Однажды под Рождество (СИ)

— Ты хотела поговорить? — робко спросил он.

— Да, Джей. Я не хочу, чтобы волновались мои родственники, но тебе я врать не буду, ты ведь мой друг.

— Ты не искала сумочку, да? Ты ведь вообще сегодня не ночевала дома. Ты никогда не бросила бы работу ради телефона.

— Ты очень проницателен, Джей. Меня действительно не было дома этой ночью.

Парень смутился и прошептал:

— Вовсе я не проницательный, — а затем добавил уже громче: — Но ты расскажешь мне, где была и почему так выглядишь? Так… — он замялся.

— Так ужасно? — ухмыльнулась я.

— Нет! Ты всегда прекрасно выглядишь! То есть, я хотел сказать… ну… ты просто… ты выглядишь измученно, — он покраснел до кончиков ушей, и создалось впечатление, что парень является дальним родственником Синьора Помидора.

— Присаживайся, рассказ недолгий, но не самый приятный, — я похлопала по кровати рядом с собой, но Джейсон выдвинул стул и уселся напротив. «Что же он такой закомплексованный, а?» — в сотый раз удивилась я.

— Если в двух словах, я страдаю паническими атаками.

— Паническими атаками?

— Это заболевание, при котором нарушается восприятие окружающего: видишь всё словно через призму и отстраненно, самовосприятие — словно тебя и вовсе нет, начинаются боли в сердце, появляются потливость и раскоординация движений. Но самое главное и, надо сказать, самое противное, в этом заболевании — страх. Точнее, паника. Ты боишься умереть, боишься совершить что-то ужасное, да вообще всего боишься. Ты словно падаешь в пропасть, заполненную могильным холодом и мраком, и выбраться из нее невозможно… — когда я говорила это, мой голос становился всё тише и тише, пока я не перешла на еле слышный шепот.

— Это ужасно… — Джей явно был в шоке. — Я не думал, что всё настолько плохо. Но тебе помогли? Ты была в больнице и просто не хотела нас волновать?

— Понимаешь, Джейсон, проблема в том, что мне не помогают лекарства. Иногда медицина способна снимать эти симптомы, но далеко не всегда. В моем случае всё это бесполезно. Потому я пошла не в больницу, а к знакомому, который, как я думала, мог мне помочь.

— А кто это?

— Эрик Джейнз.

— Джейнз? А чем он тебе помог? Скажи, если это снова начнется, я смогу сделать то же самое?

— Прости, Джей, но вряд ли…

«Интересно, неужели Джейсон принадлежит к той немногочисленной горстке Олд-Гемпширцов, которые не презирают Эрика?» — подумала я.

— Понимаю… Значит, я опять бесполезен… — совсем сник парнишка, и я возмутилась:

— Джей, не говори так! Ты не бесполезен. Во-первых, ты можешь отвести меня к Эрику, а во-вторых… Понимаешь, до того, как я с ним познакомилась, мне вообще никто не мог помочь.

Джей окончательно раскис. Нервно теребя платок и бегая взглядом по полу, он пробормотал:

— Значит… ты его… вы с ним…

— Что?

— Нет, ничего. Я, пожалуй, пойду. Спасибо, что всё мне рассказала, — парень встал и направился к выходу. Понятно… Только этого мне не хватало!

— Эй, Джейсон.

Он повернулся и слабо улыбнулся:

— Да?

— Если ты о том, что у меня с Эриком что-то амурное, ты заблуждаешься. Мы просто друзья.

Улыбка Джейсона тут же засияла искренностью и неподдельным счастьем:

— Это здорово! В смысле, я хотел сказать, что… ты можешь, но… Я бы… — и он поспешно ретировался.

«Гадство, ну зачем я это ляпнула? Он же теперь в меня совсем втрескается. Ему же потом плохо будет, я ведь его не люблю», — я мысленно пнула себя за несдержанность и почувствовала, что от последней мысли мне почему-то стало больно. Вот только разбираться в себе мне совершенно не хотелось. «Так, надо срочно написать письмо Робину!» — решила отвлечься я и достала ноутбук.

«Дорогой Робин!» — нет, не так. Какой же он «дорогой»? Еще подумает что-то не то. «Привет, Роб!» — не пойдет, такие приветствия он почему-то не любит. «Робин, как дела?» — за такое он меня прибьет. Всегда говорит, что сначала я должна говорить о себе. Ну и ладно. Начну так:

«„Каждый должен брать на свои плечи труд, соразмерный его силам, так как если тяжесть его окажется случайно чрезмерной, то он может поневоле упасть в грязь”, — сказал Данте Алигьери, и сейчас я в сотый раз убеждаюсь в мудрости этого великого человека. Да, я не в аду, далеко не в аду, но кругов тут тоже хватает, ведь я попадаюсь на ловушки судьбы, которые давным-давно научилась обходить. Интересно, что это со мной? Теряю хватку. Нельзя расслабляться на новом месте, запомни на будущее! С чего бы начать? Начну с начала. Итак, приехав, я познакомилась…»

Я напечатала огромное письмо, в котором подробно описала свой приезд в Олд-Гемпшир, новых знакомых, свои обязанности и последний инцидент. Робин всегда говорил мне, чтобы я ничего от него не скрывала, вот и не буду. Закрыв ноутбук и упав ничком на кровать, я попыталась привести в порядок собственные мысли. «Что ж, день как день, ничего примечательного. Кажется, я помирилась с Тимом, наладила отношения с Эриком, а Джейсон в меня окончательно влюбился… — от последней мысли меня бросило в жар. — Неужели в меня и правда кто-то влюбился? Я нравилась многим парням в колледже, но именно нравилась. О любви там речи не шло. А я? Что я к нему чувствую? Ох, нет. Не стоит об этом думать. Спать, спать, спать».

========== Хотя бы попробуй… ==========

Время летело с немыслимой скоростью, отказываясь притормозить даже ради самых ярких и радостным моментов. С Джейсоном мы беседовали каждый день: он приходил в обеденный перерыв, притаскивал домашнюю еду, приготовленную его матерью, и мы уплетали разнообразную вкуснятину, о которой я раньше никогда не слышала. Оказалось, что мать Джейсона работает старшим поваром на фирме дяди Мартина, к тому же, когда-то она была шеф-поваром одного известного ресторана в Нью-Йорке, но, встретившись с Дином Стемсом, бросила всё и переехала в Олд-Гемпшир. У них очень большая семья: семеро детей, причем Джей младший из них. Его мечта — уехать изучать робототехнику и искусственный интеллект, но пока это невозможно, так как отец ненавидит всё, что связано с подобной техникой, а матери на технику плевать, но отпускать своих детей она не желает, поэтому денег на обучение у парня нет и не предвидится. Когда я узнала об этом, сильно удивилась, ведь он работает, а, следовательно, получает зарплату, но услышав такое предположение, Джейсон лишь округлил глаза и удивлено протянул: «Вообще-то мне ничего не платят, я просто помогаю отцу. Он договорился с мистером Вейнсом о моей работе, чтобы я не думал, как бы мне сбежать из Олд-Гемпшира. Да, честно говоря, я и не особенно куда-то рвусь, мне страшновато было бы жить одному в большом городе. Но это моя мечта, и, возможно, когда-нибудь я наберусь храбрости…» Честно говоря, слова о храбрости звучали настолько неубедительно, что я подумала, что мистеру Стемсу нечего бояться: Джейсон был настолько не уверен в себе, что просто жутко становилось. Однажды я решила спросить его об этом прямо:

— Слушай, Джей, вот скажи мне честно: почему ты в себя совсем не веришь? Ты талантливый человек, у тебя в руках вся работа спорится, и я это не только о технике. Я видела, как ты помогал матери на кухне, как делал отчет вместо отца. Ты же очень умный и прилежный парень.

Джейсон смутился:

— Ну, не очень-то я и умный…

— Вот, опять. Ну объясни мне, а?

— Я всегда был таким, так что не знаю, как это — быть таким же смелым, как Тим.

— Я бы не сказала, что он очень смелый. Скорее, это бравада. Все порой бывают не уверены в себе, сомневаются в собственных решениях и поступках. Но ты сомневаешься вообще во всем. Попробуй хоть раз поверить в себя и сделать что-то, не думая о том, как это будет выглядеть со стороны и сможешь ли ты вообще это сделать. Ты ведь от сотен собственных идей отказываешься лишь потому, что сам себе говоришь, что ничего не выйдет. А представь, что было бы, если бы ты всё же осуществлял свои задумки? Разве это было бы плохо?

— Ну… нет… — промычал паренек.

— Вот и я о том. Есть ли что-то, чего бы тебе очень хотелось?