Журавлик - гордая птица (СИ)

Эммет встал и на ватных ногах двинулся вперёд, медленно преодолевая расстояние до дома Жени. В домофон звонить не пришлось — какой-то припозднившийся жилец, решивший выгулять собаку на ночь глядя, распахнул перед ним подъездную дверь как раз в тот момент, когда Эммет уже собирался набрать номер заветной квартиры. Поднявшись на лифте на нужный этаж, он подошёл к знакомой двери и дрожащими пальцами нажал на звонок. Дверь почти сразу распахнулась, и перед Эмметом предстала Евгения. Она потрясённо уставилась на позднего гостя, но, придя в себя, молча отступила назад, давая ему возможность пройти внутрь. Он решительно шагнул в прихожую, сокращая расстояние между ними, но Женька снова пятилась от него, врезалась спиной в стену и съёжилась, поняв, что дальнейший путь к отступлению закрыт. Эммет захлопнул за собой дверь, потом приблизился к Жене почти вплотную и нагнулся над ней, внимательно вглядываясь в её побледневшее лицо.

— К-каллен, ты чего? — опасливо прошептала она, глядя на возвышающегося над её сжавшейся фигуркой Эммета из-под ресниц.

— То, что ты сказала там, рядом с домом моего брата, правда? — спросил он. От волнения его голос был низким, хриплым и звучал грубовато.

— Ты о чём? — Женька неумело изобразила недоумение, но по её забегавшим глазам и попыткам отвернуться было видно, что она вполне понимает, о чём идёт речь.

— О том самом, — нетерпеливо выдохнул Эм. — Кто я для тебя, Женя?

— Я уже всё сказала тебе пару часов назад, — Женя упёрлась в его грудь ладонями, безуспешно пытаясь оттолкнуть. Но легче было сдвинуть с места тяжеленную железобетонную плиту, чем застывшего сейчас рядом с ней Эммета Каллена.

— Повтори это ещё раз, пожалуйста, — голос Эма неожиданно зазвучал умоляюще, в нём появилась мягкость. — Скажи то, что так и не нашла в себе смелости произнести тогда. Мне это нужно, Женя! Один Бог знает, как мне это нужно!

— Хорошо, — Женя нервно сглотнула и затравленно посмотрела Эммету прямо в глаза.

— Ты дорог мне, важен для меня. Я…

— Ты… — он погладил её по щеке подрагивающими от напряжения пальцами.

— Я люблю тебя! — вымученно выкрикнула она. — Я люблю тебя, Каллен! Всегда! Не прекращала любить все эти годы! Доволен? Всё, теперь, удовлетворив своё когда-то оскорблённое самолюбие, ты можешь снова исчезнуть! Это же в твоём стиле, разнести в пыль душу и тело и уйти, наплевав на… м-м-м! — вместо окончания фразы из Женьки вырвалось только невнятное мычание, потому что Эммет, не дав договорить, захватил её губы в плен. Его тоска по ней, его душевная боль, которую он испытывал, ещё недавно не веря в возможность быть рядом, его желание впустить, наконец, Женю в свою жизнь — всё это он стремился передать сейчас вместе с головокружительным, сводящим с ума поцелуем. Евгения брыкалась, мотала головой и безуспешно молотила кулачками по его мощной груди. А потом сдалась: запустив пальцы в «ёжик» его тёмных волос, Женя прижала голову Эммета к себе ещё ближе и немного приоткрыла губы, впуская его. Он благодарно простонал и немедленно воспользовался приглашением, скользнув языком внутрь и начав исследовать глубины её рта. Они оба потеряли счёт минутам, растворившись во времени и пространстве. Наконец он оторвался от неё, тяжело дыша.

— Я больше никуда не уйду! — оповестил Эммет Евгению, прижавшись к её лбу. — Я обещаю! Может, это и неправильно, потому что всё происходит слишком быстро. Но потерять тебя — это ещё страшнее. Ты слышишь? Я выбираю тебя! Знаю, будет трудно нам обоим. Но не думай, что ты так просто отвяжешься от меня теперь. И… я тоже люблю тебя, кстати! Выбираю любовь, больше у меня нет сил бороться с этим!

— Что? Господи, я, наверное, сплю! Кал… Эммет, ущипни меня, чтобы я очнулась от своих глупых грёз и поняла, ты — мой сон. Ай! — Женька подскочила от неожиданности, почувствовав не слишком сильный, но всё же вполне ощутимый щипок чуть пониже спины. — Ты что творишь, животное?!

— Сама же просила, — Эммет выпятил губы в притворной обиде, но тут же хитро улыбнулся. — Зато теперь ты точно знаешь, что всё реально. — Он нежно погладил ладонью то место, где оставил по просьбе Жени щипок, и снова принялся целовать её.

Женька встала на цыпочки, обхватила Эммета за шею и с готовностью стала отвечать ему. Она немного наклонила голову, позволив его губам скользить по её шее, а когда ощутила его дыхание на впадинке декольте, застонала от обострившихся в разы ощущений. Ноги у Евгении задрожали, и Эммет, почувствовав её слабость, поддержал Женю, а потом и вовсе подхватил на руки.

— Я хочу тебя, — шепнул он ей на ухо, не забыв легонько коснуться кончиком языка её мочки, а потом спрятать язык во впадинке за ушной раковиной, от чего Женька тихо захныкала и начала рвано дышать.

— Туда, — только и могла вымолвить она, махнув рукой в сторону спальни.

— Знаешь, у меня очень хорошая память, и я ещё помню, где находится твоя кровать, — Эммет улыбнулся ей в губы и получил в ответ смущённое хихиканье.

— Ты больше не сбежишь? — спросила вдруг Женя, заставив Эммета со всей остротой почувствовать, насколько она уязвима без этой извечной маски холодного равнодушия, которую Женя имела обыкновение надевать в его присутствии.

— Нет! — Эм вложил в свой ответ всю твёрдость и уверенность, желая доказать ей правдивость своих обещаний.

Руки его были заняты, крепко удерживая тело Жени, поэтому он наклонил голову и губами снял с её ресниц несколько слезинок. Эммет прошёл в её спальню и осторожно опустил Евгению на кровать, затем и сам лёг рядом.

— Не уходи, пожалуйста, — снова попросила она, захватив его лицо в ладони. — Я просто сойду с ума, если это случится.

— Не случится, — Эммет помотал головой. Он не отвернулся, без смущения глядя на неё. Несколько секунд Женя, всё ещё боясь поверить в происходящее, пристально вглядывалась в его глаза, боясь обнаружить в них отголоски былой нерешительности и сомнений, но потерпела неудачу: ничего такого во взгляде Эма не было и в помине.

— Я не уйду, — отчеканил он, подкрепляя слова нежным поцелуем. Он был со странным привкусом — на губах Эммета до сих пор оставалась солёная влага, сорванная с её ресниц. И теперь она ощущала на языке соль от собственных слёз.

Эммет скользнул пальцами по её телу и удовлетворённо выдохнул, найдя застёжку на платье. Последнее, что помнила Женька с того момента, когда ещё могла трезво воспринимать действительность, это звук медленно раскрываемой потайной «молнии» на её талии и шорох срываемого с тела платья. А потом она потерялась в удовольствии, полностью отдавшись ему: отвечала лаской на ласку, безоговорочно принимала безумные порывы Эммета, позволяя ему быть ведущим, а себе — ведомой. Сама же при этом сходила с ума от полноты ощущений и, не задумываясь, платила любовью за любовь.

========== Глава 23. Детские страхи, мечты и желания ==========

Они хотят быть на нас похожими,

Пороков наших не признавая.

А мы словами неосторожными

Их души раним, не замечая.

Они любовью своей и верою

Дают нам силы за жизнь бороться.

Лишь рядом с ними за тучей серою

Дано нам свет разглядеть от солнца.

Любовь ребёнка — благословение,

С ней не сравниться ничто на свете.

От всех обид и невзгод спасение

Всегда находим мы в наших детях.

— С днём рождения! — разнеслось по просторному залу детского кафе. Эммет и Женька, подлетев к радостному Саше, заключили его в крепкие объятия.

— Спасибо! Спасибо! — снова и снова повторял мальчик, отвечая на поздравления пришедшей поздравить его парочки.

Сегодня Саше исполнялось десять, и такой день рождения, в уютном кафе, с приглашёнными по этому случаю аниматорами, у него был впервые в жизни. За неделю до этой даты Белла сообщила Каллену про грядущее десятилетие их сына. Глаза Эдварда радостно заблестели, и он вскочил с дивана, на котором провел весь вечер в компании ноутбука, приводя в порядок файлы с документацией спортклуба, которым владел Эммет и где Эдвард с недавних пор числился штатным юристом. Забыв про документы, Каллен начал кружить по комнате, вслух рассуждая о необходимости устроить для сына незабываемый праздник.