Сокровища Ауйан Тепуи (СИ)

— Эй, ты куда? — окликнул её Арнольд.

— Да пусть идёт! — миролюбиво сказал Стивен. — Может, ей отлить надо!

Он сооружал из жердей ложа на сваях и не считал нужным отвлекаться на подобные мелочи. Ему достаточно было знать, что благоразумие женщины не позволит ей совершить глупость — сбежать от них в джунгли. В середине шестидесятых на Новой Гвинее пропал сын Рокфеллера. Несмотря на долгие и чрезвычайно дорогостоящие поиски, он так и не был найден. В неизведанном, полном опасностей месте человек исчезает, как камешек в русле реки. На Амазонке говорят: «В наших краях боги могущественны, но джунгли — всемогущи и жестоки, всякий шаг человека в лесу отмечен реальной борьбой, но завершается весьма сомнительной победой». Что говорить об актрисе, выросшей на всех благах цивилизации — вряд ли она решится отойти от лагеря дальше десяти метров!

 Ночь в экваториальной зоне опускается быстро, к половине седьмого — полный мрак. Стефани поднесла часики к самому уху, но из-за многоголосого концерта джунглей невозможно было что-либо расслышать. Вечером они казались ещё более враждебными, сумерки придавали им таинственный и мрачноватый облик. Нечего было и думать о том, чтобы променять общество террористов на эти зловещие шорохи, осторожные тени, неприятные скрипы. Лишь огонёк костра, маячивший между густых зарослей деревьев, да копошащиеся возле него фигурки придавали немного уверенности.

Остановившись, Стефани позволила себе глубоко подышать, приводя мысли в порядок. Этой технике её обучил педагог по сценарному мастерству и сейчас она вспоминала его с благодарностью – мысли, действительно, потекли ровнее, сознание с особой ясностью увидело абсурдность ситуации и заставило свою хозяйку испытать стыд. Разве можно было думать о Стивене, как о мужчине?!

Чья-то тень мелькнула в папоротнике, послышались шаги; Стефани замерла, ожидая самого худшего. Может быть, позвать на помощь? Стивена опять разозлит её своеволие. Чёрт с ним, слишком сильны мысли об опасности! Стефани приготовилась закричать, но тут, словно из-под земли, перед ней выросла фигура террориста. Это был Герберт.

— Не испугалась?

— Что?! — увидев, что это не тигр и не медведь, Стефани немного успокоилась.

— Гулять ночью по джунглям. Я не говорю о хищниках — куда легче не заметить в темноте гремучку или скорпиона!

— Я не собиралась сбежать, — передёрнула плечами Стефани, – не нужно меня пасти!

Герберт рассмеялся.

— Я давно понял, что урок, который преподнесла нам сегодня та чёрная тварь, тобой не усвоен. Ты всё ещё играешь в кино, малышка!

Стефани хмуро посмотрела на него.

– И Стивен решил приставить ко мне охрану? — с сарказмом произнесла она.

— Меня никто не посылал, — снисходительно ответил Герберт, — я пришёл сам. У меня возникли кое-какие мысли и.., — он внезапно замолчал и оглянулся, — тсс-с! Слышишь?..

— Это змея? — у Стефани перехватило дыхание, она инстинктивно прижалась к мужчине, ища защиты.

— Это пантера, — прошептал ей на ухо Герберт, — или крокодил.., — он коснулся губами её шеи, — я ещё не разобрался...

— Что Вы делаете?! — оттолкнула его Стефани. — Прекратите сейчас же! — она попыталась вырваться, но Герберт крепко держал её. — Я позову на помощь!

— А как же крокодил? — рука мужчины скользнула под блузку. – Или, может быть, удав?

— Нет никакого крокодила! — отчаянно боролась с ним Стефани. – Я поняла, зачем Вы меня преследовали!

— Отлично! Мне не придётся объяснять! Я рад, что мы прекрасно поняли друг друга! — он намотал её волосы на руку и взглянул в искажённое болью лицо. — В жизни не встречал более красивой женщины! Я так же слышал, что француженки на редкость хороши в любви. Неужели ты меня разочаруешь? — он притянул её к себе.

— Мне больно! — простонала Стефани, не в силах больше сопротивляться. Страх и боль сковали её волю.

— Будешь умницей — я обойдусь с тобой нежнее! — он с остервенением рванул её на себя. – Пикнешь — убью! И попробуй только рассказать Стивену!

Стефани слабо вскрикнула. Герберт зажал ей рот, повалил на землю и принялся торопливо срывать с неё одежду.

— О! — из его груди вырвался сладострастный вздох. — Мы с тобой неплохо позабавимся, крошка!

Стефани сделала ещё одну попытку высвободиться, как тут же получила пощёчину.

— Веди себя прилично! — навис над ней Герберт. — Я умею портить мозги, не оставляя следов на лице! Никто и не узнает.

Для Стефани в эту минуту весь мир сосредоточился на безмолвно-чёрном куполе, покрывшем джунгли. Высоко над ней среди далёких и холодных звёзд беспрерывно вспыхивали бесшумные молнии, и пока этот мерзкий выродок рода человеческого ласкал её грудь, она думала о том, что теперь у них с Полом нет будущего. Это были самые грязные, самые отвратительные чувства, когда Герберт трогал её губами или языком, и она судорожно хватала воздух, чтобы её не стошнило. — Потерпи ещё немного, детка, — прохрипел он, трясущимися руками расстёгивая штаны, — я знаю, тебе этого тоже хочется!

Кто-то крепко врезал ему по физиономии, Герберт кубарем слетел со Стефани и распластался на земле. Стивен выхватил из кобуры пистолет и направил его в голову товарища. Герберт вскочил, дико озираясь.

— Стив?! — судорожно сглотнул он, сообразив, кто его ударил.

— Когда до цели осталась пара недель, ты хочешь всё испортить? — Стивен был в ярости. — Ещё только посмей прикоснуться к ней! Пошёл вон, сукин сын! И чтобы больше ни шагу из лагеря!

— А Вы что, не могли закричать?— набросился он на Стефани. Стивен был зол - его не заботило, на кого выльется клокотавший внутри гнев. Стефани молча одевалась, сгорая от стыда и унижения. Бессмысленная жестокость Стивена поразила её. Неужели он не догадывается, что испытывает она сейчас?

— Он грозился, что убьёт меня, если я позову на помощь, — срывающимся голосом пролепетала она, — мне было страшно и больно!

То ли Стивен услышал в её голосе нотки отчаяния, то ли, наконец, понял, что ей пришлось пережить, но тон его немного смягчился, он нерешительно дотронулся до её руки и сказал:

— Мне жаль, что так получилось... Вы не сильно пострадали?

— Я?! — в её голосе звенели слёзы. — Я страдаю с того самого момента, когда увидела дуло автомата перед своими глазами! С тех пор я путаю реальность с вымыслом. Моя жизнь ничего не стоит, если её лапают такие грязные типы, как этот! — Её трясло, как в лихорадке. — Думаете, спасая мою честь, Вы искупите свою вину за то, что разлучили меня с любимым человеком? Пол вам этого не простит! И на самом деле Вы вовсе не благородный — даже смерть мачехи не тронула Ваше сердце!

— Замолчите! — заорал Стивен. — Какое Вы имеете право осуждать меня? Я отрицаю Бога, но даже в Вашей допотопной христианской религии говорится: не суди другого! Ни к чему выставлять меня отъявленным негодяем и говорить о вещах, которые Вам неизвестны! Вы не соображаете, какую чушь несёте! Я не желаю больше этого слышать, можете ночевать здесь, меня теперь не волнует Ваша судьба! — он швырнул пистолет ей под ноги и оставил одну.

Стефани испытала огромное облегчение, высказав всё, что накопилось у неё на душе за последние двое суток плена. В конце концов, этому самовлюблённому варвару не помешает знать, что она думает о нём! Пусть не думает, что заложница испытывает страх, пусть знает о её презрении к нему! Дрожь понемногу прекратилась, а вместе с ней прошёл и внезапный приступ смелости. Вновь прояснившееся сознание шептало ей: "Оглянись вокруг, ты снова осталась одна. Здесь безлюдно и темно, ты в опасности, Стефани! Мне страшно за тебя!" Она огляделась: внезапная вспышка молнии на мгновенье осветила джунгли — из-под ног вспорхнула какая-то птица и с пронзительным криком скрылась в кроне деревьев, невдалеке протяжно завыл неведомый зверь. Неужели Стивен на самом деле бросил её здесь, одну? Стефани схватила пистолет и направила его на невидимого врага. Темнота обступила со всех сторон, ночные шорохи гуляли по джунглям, и в зарослях снова послышались чьи-то шаги.