кафедрой на авансцене. Там стояли пять рядов прямоугольных столов, по четыре стола в каждом. У столов стояли стулья; еще больше стульев было расставлено вдоль стен. Фиона и ее компаньоны сели сзади. Зал наполнился. Многие стояли. Тревожные голоса становились то громче, то тише. Прошло десять минут… двадцать…

Фиона почувствовала Уильяма Бертона еще до того, как увидела его. Она ощущала близость этого человека так же остро, как пришедшая на водопой газель чувствует близость льва. Он вошел через боковую дверь в передней части зала и теперь стоял за кафедрой на подиуме, заложив руки за спину и чего-то ожидая. При его виде Фиона инстинктивно напряглась и ощутила животный ужас. Когда она была в этом здании в прошлый раз, то чуть не лишилась жизни. Подавить страх оказалось нелегко. «Сейчас все по-другому, — твердила себе она. — Я больше не девочка-подросток, за которой гнались двое убийц. Теперь я взрослая женщина и вполне владею собой».

Бертон выглядел почти таким же, каким она его запомнила. Хорошо одетым, элегантным, властным. Стал старше, но его лицо осталось гладким и совершенно бесстрастным. Его глаза даже на таком расстоянии казались черными и немигающими, как у змеи.

— Доброе утро, — бодро сказал он.

Все разговоры тут же прекратились, все взгляды устремились на него. Он начал говорить. Его голос звучал холодно и уверенно. Фиона удивилась тому, как точно она его запомнила. Впрочем, удивляться было нечему; этот голос она десять лет слышала во время ночных кошмаров.

— Как вы уже знаете, меня обвинили в соучастии в убийстве моего бывшего служащего, профсоюзного лидера по имени Патрик Финнеган. Уверяю вас, обвинения, выдвинутые против меня Томасом Шиханом, печально известным вымогателем из Лаймхауса, совершенно нелепы. Я никогда не причинял вреда никому из своих рабочих. Наоборот, старался повысить уровень их жизни с помощью справедливой оплаты и создания хороших условий труда.

Эти слова заставили Фиону забыть страх; в ее душе вспыхнул знакомый гнев, бессильно тлевший там десять лет.

— Я имел несчастье познакомиться с мистером Шиханом два года назад, — продолжил Бертон, — после того как он сообщил моему мастеру на пристани Оливера, что сожжет ее дотла, если я не стану платить ему сто фунтов в месяц за охрану. Когда мне передали это требование, я нашел его и сказал, что никогда не подчинюсь вымогательству. Он пригрозил уничтожить мое имущество и меня лично. Я усилил охрану «Оливера», но, к несчастью, не подумал, что то же самое нужно сделать со зданием бывшей чаеразвесочной фабрики. Мистер Шихан сжег его. Откуда я это знаю? С его собственных слов. А теперь, когда у мистера Шихана возникли проблемы с полицией, он выдвинул против меня эти абсурдные обвинения. Видимо, стремясь получить скидку за участие в убийстве Куинна.

Пламя, горевшее в душе Фионы, едва не взорвалось. Она сидела напрягшись, закрыв глаза, стиснув в кулаки руки, и уговаривала себя сохранять спокойствие.

Бертон продолжил речь. Он знает, что сегодня утром курс его акций действительно снизился, но заверяет всех инвесторов, что вернет своих бывших потребителей, как только его доброе имя будет восстановлено, и просит их не продавать акции и сохранять веру в компанию, пока он не выведет «Чай Бертона» из полосы бурного, но кратковременного шторма.

Фиона обвела взглядом зал и убедилась, насколько готовы клюнуть на его посулы и обещания люди, которым отчаянно хочется верить, что их деньги не пропали. Ради спасения своих вкладов они отвергнут любые обвинения в его адрес. Но она им этого не позволит. Они услышат правду.

Закончив выступление, Бертон начал отвечать на вопросы, которые сыпались один за другим. Он делал это уверенно, давая лаконичные ответы, время от времени пошучивая и вызывая улыбки у своих инквизиторов. Удовлетворив любопытство примерно двадцати человек, он заявил, что ответит еще на один последний вопрос.

— Прошел слух, что «Альбион-банк» потребовал немедленно вернуть всю выданную вам ссуду. Это правда? — спросил какой-то мужчина.

Бертон засмеялся.

— Сэр, откуда у вас эта информация? Из серьезных газет или грошовых бульварных листков? «Альбион» такого требования не предъявлял. Сегодня утром я говорил с ними, и они ответили, что поддерживают меня. А теперь, господа, если вопросов больше нет, я хотел бы вернуться на фирму и сделать все для того, чтобы курс акций поднялся до своего прежнего уровня.