Моя вторая мама. Том 1

Глава 49

Две недели прошли в напряженном ожидании. Хуан Антонио делал вид, что сердится на жену за то, что она ездит в больницу к сыну, но понимал, что удержать Даниэлу дома невозможно. Сам он украдкой от Даниэлы каждое утро заезжал в клинику доктора Каррансы, чтобы полюбоваться на малыша. Хуан Антонио был несказанно горд тем, что у них родился мальчик, и мечтал, что его сын вырастет здоровым и крепким, станет заниматься спортом, пойдет в школу, затем поступит в университет…

Даниэла с Сонией и Джиной готовили приданое для малыша. Они перенесли свои курсы вязания в больницу. Входя в приемную, они занимали кресла в углу и вытаскивали вязание. Каждые пятнадцать минут Даниэла прерывала работу, что пойти посмотреть на сынишку. Потом опять возвращалась в приемную и брала в руки вязание. Даниэла хотела, чтобы первая одежда сына была сделана ее руками, и она очень старалась. Она с нежностью и любовью вязала ему вещи из легких и пушистых нитей белого или голубого цвета.

В доме Мендесов Давила для сына освободили комнату. Она была солнечной и просторной, с окнами в сад. Там уже стояла кроватка, купленная Сонией в подарок племяннику и накрытая кружевным покрывалом с голубыми атласными бантами. Был и ящик с яркими резиновыми игушками и небольшой белый столик для пеленания. В шкафу были сложены стопкой подгузники, пеленки и простынки. На отдельной полке лежали вещи, связанные Даниэлой, Сонией и Джиной: пинеточки с помпонами и кисточками, чепчики, пелеринки, кофточки и свитерочки. Все было готово, и ждали только хозяина комнаты. А маленький Хуан Мануэль лежал в больнице за стеклом своего бокса и, как сказочный принц, рос не по дням, а по часам. В последнюю неделю у него уже убрали капельницу и начали кормить из соски.

Накануне дня, когда родители должны были забрать малыша из больницы, Даниэла не смогла сомкнуть глаз. Сначала она ворочалась в кровати, представляя, как завтра – неужели уже завтра? – она возьмет его на руки, прижмет к своей груди и выйдет из дверей больницы. Она готова была нести его на руках до дома пешком. Потом она вспомнила, как долго лечилась, чтобы наконец забеременеть, как скверно чувствовала себя в первые месяцы беременности, как малыш начал шевелиться у нее в животе и бить ее ножками…

Даниэла поняла, что уже не уснет. За окном начало светать. Она вздохнула, села на кровати и набросила на плечи легкий пеньюар. Потом, осторожно ступая, чтобы не разбудить мужа, выскользнула из спальни. Ноги сами несли ее в комнату сына. Даниэла придирчиво оглядела светлую мебель, поправила покрывало на кровати, открыла дверцу шкафа и, наверно, в сотый уже раз стала перебирать вещи малыша, выбирая те, которые надо было захватить в больницу.

Потом она прошла в ванную, которую они отремонтировали специально для сынишки. Оглядела голубой кафель, посмотрела на себя в большое сверкающее зеркало и улыбнулась своему отражению. Даниэла открыла шкаф под раковиной и пересчитала мягкие, пушистые полотенца. Обернулась к подвесной зеркальной полке, на которой стояли бутылочки и баночки с маслом, присыпками, шампунем, потрогала целлофановые обертки детского мыла в форме разных забавных зверушек. Тут же лежала мягкая губка для купания в виде арбузной дольки. Даниэле доставляло удовольствие просто смотреть или трогать вещи, которые будут служить и которые уже принадлежат ее маленькому сыну.

Спать совсем не хотелось. Где-то в доме хлопнула дверь. Это проснулась Мария и пошла готовить завтрак. Даниэла взглянула на часы. Было шесть утра. Несмотря на бессонную ночь, Даниэла чувствовала себя бодрой. Внезапно ей захотелось есть. Она спустилась на первый этаж и открыла дверь в кухню…

После завтрака в дом начали стекаться гости. Первыми приехали Джина и Фелипе. Джина чмокнула Даниэлу в щеку и вручила букет роз.

– Я тут привезла кое-что, чтобы украсить дом к вашему возвращению из больницы, – Джина небрежно кивнула в сторону двух огромных пластиковых сумок, которые вытаскивал из багажника Фелипе.

Почти сразу за Джиной приехали Сония и Рамон, а немного погодя Каролина, Херардо и Лало, который по случаю праздника не пошел в школу. Правда, еще не было Мануэля, Ракель и Долорес, но Даниэла решила не дожидаться их. Она горела нетерпением. Хуана Антонио тоже не надо было подгонять. Наспех поздоровавшись с гостями и пообещав скоро вернуться, Даниэла и Хуан Антонио сели в машину и уехали в клинику доктора Каррансы.

Мелина заглянула к донье Аманде узнать, не надо ли ей купить чего-нибудь. Аманда была в приподнятом настроении. Она начала хвастать Мелине, какой у нее замечательный зять и как Каролина поняла, что не может без нее обойтись, и вот они решили купить дом специально для того, чтобы она, Аманда, к ним переехала и они зажили бы все вместе.

– Конечно, скоро у Каролины родится ребенок и квартира станет для них мала, – рассудительно сказала Мелина. – А я была у Доры, моей крестницы. У нее замечательный малыш. Ах, Аманда, как хорошо иметь ребенка!

– Ты сама не захотела иметь детей, – напомнила ей Аманда.

– Да, но я была тогда молодой дурочкой и наломала дров. Я дорого заплатила за ошибку молодости. А потом было уже поздно. И я осталась одна, – жаловалась на жизнь Мелина.

– А я думаю, что если бы мы опять стали молодыми, мы точно также прожили бы жизнь и повторили бы наши ошибки, – заметила Аманда.

Мелина согласно кивнула.

А в это время в соседней квартире разгорался очередной скандал. Гаспар требовал от жены, чтобы она принесла ему выпить.

– Прекрати препираться! Сходи мне за бутылкой!

– Никуда я не пойду! Ты должен бросить пить. Врач же тебе сказал…

– Врач ничего не понимает, – перебил жену Гаспар. – Я сам знаю, что мне надо.

– Прошу тебя, Гаспар, будь человеком! Тебе надо меньше пить и больше работать. В доме совсем нет денег. Ты все тратишь на выпивку.

– Старая сквалыга! – закричал Гаспар и, сжав кулаки, принялся избивать жену, повторяя: – Я научу тебя слушаться мужа!

Арселия стонала, сцепив зубы. Она старалась не кричать, потому что ей было стыдно перед соседями. Наконец бедная женщина сдалась:

– Хорошо, дай мне денег, я пойду за бутылкой.

– У меня нет денег!

– Тогда как я ее куплю?

– Не доводи меня, – злобно сверкнув глазами, сказал Гаспар. – Достань сама, где хочешь!

– Где я могу достать? – жалобно спросила Арселия.

– Нет, я вижу, ты хочешь меня довести, – с угрозой в голосе произнес Гаспар.

– О Боже! Если бы ты хотя бы знал, зачем пьешь?

– Я пью, чтобы забыть о всех неприятностях, вот зачем, – буркнул Гаспар.

Арселия поправила растрепавшиеся волосы и пошла к донье Аманде занять денег.

Моника, которая тоже в этот день не пошла в школу, повела Лало в сад показать ему цветы… Они вместе полили растения, а потом присели на скамейку. Лало вытащил из кармана конверт:

– Фико просил передать это Летисии.

Моника вздохнула и взяла конверт, сказав:

– Я не знаю, отдам ли я ей. Она только насмехается и выбрасывает его подарки.

– Мне очень жаль Фико. Он такой замечательный друг!

– А Летисия – воображала, – сказала Моника. – Пусть он лучше станет женихом Маргариты.

– Но ему нравится Летисия, – возразил Лало. – Моя мама говорит, что сердцу не прикажешь.

– Летисия никогда не влюбится в Фико, – убежденно сказала Моника и положила конверт на скамейку. – Ну ладно, я передам.

– Я тоже хотел принести тебе что-нибудь в подарок, но мы не смогли выбраться в магазин. Было поздно, и он уже закрылся, – пробормотал, извиняясь, Лало.

– Неважно, Лало. Мне нравится бывать с тобой и без подарков, – успокоила его Моника. – Скорее бы возвращались папа и Даниэла. Я так хочу увидеть братика!

– Знаешь, у меня тоже скоро родится братик или сестренка, – Лало задумался о чем-то, помолчал и добавил: – Когда мы поженимся, у нас будет двое детей.